Какая же она лгунья.
Всем врет.
И самой себе тоже.
Переезжая сюда, она не стремилась обрести что-то конкретное. Это было, скорее, отступление, вызванное насущной потребностью в самообновлении. О ней все реже писали в журналах, а ведь раньше ее фотографии публиковали на обложках. Ее слава в Голливуде стала угасать, а потом вдруг — чпок! — и исчезла. Конечно, так бывает сплошь и рядом. Очень немногим из ее современниц удалось перешагнуть из исполнительниц главных ролей в характерные актрисы. Не менее тяжел и переход от ребенка-кинозвезды во взрослые актрисы. Она-то знает. Ведь в ранней юности она была известной моделью и актрисой. Дина допила вино в бокале и вернулась в дом за бутылкой. В бутылке вина не осталось, но в чулане были еще коробки с вином.
* * *
Дина бродила по своему огромному дому, размышляя, на каком этапе она допустила неверный шаг в отношениях с Марни. Как так получилось, что их теплая привязанность переросла в безобразную вражду? После скандала на телевидении она всецело поддержала Марни. Они с ней сочувствовали друг другу из-за неудач в карьере. Дина отказалась от роли в кино, за которую другой актрисе впоследствии присудили «Золотой глобус». Марни столкнулась с неприятностями другого масштаба. Ведь ее никогда не сгоняли с пьедестала одной из красивейших актрис Америки — во всяком случае, в тот период.
Было время, Марни без устали ее поучала и наставляла. После неудачи с «Золотым глобусом» она настаивала, чтобы Дина продолжала сниматься.
— Отказ от этой роли — одна из величайших ошибок моей жизни, — говорила Дина.
— Ну оступилась, с кем не бывает, — успокаивала ее Марни, наливая им обоим по очередному бокалу вина. — Главное — ты выстояла. И видишь — ты сильна, как никогда.
Марни, конечно, преувеличивала, и Дина знала это. Ее карьера в кино оборвалась. Но кожа у нее была красивая, и она надеялась, почти всегда, что удача вновь повернется к ней лицом. Порой она в том была абсолютно уверена.
— Если я и сильна, — сказала Дина, начиная пьянеть, — то только благодаря тебе.
— Чепуха, — возразила Марни. — Благодаря себе. Я лишь слегка подтолкнула тебя. Истинная сила внутри тебя самой, Дина.
Потом настала очередь Марни. Дина снова выслушивала жалобы подруги и наставницы на то, как сурово с ней обошлись после той ее оплошности в телепрограмме «Магазин на диване».
— Люди в нашей стране разучились прощать, — говорила Марни. — Они живут во тьме и ищут самую крошечную щель, куда можно пролезть, чтобы причинить зло.
И, словно в подтверждение ее слов, зазвонил телефон, предвещая дурные новости. Марни взглянула на дисплей.
— Это мой агент. Надо ответить.
Она включила громкую связь. Дина отпила из бокала.
— Марни, пришел отказ от издательства «Фоксвуд».
— Какой еще отказ?
— Они не будут издавать «Неуёмное сердце».
— Как же так! Ну да, я оговорилась. Не так выразилась. То, что я сказала на телевидении… я же так не считаю. Ты это знаешь. И они это знают.
— Да, все верно, Марни. Мы все это знаем. Но ты скомпрометировала себя, а замять скандал не можешь, по крайней мере, сейчас.
— Я выступала на всех теле- и радиостанциях, которые давали мне эфир. Моя миссия — помогать людям, а не наносить им оскорбления. Думаю, все уже поняли это.
— Сожалею, Марни. Я знаю, что ты говорила от чистого сердца. Но это бизнес, и «Фоксвуд» не отступит. Оказывается, брат одного из старших редакторов — человек с особыми потребностями.
— Боже мой, — ответила Марни. — Всего одна ошибка.
— Да, знаю. Мне надо бежать на переговоры. Мой совет — заляг на дно. Пусть буря уляжется. Это все, что ты можешь сейчас сделать. И вот еще что: я ничего не обещаю. Но знай: я верю в тебя и в твои идеи. Не сомневаюсь: ты все это преодолеешь. Пока.
Телефон умолк.
Марни вздохнула и повернулась к Дине.
— У меня прям руки опускаются, Дина. И это ведь далеко не конец.
— Марни, ты еще поднимешься с колен. Я уверена. Мы обе еще заявим о себе.
* * *
Дине давно не предлагали ролей, она уже и не надеялась, что ей удастся дать новый старт своей заглохшей карьере в кино. Многое изменилось. В киноиндустрии, сделавшей ее знаменитой, произошли большие преобразования. Ее главные успехи были достигнуты в последние годы эпохи магии Голливуда. Тогда исполнительницу главной роли величали «первой леди». А теперь все были просто «актеры». Даже актрис не называли актрисами — куда более подходящее определение, по ее мнению, чем бесполое, безликое, блеклое слово «актер». Из офиса ее агента Дине сообщили, что одна из кинокомпаний серьезно заинтересована в том, чтобы она возобновила карьеру киноактрисы, но с одним условием.
С Сантьяго Филлипс Дина встретилась в ресторане «Крейвен» в Санта-Монике, где она любила бывать до переезда в штат Вашингтон.
Дина пришла первой, сидела за столиком на улице, наслаждаясь ветерком с океана.
Сантьяго — дочь ее агента — с недавних пор взяла на свое попечение некоторых клиентов отца. Предполагалось, что в будущем он передаст ей всю свою многочисленную и разнообразную «конюшню кинозвезд». Сантьяго было чуть больше двадцати лет. На встречу она явилась в блузке от «Версаче». Вряд ли подделка, рассудила Дина. Однако ткань вызывала у нее сомнения.
— Чудесная блузка, — сказала она, поднимаясь из-за стола, чтобы обнять девушку, а заодно пощупать блузку. Хм, Версаче ни за что не одобрил бы такую ткань. — А ты стала совсем взрослая, — добавила она. — Когда мы с тобой познакомились, ты только-только научилась ходить.
Сантьяго, с длинными накладными ресницами, в солнцезащитных очках в огромной белой оправе, больше походила на кинозвезду, чем Дина, которая все утро в отчаянии пыталась выбрать туалет и в итоге надела платье прямого кроя фирмы «Шанель». Она была почти уверена, что в этом наряде ее фотографировали только один раз.
— А вы не стареете, — промурлыкала Сантьяго, приспустив очки и снова поднимая их на переносицу.
— Не все так думают, — ответила Дина, ожидая, что Сантьяго возразит, повторно делая ей комплимент. Та воздержалась.
Официант принял заказ на напитки. При этом Сантьяго опять приспустила очки и смерила его взглядом. Видимо, внешность парня не произвела на нее впечатления, потому как она не сочла нужным ответить на его любезность.
— Я здесь впервые, — обратилась она к Дине. — Как вы отыскали этот ресторан?
В ее тоне проскользнуло презрение. Возможно, недовольство.
Дина подумала, что Сантьяго во многом похожа на свою мать. Та была амбициозной выскочкой из Де-Мойна, лезла по головам, делая карьеру. Сыграла в трех сериях «Всех моих детей»
[25] до того, как подцепила своего первого мужа.
