Выглядела она точно так, как в фильмах. Старше, конечно, но не казалась измученной жизнью. Изможденной. Глаза её сияли. Черты обрели мягкость, некую податливость, словно привычная одежда, но без признаков износа.
Линдси не фанатела от кинозвезд. Она была еще маленькой, когда в кинотеатрах шли фильмы с Диной Марлоу или по телевизору показывали передачу с участием актрисы, которую какое-то время обсуждали её родители. Она знала, кто такая Дина Марлоу, главным образом, благодаря её скандальной репутации: на «Ютубе» была выложена запись ареста Дины за вождение в нетрезвом состоянии, которая получила распространение среди сотрудников правоохранительных органов округа Уотком.
Да и во всём мире.
На мгновение Линдси стало стыдно, что она вместе со всеми смеялась над злоключениями женщины, которая раньше имела всё.
Да и сейчас имела, судя по её хоромам.
Линдси еще раз представилась. Дина вздохнула.
— Детектив Джекман, как я уже сказала по телефону, вряд ли я смогу помочь чем-то ещё. Я только раз общалась с той девушкой, и разговор был короткий.
Речь шла о Саре Бейкер.
— И все же, — ответила Линдси, — буду вам очень признательна, если вы уделите мне время.
Улыбка у Дины по-прежнему была лучезарная.
— Конечно. Проходите. Сегодня прохладно. Когда вы позвонили в домофон, я поставила кофе.
Линдси последовала за хозяйкой на кухню. Внутреннее убранство оказалось именно таким, каким она себе его представила, увидев дом снаружи, — поражало роскошью и в то же время создавало атмосферу удобства и уюта. Некоторые из столов и стульев были в деревенском стиле — большие и прочные. Внушительные. Линдси увидела много подушек, одеяла навахо
[15], украшения из металла.
— Как красиво, — похвалила Линдси, осматриваясь вокруг. — Чувствуется влияние вашего пристрастия к вестернам, в которых вы раньше снимались. Красиво, как я сказала, но от всего исходит ощущение силы.
— Пожалуй, — улыбнулась Дина, разливая по чашкам кофе. — Правда, если б вы увидели мою спальню, подумали бы, что там взорвалась розовая бомба. В принципе, в том, что касается силы, я на этот счет мало что знаю. Как и все люди, я не стою на одном месте. Стараюсь помогать нашей планете, людям и, конечно, животным.
Дина поставила кофе на стол в деревенском стиле и жестом пригласила Линдси садиться.
— Насколько я понимаю, вы теперь не очень близки с Марни?
— Нет. Теперь — нет. Когда-то мы были неразрывны, словно сиамские близнецы. Но с тех пор много воды утекло. Мы по-прежнему дружим. Кстати, виделись с ней на днях. Она сообщила эсэмэской, что будет в моих краях, хочет посмотреть какую-то недвижимость. Спросила, найду ли я время, чтобы встретиться с ней.
— Вас это удивило?
— Да не особенно. Марни всегда так поступала. По возможности, всё делала в последний момент. Говорила, что хватит с неё правил и условностей, которым она вынуждена подчиняться. Это её слова. В общем, она заехала, привезла бутылку прекрасного вина.
— И каким же правилам она вынуждена подчиняться?
— Я же говорю, это её слова, а не мои. Сама я неукоснительно соблюдаю и соблюдала все установления, принятые в обществе. Делала то, что от меня ждали, чтобы получить роль. И не стыжусь этого. А она считала, что мужчины слишком долго правят миром, и ей не нравилось, что они — в лице правительства, Федерального управления по продуктам питания и лекарственным средствам — осуществляют контроль за её продукцией.
— В смысле выдачи разрешений?
— Да, в том числе. Я-то понимала, что это необходимо. А Марни — нет. Она не принимала отказов. Потому и добилась успеха. Детектив, вы разве приехали сюда, чтобы поговорить о Марни?
Линдси поставила чашку на стол.
— И о ней тоже. Мне необходимо побольше узнать о вашем движении, а значит, и о самой Марни. Вы ведь были с ней почти с самого начала, и говорят, играли основополагающую роль.
Дина внимательно посмотрела в синие глаза Линдси.
— Мне лестно это слышать, но я правда не представляю, чем могу вам помочь. Марни была публичной фигурой. Любую информацию о ней легко можно найти.
— Не спорю. Но вы же знаете движение и ферму изнутри. Хорошо знаете женщину, которая все это организовала.
Дина покачала головой.
— Это было другое время, Линдси. Вас, должно быть, ещё не было на свете, когда Марни основала свою компанию.
— Да, не было.
— Молодым особам ваших лет трудно понять, с чем в свое время приходилось мириться женщинам возраста вашей мамы, вашей бабушки и старше.
— Некоторое представление я имею. Знаю, что во времена моей бабушки женщин практически не принимали в правоохранительные органы, разве что на должность диспетчера или контролера на платной автостоянке.
— Хороший пример. А представьте, каково жить в мире, где вас почти не замечают, если вы не обладаете привлекательной внешностью — причем в общепринятом понимании, — и если у вас нет денег. С мужчинами считались, даже если у них не было ни того, ни другого. А к женщинам всегда относились, как к людям второго сорта.
— Это я понимаю. Мне не совсем понятно, причем тут Марни Спеллман. Ведь, в сущности, она прославилась благодаря косметическим товарам. А разве косметика нужна не для того, чтобы привлекать внимание мужчин?
Дина махнула рукой, отметая её аргумент.
— Так думают те, кто не понимает её идеи, неукротимую преданность собственному делу. Они упускают главное. Она — пример того, как сильная женщина создала нечто из ничего. Её продукция, изготовленная при помощи Матери Природы, призвана открыть перед женщинами новые возможности, сделать их сильнее. Привлекательность — это внешняя сторона. А ощущение силы — внутреннее состояние, состояние души.
— И каким же образом крем для лица открывает перед женщиной новые возможности?
— Отличный вопрос. Он, пожалуй, отражает основную причину, в силу которой люди не совсем понимают Марни, то, что она делает, и почему она имеет на многих столь огромное влияние.
Линдси жестом показала, что больше не хочет кофе, и Дина налила себе ещё одну чашку.
— Вот вам ответ, а верить или нет — решайте сами. Существует жизненная сила, называйте её Богом, если хотите. Многие так и называют. Бог — совокупность всей любви, всех возможностей, которыми каждая из нас обладает. Бог — часть твоей сущности. И самое главное, Бог — это женщина. Мы созданы по Её образу и подобию, чтобы вынашивать, любить, рожать детей. Создавать жизнь. Это — основной принцип того, чему Марни нас научила. Природа — наша мать.
— На мой взгляд, это отдает язычеством, — заметила Линдси.
