Робби несколько раз вызывали для консультаций по вопросам реплик героев, и необходимые изменения были сделаны на месте. Это очень удобно, когда на съемочной площадке есть сценарист! В перерывах между съемками он показывал нам удивительные декорации бункера, занимающие большую часть одного из гигантских съемочных павильонов. В отличие от этой большинство декораций не кажутся настоящими, когда вы стоите внутри них. Здесь на потолках и дверях изображены защитные символы. Кастрюли, сковородки и банки с начинкой для пирогов стоят на полках в кухне. В помещении, оборудованном под лабораторию, полно всякой всячины, как у безумного ученого: мензурки и пробирки, наполовину заполненные разноцветными жидкостями, микроскопы с чем-то отвратительно выглядящим на предметном стекле, полки с банками, склянками и записными книжками. Я с удовольствием прошлась с Робби по библиотеке, просматривая книгу за книгой, чтобы разузнать, что там читают Сэм и Дин. Я была особенно взволнованна, когда нашла на полках старый текст по психологии, – да уж, они в этом явно нуждаются! Коридоры – это настоящие коридоры, а комнаты – настоящие комнаты (хотя и со съемными потолками, чтобы можно было снимать сверху). На самом деле декорации настолько огромны, что один или два раза я немного заблудилась, пытаясь добраться до уборной или выйти на улицу, чтобы перекусить у стола с закусками. Потеряться в бункере Хранителей знаний – не об этом ли мы все мечтаем?
Каждый раз, когда аппаратную (островок в съемочном павильоне, где стоят камеры, мониторы, стулья для режиссера, оператора, сценариста, помощника сценариста… и, в данном случае, для нас!) нужно было перемещать, мы были ошеломлены тем, как быстро и эффективно они переходили с одной площадки на другую.
«Идем дальше», – говорит режиссер Боб Сингер, и они двигаются дальше. Томпсон – это тот самый сценарист, который придумал фанатку и гика Чарли Брэдбери, так что я думаю, он хорошо знает наши сокровенные фанатские желания: перед отъездом он показал нам спальню Дина. Несколько минут я сидела на кровати в жутком восторге. Здесь не было матраса, запоминающего форму тела, который я ожидала увидеть, но все же это было захватывающе. Эй, это единственное, что мне светило в постели Дина Винчестера, так что позвольте моей фантазии разогнаться.
В одиннадцатом сезоне мне снова удалось посетить съемочную площадку, на этот раз под открытом небом, и посмотреть, как Дженсен и приглашенная звезда Роб Бенедикт снимаются в некоторых из своих мощных совместных сцен (и отбиваются от свирепых комаров между дублями – знаете ли вы, что Дженсен может хлопнуть в ладоши и поймать в воздухе комара?). Дженсен извинился за то, что в тот день не было «чего-то более захватывающего», а я покачала головой. Этот сериал? Каждая вещь в нем завораживает меня. Я видела, как Роб и Дженсен смеются между дублями и кидаются попкорном. Я болтала с приглашенной звездой Эмили Суоллоу (Амара) о проблемах ношения одного и того же платья в течение всего сезона (либо Амаре выставили огромный счет из химчистки, либо это платье очень испортилось к концу сезона). Я наблюдала за сотрудничеством, взаимным уважением и привязанностью между режиссером Томом Райтом и актерами, когда он вносил поправки и комментарии, а актеры в ответ незаметно меняли свою игру. Не захватывающее? Я была загипнотизирована.
В тот день они снимали в прекрасном лесу Ванкувера, где высокие сосны, казалось, достигали неба, а под нами расстилалась толстая подстилка из шишек и сломанных веток. Эти ветки, к сожалению, издавали громкий хруст и треск, если вы шли по ним, а это означало, что я застывала каждый раз, когда они начинали снимать, боясь, что я пошевелюсь и треск веток испортит дубль. Я отчетливо помню момент, когда шла позади Дженсена и Эмили – они направлялись в другую часть леса – и смотрела на ноги Дженсена, потому что на нем были те самые ботинки Дина. Солнце еле проглядывало сквозь высокие деревья, небо над головой было голубым, и я шла по стопам Дина Винчестера, словно иду рядом с вымышленным персонажем, который так много для меня значил. Не захватывающее? Я улыбалась, пытаясь запечатлеть этот образ в памяти.
Позже в тот же день они сняли сцену, где Роб и Дженсен (Бог и Дин) разговаривают на скамейке в парке. Дженсен сказал нам, что гигантское старое дерево, под которым мы стояли, было тем самым, которое актеры и съемочная группа называют деревом Кима в память о любимом исполнительном продюсере и режиссере Киме Мэннерсе. Когда мы стояли там, я вспомнила первый визит на съемочную площадку, когда Ким еще был с нами. Я была переполнена эмоциями к этому сериалу, который так сильно изменил мою жизнь за последние десять лет.
Уверенность, которую я обрела благодаря «Сверхъестественному» и фандому, изменила как мою профессиональную, так и личную жизнь. Я не из тех людей, которые могут просто сказать: «О, круто, давай сменим работу». Я к ней привязываюсь. Я люблю безопасность, а не риск. Я бы ни за что добровольно не вызвалась встать перед отделом кадров и выступить с речью о работе! Но мой опыт в фандоме «Сверхъестественного» был всецело связан с риском: рискнуть, отбросить осторожность, осмелиться сделать то, что мне хотелось! Я глубоко вздохнула и подала заявление на место преподавателя в соседнем университете. Я так нервничала во время интервью, что принесла неверную версию своей презентации в PowerPoint, а затем в ужасе смотрела на экран в течение добрых двух минут, пытаясь понять, как согласовать мои тщательно подготовленные заметки с несоответствующими слайдами. Внутренне я проклинала себя за то, что пошла на такой риск. Но, с другой стороны, я пыталась импровизировать. Отдел кадров сказал мне, что одна из причин, по которой они дали мне эту работу, заключалась в том, что я умела держать себя в руках во время экстренной ситуации.
Я нашла себя и в личной жизни. Признание, которое я получила благодаря фандому и написанию книг, положительно повлияло и на мою личную жизнь. Как только я нашла в себе мужество прекратить отношения, которые были какими угодно, но не искренними, я решила быть такой же настоящей со своим следующим партнером, какой я была со своим интернет-сообществом. Мой новый партнер с самого начала увидел настоящую меня, со всеми фанатскими наклонностями и всем прочим. Он читал мои работы, профессиональные статьи и фанфики с одинаковым интересом. Он также очень быстро понял, что предложение: «Эй, хочешь посмотреть “Сверхъестественное”?» было более мощным афродизиаком, чем лучшая бутылка вина или мои любимые конфеты.
Как только я обрела свой голос, я открыла для себя другие способы его использования. При людях, представляете? Учитывая мою долгую историю интроверта (и тот унизительный провал в седьмом классе на географии), выступать публично было очень непросто. После выхода «Фангазма» мы начали получать письма по почте, и люди просили об интервью. Печатные интервью? Без проблем. Мы с радостью отвечали на все вопросы в длинных подробных электронных письмах и любили напечатанные результаты. Интервью на радио и в подкасте? Это была совсем другая история. Я была уверена, что в конце концов начну нести чушь, но утешала себя мыслью, что по крайней мере никто не увидит, как я краснею.
Нашему счастью не было предела, когда нас попросили сделать репортаж о «Сверхъестественном» для Национального общественного радио. Сам факт, что сериал стал настолько популярным, что про него хотели поговорить на радио, уже впечатляет. Но также невероятна была идея, что мы будем экспертами, с которыми ведут обсуждение. Чрезвычайно волнительный опыт, как и перед встречей с актерами и сценаристами. Поэтому я села на поезд до Вашингтона, округ Колумбия, чтобы записать фрагмент, хотя два дня назад повредила спину и испытывала сильную боль. В конце концов, боль не останавливает по-настоящему преданного поклонника!
