(N. B. Редактируя эту главу в самолете на обратном пути с конвенции в Джексонвиле, я с полной уверенностью могу сообщить, что мне очень понравился субботний вечер, в том числе и во время моего выступления. Вперед и с песней! «Мэдисон Сквер Гарден», встречай! Может быть, я все-таки не лишена музыкального слуха, а просто «бросаю вызов» и справляюсь с неудачами.)
* * *
В Детройте на одной из своих первых конвенций я не могла поверить, что кто-то вложил мне в руку микрофон и позволил говорить в течение часа. Фанаты задавали вопросы обо мне и Ровене. Здесь я говорила много, все более и более открыто, люди снимали видео и выкладывали их в интернет (раньше это заставило бы меня дрожать от страха). Однако поклонники на конвенциях – это лучшая аудитория, на которую человек может рассчитывать. Так что, влюбившись в сериале и мальчиков, я получаю возможность быть причастной ко всем их предыдущим годам работы и общей истории. В фандоме царит любовь, и я поражена, что фандом принял мою героиню и, кажется, обожает (так же, как я обожаю ее), и поэтому я черпаю уверенность от поклонников и появляюсь чаще для них. (Именно здесь Марк назвал бы меня «крошкой».)
Только благодаря верной любви и поддержке Семьи я могу предстать перед зрительным залом в тысячу с лишним человек (и еще большим количеством людей в интернете), говорить и петь. Громко. Вживую. Многократно. Не упав. О, когда я пишу это, я понимаю, что кажусь маленьким нежным цветком, раскрывшимся из-за удобрений фандома. Или, скорее, болтливой всезнайкой-гортензией в новеньких сапожках и с укладкой.
Работа в роли Ровены расширила мою жизнь во многих замечательных и удивительных смыслах. Я так благодарна, что этот сериал существует и что я могу быть его частью. Здесь есть еще другая сторона – целый мир, который существует параллельно (как в трилогии «Темные начала»): это мир с фанатами, конвенциями, косплеерами и капелькой ощущения себя рок-звездой. Надеюсь, я больше никогда не стану оглядываться назад. Может быть, когда-нибудь я все-таки доберусь до Бродвея… Или, возможно, просто буду в состоянии справиться с собой в большом интервью, потому что я получила так много положительного интерактивного опыта в фандоме. Я иду к тебе, Джеймс Корден
[15].
Если говорить о публичных выступлениях в более широком контексте, то в подростковом возрасте я так сильно волновалась, что заикалась, путалась в словах и не успевала отдышаться. В какой-то момент мой врач прописал мне ингалятор. У меня были две настоящие панические атаки, настолько я нервничала из-за собственного «я» и голоса, – парадоксально, но это одна из причин, почему я стала актрисой. Я чувствую, что мне нужно выговориться, мне есть что сказать, и мне нравятся реплики. Мне нравятся чужие слова. Мне удалось закончить трехлетний курс по актерскому мастерству, ни разу не «придумав» или по-настоящему не импровизируя пьесу в колледже, где часто занимаются именно импровизацией. Мне было так страшно ступать на эту дорогу (как это часто бывает), но всеобъятная любовь и принятие внутри Семьи «Сверхъестественного» позволили мне начать развивать свой собственный голос, не просто петь, но и выглядеть как человек, который иногда имеет свое мнение и теперь меньше боится им делиться. И я даже иногда могу нести всякую чушь и не беспокоиться.
Порой я ухожу со сцены, думая, что была смешной, потому что в зале сидели такие замечательные люди (а я наложила на них заклятие, чтобы они смеялись над моими каламбурами). Ну, это не имеет значения в любом случае, пока мы все понимаем друг друга и веселимся, именно это я вижу на конвенциях и в интернете: удивительная поддержка и радость, которую мы все даем друг другу в Семье «Сверхъестественного».
Возможно, это потому, что мы в Америке, где царит идеал свободы слова, где хочется быть благодарной таким женщинам, как Дженнифер Лоуренс, которые говорят все более и более безапелляционно. Конечно, меня вдохновляют и женщины, которые сейчас окружают меня на конвенциях: Элейна, Сэм, Ким, Бриана, Кэтрин, Эмили. Не говоря уже и о мужчинах: Осрике и Гиле, Манне и Тайлере, Трэвисе, Кертисе и Тиме. А также люди, которые задают вопросы. Я знаю это волнение и то, как сильно колотится сердце, когда нужно задавать вопросы о фильме. С другой стороны, я также знаю, какой Миша заумник, поэтому если он может это сделать, то хорошо… (Я люблю тебя, Миша.) Джаред и Дженсен, без сомнения, боги обаяния и остроумия. Роб и Рич просто невероятные. Марк может разговорить любого. (Кажется, что однажды я видела, как он пытался научить говорить цветок. Это выглядело очень мило.)
Когда я выхожу на сцену с микрофоном в руке для выступления на панели конвенции, в караоке или просто петь, взаимообмен энергией между мной и фандомом подобен ракетному топливу, и я не могу поверить в то, что я иногда совершала. Диско-шар?! Выступление в VClub Mega?! Обычно я не очень люблю караоке (вспоминаю караоке с Эрикой Кэрролл в роли Тельмы и себя в роли Луиз, кричащих: «Дайте мне микрофон!»).
Возможность быть самой собой и расцветать на публике одновременно пугает и опьяняет. Я надеюсь, что все больше и больше других людей будут делать то же самое. Интроверты или экстраверты, мы все можем испытывать одинаковый стыд за свою оплошность. Возможно, я зашла слишком далеко. Честное предупреждение: я надеюсь, что вы поймете меня, простите и поддержите.
* * *
При написании этой главы я все еще немного краснею от смущения, но я хочу громко кричать о том, как много значило для меня ободрение фанатов.
Встречи с поклонниками помогают мне развиваться, и я искренне надеюсь, что и у меня получается ответить вам взаимностью, ведь это удивительно и гениально. Спасибо всем организаторам конвенций, а именно прекрасным Адаму и Гэри, Уэйну, Биллу и многим другим, с которыми мне еще предстоит встретиться… и Джули, моему агенту по организации конвенций. И спасибо вам, ребята, за покупку билетов, за твиты, за общение в Facebook, Instagram и Tumblr. Вы делаете мою жизнь удивительной.
Замечательная дама по имени Мария Немет научила меня сосредоточиваться на том, что важно и позитивно, и таким образом моя жизнь неизмеримо улучшилась. Она – клинический психолог, тренер личностного роста и финансовый консультант в свои семьдесят лет, и она помогала мне в 2013 году во время особенно трудного периода. Она просто потрясающая! А теперь она смотрит сериал, кстати! Благодаря ей мне стало наплевать, являюсь ли я «крутой» или нет. Слова благодарности – это самая крутая реакция, которую я когда-либо видела в фандоме. Вы, ребята, благодарите нас за серии и за то, что мы появляемся и взаимодействуем с вами в социальных сетях. Я такая: «ЧТО?!» Это большая честь для меня. Меня немного пугает, что некоторые из вас в Twitter говорят, что я или Ровена – ваша наставница! Ну, если это Ровена, то я волнуюсь меньше… На самом деле я пытаюсь брать с нее пример, с ее непримиримостью и всем таким. Если это я, что ж, тогда я сделаю все возможное, чтобы быть вежливой и благодарной и продолжать петь независимо от тональности или фальшивых нот.
Вернемся к идее несовершенства, ведь быть идеальным – это так скучно. Мы словно всеобъятная и безумно неадекватная семья – это сказочно похоже на нас. Мы знаем, кто мы такие, и это потрясающе. Я не настолько плохая певица, чтобы быть смешной, и не настолько хорошая, чтобы быть величайшей (как Стефани Дизон, вице-президент Creation Entertainment). Я поднимаюсь на сцену не для того, чтобы быть лучшей или показать, на что способна. Я поднимаюсь на сцену потому, что для меня это офигенный подарок, ведь вы, ребята, хотите, чтобы я была там и чтобы я выступала на этом субботнем концерте. Но поймите меня правильно: я бы все равно отрезала себе мизинец, чтобы петь как Бриана Бакмастер. Черт бы ее подрал.
