— Что именно произошло, она не сказала?
— Нет. Я спрашивала, но она не стала вдаваться в подробности.
— А чем конкретно она занималась на ферме Спеллман?
— Ей поручали всю самую грязную работу, — объяснила Мэри-Джо. — На привилегированном положении находились только избранные, всего несколько человек, которых отобрала сама Марни. Если вы не располагали тем, что эта женщина хотела бы заполучить или использовать в своих интересах, значит, вам суждено было копаться в навозе. Оставаться на десятых ролях. Даже пытаться не стоило попасть в её ближний круг.
— Понятно.
На ферме Спеллман что-то произошло.
Что могла бы рассказать ей сестра Мэри-Джо? Теперь у неё уже не спросишь. Но можно ещё раз наведаться к членам «Улья», потрясти их деревья и посмотреть, что упадет.
— Как фамилия Аннетт?
— Рипкен.
Линдси записала её и склонила набок голову. Знакомая фамилия, но откуда она её знает?
— Алло?
— О, простите, Мэри-Джо, — встрепенулась Линдси. — Задумалась. — Имя Аннетт Рипкен ни о чем ей не говорило, а вот про Карен Рипкен она определенно слышала. Линдси подскочила на месте, как от звонка будильника, прозвеневшего в четыре часа утра. Так звали женщину, с которой Рид подружился в Калифорнии, когда вступил в группу поддержки тех, чьи семьи затянуло в омут Марни.
Линдси поинтересовалась у Мэри-Джо, не знает ли она случаем некую Карен Рипкен.
— Конечно, знаю, — сходу ответила та.
— Аннетт — мать Карен и Сары, — догадалась Линдси.
Мэри-Джо глубоко вздохнула.
— Да. Я через суд удочерила Сару. Поменяла ей фамилию на Бейкер.
* * *
Линдси сидела за столом, осмысливая то, что узнала от Мэри-Джо. Сара Бейкер связывалась с женщинами из «Улья» не для того, чтобы написать статью; она всего лишь пыталась больше узнать о своей матери. В течение нескольких недель, предшествовавших её гибели, она порядком переполошила всех членов «Улья».
Теперь, когда личность Аннетт была установлена, Линдси вновь сосредоточила внимание на фотографии.
В комнате находилось семь человек. Пять членов «Улья», аутсайдер/рабочая пчела Аннетт Рипкен.
И, конечно, тот, кто фотографировал.
Линдси всматривалась в снимок. Пульс у нее участился. Кто же фотографировал? Она провела пальцами по фотографии, но её внимание было направлено не на очевидное — не на позирующих женщин. Прищурившись, чуть ли не носом прижимаясь к снимку, в задней зеркальной стенке одного из витринных шкафов, где была выставлена продукция Марни, она различила отражение фигуры с фотоаппаратом.
Кто это?
Должно быть, Триш Эпплтон.
Линдси позвонила Тедду Макгроу и сказала, что едет к нему.
— Простите, детектив, но через полчаса я закрываю музей.
— Тедд, мне нужна ваша помощь. Это очень важно.
— Я иду на пикник.
— Тедд, вам придется задержаться.
Глава 74
26 сентября 2019 г., четверг
Беллингем, штат Вашингтон
Тедд Макгроу — в рубашке навыпуск, с раздражением на лице — ждал её в вестибюле музея. Он отпер дверь, впуская Линдси.
— По вашей милости на пикнике мне теперь достанется только вегетарианский гамбургер.
Ах, какая ужасная жертва. Сочувствую, Тедд.
— Простите, что нарушила ваши планы, — извинилась Линдси. — Мне нужны сканер и принтер.
— Минутку, — вздохнул Тедд. Мгновением позже, как и подобает гостеприимному хозяину, он возвратился с чашкой кофе.
— Добрый вы человек.
— Принц.
Линдси дала ему чёрно-белый снимок.
— Насколько увеличить?
— Насколько получится, так чтобы изображение совсем не расплылось.
Через пять минут он вернулся. Линдси едва успела допить кофе.
— Надеюсь, это поможет.
Тедд принес снимок размером четыре на шесть дюймов и сделанную с него копию размером, наверно, одиннадцать на семнадцать дюймов и пододвинул их к ней по столу.
— Тедд — вы гений!
— Принц, — поправил он её.
Тедд постарался на славу. Смотреть на увеличенное изображение с близкого расстояния не имело смысла — все элементы сливались, — но стоило отодвинуть его от себя на фут, и оно обретало невероятную чёткость.
На групповом снимке позировали пять женщин — Марни и ещё четверо членов «Улья»: Дина, Хизер, Грета и Калиста. Почему только пять? Почему не шесть? Куда подевалась Триш Эпплтон?
Согласно книге Марни, шесть — это некое магическое число. Ячейки медовых сотов имели форму шестигранников. Любой товарный ряд продукции Марни тоже состоял из шести видов косметических средств. «Эликсир-6» и «Прекрасная шестёрка» пользовались большим спросом.
Из книги «Неуёмное сердце» Линдси помнила, что Марни обожала число шесть и оно являлось стержнем её империи. «Улей, — писала она, — состоит из тысяч гексагонов, символизирующих могущество и силу природы».
Развивая свою мысль, Марни даже определила шесть понятий, которые обозначали эти шесть граней.
Разум, Тело, Дух, Земля, Вода, Небо.
В «Улей» тоже входили шесть женщин.
На групповом фото одна из них почти всегда отсутствовала. Линдси вспомнила своё детство. Мама, семейный фотограф, очень редко встречалась на снимках. Разумеется, она находилась вместе со всеми — фотографировала семью.
Кто-то ведь должен фотографировать.
Линдси приблизила к себе увеличенное фото, рассматривая изображение. Женщина, отражавшаяся в плексигласе, была легко узнаваема. Равно как и фотоаппарат. «Хассельблад».
Это была неуловимая Триш Эпплтон, недостающий член «Улья».
У Линдси бешено забилось сердце, на глаза навернулись слезы. Тело отреагировало быстрее, чем разум. Она с трудом верила в то, что видела. Женщина, отражавшаяся в стекле, всегда была у неё под носом.
Линдси отыскала Триш Эпплтон… и ею оказалась Пэтти Шарп.
Глава 75
3 апреля 2000 г., воскресенье
Остров Ламми, штат Вашингтон
Вскоре после того, как умерла Калиста и было объявлено, что Рид Салливан предстанет перед судом, Триш перестала ездить на остров Ламми каждые выходные, ссылаясь на то, что она слишком занята в больнице и просто не в состоянии всюду успеть. Марни чувствовала, что Триш ускользает от неё, но не старалась удержать её, как других — тех, кто был ей особенно полезен. В последний, как потом окажется, визит Триш Марни нашла её в лаборатории, где она просматривала новые рецепты.
