— Вы не боитесь, что её украдут? — спросила Линдси.
Кейт заняла место за столом напротив нее.
— Шутите? Народ, что бывает здесь, больше ценит Томаса Кинкейда
[23], нежели Пикассо. Я расскажу вам про тот день, когда прилетел пчелиный рой. А после у меня будет вопрос к вам, детектив.
Глава 31
Кейт и Джонни Спеллманов не было на ферме в тот день, когда одно непостижимое явление полностью перевернуло жизнь всей семьи — детей и их собственную. Они отправились в Беллингем в поисках новых ресторанов для сбыта своей экологически чистой продукции и, конечно же, меда, который пчелы в тот год вырабатывали особенно много. Спеллманы никак не смогли бы продать весь урожай своим обычным покупателям. В ту пору мед, тем более экологически чистый, редко попадал в буфеты и кладовые среднестатистических граждан. Это был деликатесный продукт и при ограниченных продажах цены на него повышались. С помощью сына и дочери Кейт экспериментировала с медом, находя ему самое различное применение — изготавливала восковые свечи, мыло на основе меда и даже крем для рук.
По возвращении на остров они с мужем на машине съехали с парома и тут же увидели одного из работников их фермы. Тот стоял у пристани и, словно безумный, отчаянно махал руками, чтобы привлечь их внимание.
— Что случилось? — спросила Кейт из окна со стороны пассажирского сиденья.
— С Марни все хорошо, — перво-наперво доложил он.
У Кейт на затылке волосы встали дыбом.
— Что стряслось?
— Её пчелы покусали. Но теперь она вне опасности. Мы вызвали доктора из «Уайлдвуд-Инн». Он хороший врач.
— Микки, давай в машину, — скомандовал Джонни.
Он нажал на газ, и машина Спеллманов, с визгом рванув с места, помчалась по дороге, что тянулась вдоль берега, который был усеян плавником.
— Брат не пострадал, — сообщил Микки. — Это произошло на его глазах.
— Что произошло, Микки? — спросил Джонни.
— Налетел рой пчёл. Сроду ничего подобного не слышал. Рой, мистер Спеллман. Рой подхватил её, поднял и понёс. Брат все это видел. Будто её подняла рука Господа.
* * *
Марни лежала на кровати, утопая в белых рюшах и оборках, в окружении плюшевых зверушек. Её брат, безмолвный и оцепенелый, сидел в углу.
Глаза девочки были закрыты.
— Марни, — прошептала Кейт, склоняясь над дочерью. — Мама здесь, с тобой.
Никакой реакции.
Кейт посмотрела на Джонни. Хотела что-то сказать, но у неё будто отнялся язык. Она снова перевела взгляд на Марни, и слеза, скатившись по её лицу, упала на щеку дочери.
Марни открыла глаза.
— Я знала, что всё будет хорошо.
Марни кивнула.
— Кейси говорит, на тебя налетел пчелиный рой, — сказал её отец.
Она опять кивнула.
Кейт стояла на коленях, разглаживая легкое одеяло, под которым лежала дочь.
— Как ты себя чувствуешь? — Она ласково приложила ладонь ко лбу Марни. — Горячая.
— Я не больна, мама.
И спокойный отчетливый голос дочери был тому красноречивым подтверждением.
Господь её спас.
— Завтра утром ульи будут сожжены, — заявил отец.
Марни резко села в постели и заплакала.
— Папа, не надо.
— Детка, они набросились на тебя.
— Вовсе нет.
— А Кейси утверждает, что набросились. И Микки тоже так говорит.
— Папа, прошу тебя, не трогай ульи. Пчёлы не причинили мне вреда.
Кейт оголила руку дочери, задрав рукав её ночной сорочки.
Обратила на мужа полный изумления взгляд.
— Кейт, что такое?
— Укусов нет.
— Мама, пчелы ужалили меня несколько раз. Но это я сама была виновата. Они говорили, чтобы я не дергалась.
* * *
20 сентября 2019 г., пятница
— Да-да, — кивнула Кейт, пристально глядя на Линдси. — Пчёлы разговаривали с ней. Так она мне сказала, и я ей поверила. И до сих пор верю, хотя порой, бывает, накатывают сомнения. — Она откинулась на спинку стула. — Я знаю, что вы думаете. Все так думают. Что я чокнутая деревенская бабка и мне не мешало бы проверить голову. Угадала?
— Слишком много информации, — уклончиво отвечала Линдси. — Поразительной информации.
Кейт помахала в окно туристу, выгуливавшему шнауцера. Он был в плаще, хотя дождь не шёл.
— Послушайте, — продолжала она, — как я сказала, меня там не было. Сама я этого не видела. Но очень хочу, чтобы вы поняли: я в это поверила. А одной веры вполне достаточно, чтобы сказку сделать былью.
Еще один тезис Марни.
— У меня нет вашей уверенности, Кейт. Но это ничего. Вы сказали, у вас ко мне есть вопрос. Задавайте.
— Потом. Я еще не всё рассказала.
* * *
Кейт с радостью ухаживала за дочерью целый день. Марни, казалось, уже вполне оправилась после случившегося и, если честно, выглядела вполне здоровой. Однако врач из «Уайлдвуд-Инн» еще раз наведался на ферму и сказал, что девочку следует подержать на постельном режиме. И Марни лежала в постели.
— Отдых — единственное лекарство. И жидкости ей побольше давайте. Физически она здорова, а вот её эмоциональное состояние, естественно, оставляет желать лучшего.
В окно кухни Кейт наблюдала за мужем и сыном. Они расхаживали между кустами лаванды. Скоро с неё можно будет собирать урожай. Аромат цветков лаванды проникал даже в дом. В тот момент казалось, что суета по поводу увеличения прибыли путём продажи продукции большему количеству ресторанов — это сущие глупости. Совершенно ненужные, лишние хлопоты. Главное — дом. С наслаждением вдыхая терпкий запах, Кейт налила чай. В чашку с ложки медленно сползла золотистая капля меда. Она размешала его в чае, заваренном по собственному рецепту — из перечной и курчавой мяты.
Добавила в чай еще один ингредиент, который она никому никогда не называла.
— Неизвестное, — сказала она как-то дочери, — мощный мотивирующий фактор. Люди либо избегают того, что им непонятно, либо тянутся к этому.
При воспоминании о том разговоре Кейт улыбнулась.
Муж с сыном исчезли из виду. Кейт устремила взгляд в сторону ульев. Всего их было двадцать, и стояли они аккуратными рядами. Уже не в первый раз у нее мелькнула мысль, что ульи похожи на надгробья на военном кладбище.
