Контент предоставлен Райли Кешнер и Бетти Дэйс.
Я – это вы
Бриана Бакмастер
«Что такое конвенция?» – спросила я, сидя в кресле и ожидая, пока съемочная группа развернет камеры. Ким Родс сидела рядом со мной.
На нас обеих были уютные пальто, а в руке ежедневное трехчасовое печенье с кофе. К тому моменту мы сняли примерно половину серии «Хиббинг 911», и я была почти уверена, что влюблена в эту женщину, поэтому я ловила каждое ее слово.
«Ох, просто подожди. Они потрясающие. Тебя обязательно пригласят». – «СЕРЬЕЗНО??!» – сказала я, поправляя сползающий все ниже пояс с кобурой.
Затем Ким продолжила рассказ о конвенции, и я буквально слышала, как мечты сбываются. Сцена. Микрофон. Милая аудитория. И караоке.
Когда человек решает стать актером, в его голове может звучать тихий голос, который говорит ему, что он банален. Тщеславен. Возможно, немного бесполезен. Это мешает следовать за своей страстью, но все же есть чувство, что вы еще можете что-то дать. Часть вас, которая никогда не поменяется. Я достигла того возраста, когда тебя как женщину учат довольствоваться тем, что дает тебе жизнь. А потом я нашла шерифа Донну.
Роль Донны Хэнскам была всем, о чем я только могла мечтать. С самого начала она была настоящей женщиной: сложной, с легким характером, но также печалью и заниженным чувством собственного достоинства. И самое главное, благодаря тому, что я играю эту роль и являюсь частью этого сериала, для меня большая честь иметь возможность поговорить с теми, кому знаком опыт Донны. Как и мне. Я могу быть вам полезна! Я могу быть той, кем, я думала, никогда не стану.
Я выросла на ферме неподалеку от маленького городка в Саскачеване. У меня не было ни кабельного, ни спутникового телевидения. Но у меня было место перед камином, очень похожее на сцену. Поэтому я постоянно выступала. Мои родители были фермерами, и хотя они не отговаривали меня от осуществления моей мечты, но и не оказывали особой поддержки тому, что станет моей самой большой страстью в жизни. У меня были старшие братья-близнецы (мой большой запас терпения к шалостям Джареда и Дженсена – их заслуга), и большую часть детства мы заполняли свой день такими вещами, как прыжки с тарзанки, сбор камней и лабиринты в кукурузных полях. Звучит довольно привлекательно, не правда ли? По большей части так оно и было, но образование было так себе, а мой отец терял зрение из-за опухоли мозга, которая была у него большую часть жизни. Поэтому нам пришлось произвести некоторые изменения.
Мы переехали в город, где жизнь была совсем другая. Дети иначе разговаривали друг с другом, иначе относились друг к другу. Девушки хотели носить «правильную» одежду, а я понятия не имела, что это такое. Сказать, что надо мной издевались, – значит ничего не сказать. Я всегда была намного полнее других девочек моего возраста. У моей семьи не было средств, чтобы жить в хорошем доме или покупать хорошую одежду. Я часто надевала на себя обноски моих братьев. Осознав, что я не вписываюсь, я ушла в себя и стала интровертом. «Застенчивая и тихая» – так часто меня описывали (если вы можете в это поверить). Я подумала, что если они не будут слышать меня, то и не будет повода смеяться надо мной. Но это было не так.
Так продолжалось до старших классов, когда я впервые осознала, что если они собираются смеяться надо мной, то я заставлю их смеяться вместе со мной. Это было началом поиска настоящей себя. Ей просто нужно было понять, что именно она хотела сказать.
Перемотаем еще немного вперед. Когда я училась на втором курсе театральной школы, я очень много работала и сильно похудела (и стала выглядеть почти так, как сейчас). Это то, что я люблю называть сбрасыванием кожи. Я все еще не была худой по голливудским стандартам, но меня замечали. На самом деле замечали. Люди смотрели мне в глаза и слушали, когда я говорила. Поэтому я старалась продумать все, что я говорила. Не идеально, но так, чтобы слова отражали то, что я на самом деле имею в виду. И я убедилась, что замечаю каждого, независимо от его или ее размера. Перемотаем еще вперед, к конвенциям по «Сверхъестественному». Общаюсь ли я с фандомом со сцены, во время встречи, на фотосессиях или просто прохожу мимо, чтобы пойти в туалет, я стараюсь их слышать. Замечать. Потому что я на самом деле одна из них. Я была вами, я и есть вы, и я стремлюсь быть такой же, как вы.
Шериф Донна, как многие знают, должна была быть всего лишь эпизодическим персонажем, беззаботной женщиной без чувства собственного достоинства. Текст для прослушивания казался мне таким забавным, что мне не терпелось попасть уже в комнату. Это не очень распространено среди актеров. Фил Сгричча был там и сделал для меня несколько заметок, основанных на моем первом прослушивании. Он очень ясно дал понять, что акцент очень важен. Так как я из западной части Канады, мой диалект хорошо подходил. Я прошла кастинг, а потом мы несколько минут разговаривали о футболе. Я думаю, что этот незначительный обмен мнениями дал нам обоим хорошее представление о том, каково это – работать вместе. Хочется верить, что именно это помогло мне получить роль. Вперед, Рэйдерс!
Мой первый день на съемочной площадке был захватывающим и пугающим. До моего первого эпизода в сериале я работала на телевидении всего полгода. Большая часть моего актерского образования и опыта связана с театром и комедией. Так что я очень хорошо вела себя на съемочной площадке. Я не хотела облажаться. И когда люди говорили что-то вроде «Нужно, чтобы ты ходила по своим отметкам на полу» или «Первая группа на подходе!», я понятия не имела, о чем они говорят. Я бы спросила один раз и запомнила навсегда. Но я была не в том положении, чтобы тратить время профессионалов. Первым, кого я встретила, был Дженсен. Он был таким, каким я его себе представляла: забавным, благородным и чертовски красивым. Когда я встретила Джареда, первое, что я подумала, было: «Черт возьми, какой же он высокий!» Второе, о чем я подумала, было: «Как кто-то может работать, когда эти двое в комнате?»
Когда была первая репетиция теперь уже печально известной сцены с пончиками, крикнули «Мотор!», и я впилась зубами в этот пончик так, словно от этого зависела моя жизнь. Когда прокричали «Снято!», команда расхохоталась, а парни посмотрели на меня и сказали: «Ух ты! Ты действительно хочешь эту роль». Я думала, что совершила большую ошибку и у меня будут неприятности, но все было наоборот. Последний день съемок того эпизода с парнями был волшебным. Мы смеялись больше, чем я смеялась за долгое время, и парни в какой-то момент посмотрели на меня и сказали: «Мы увезем тебя в Лос-Анджелес и сделаем знаменитой». О чем еще может мечтать актриса? Фил дал мне понять, что хотел бы видеть мою героиню снова. Но за свою пятнадцатилетнюю карьеру я слышала такие слова гораздо чаще, чем хотелось бы, так что я особых надежд не питала. Но посмотрите на Донну сейчас – она уже полноценный охотник. Я знаю, что это благодаря Филу, парням и фанатам. И я буду благодарна всю оставшуюся жизнь.
