Девушка улыбнулась ей.
– Пара лишних молитв не завалялась?
Мейбл фыркнула и взяла протянутую ей пачку бумажных денег.
– Девочка, если здесь хоть что-то наверняка не работает, так это молитвы. Если ты до сих пор это не выучила, то ты в большой беде… – Она прищелкнула языком, неодобрительно поглядев на Джо. – И еще кое-что.
Старуха взяла с полки за спиной стеклянную банку. Тонкий слой пыли не мог скрыть ее содержимое: примерно с сотню цветных дисков размером не больше шоколадной таблетки. Мейбл засунула руку в банку, достала ярко-оранжевый диск и протянула его Дейзи-Мэй.
– Это вкусняшка? – с любопытством спросила та.
– Это крайняя мера, на случай, если ты попадешь в ловушку на вражеской территории. Если такое случится, прожуй, и все быстро закончится. – Мейбл кивнула на Джо. – Или подбрось в чай этого придурка, когда он тебя подведет. А он тебя точно подведет.
* * *
Было ли это шуткой зрения или разума, но Джо не мог отрицать факт: неважно, как долго или как быстро они шли, но стены Загона не становились ближе. Правда, они должны были приближаться, поскольку чем дольше шли Джо и Дейзи-Мэй, тем сильнее редели орды лишенных и тем меньше становился потрепанный ларек, у которого они недавно стояли.
– Еще раз спросишь, долго ли нам осталось идти, пожалеешь, что не умер.
– Я умер, – заметил Джо.
– Не умер насмерть.
– Ну, нам же наверняка недолго осталось, – сказал Джо, – потому что мои глаза и ноги говорят обратное.
– За ноги говорить не могу, но твои глаза врут, – ответила Дейзи-Мэй. – Мы ближе, чем думаешь. Это иллюзия, не дающая лишенным подобраться слишком близко к стене. Даже если они подойдут на пару футов, им все равно будет казаться пять сотен. Мы почти на месте, и, поверь мне, это отдельная проблема.
Джо оглянулся. Прилавок и женщина теперь были просто пятнышком на горизонте.
– Кстати о проблемах: что с ней не так?
– Мейбл – легенда «Отряда мертвых». Какие бы ни были у нее проблемы, она заслужила их честно и справедливо.
Джо поднял голову к небу и прищурился: небо темнело, будто Бог высыпал туда мешок пыли.
– Рад слышать, что засранцев не лишают членства в Отряде.
– Прояви немного уважения. Мейбл – одна из избранных, способных пробить барьер.
У Джо начало покалывать кожу головы; она чувствовала нечто, чего он не мог.
– Я не знаю, что это значит.
– В то время Мейбл была в «Отряде мертвых». Досье с длинным списком операций на Почве. В ходе своей последней операции она физически вмешалась, чтобы спасти жизнь одного дурилы на Почве. Остановила гребаную пулю. Знаешь, какая это круть?
– Мы такое можем? – спросил Джо, завороженно наблюдая за волосками на руке, которые колебались в ответ на нечто ощущаемое, но невидимое.
– Мало кто может, но никому из нас не следует, – ответила Дейзи-Мэй, ускоряя шаг и опасливо поглядывая на небо. – Ломать барьер между живым и мертвым – самое запретное нарушение правил послежизни.
Джо потер челюсть – зубы начали гудеть.
– И что случится, если мы это сделаем?
Послышался гортанный рев труб, от гула завибрировала почва. Жужжание лишенных моментально стихло, их накрыло предвкушающее молчание; взгляды рыскали в поисках чего-то невидимого.
Джо почувствовал на своем запястье пальцы Дейзи-Мэй.
– Видишь ту красную отметку на стене? – спросила она.
Джо проследил взглядом за ее пальцем.
– Ага.
– Когда я скажу, беги к ней и ни за что не останавливайся. Ясно?
– Это был вопрос с подвохом?
– Ты понял?
Джо кивнул.
– Понял.
Трубы смолкли. На западе вспыхнул свет, кто-то в толпе застонал.
– Бежим, – прошептала Дейзи-Мэй, и Джо побежал, держась вровень с девушкой, которая мчалась к стене. Лишенные не обращали на них внимания, таращась на серебристую трещину в небе, которая быстро превращалась в разрыв, будто кто-то распарывал небо ножом. Толпа взревела – мотыльки, рвущиеся к свету, который теперь растянулся от неба до пепельно-пыльной земли.
Дейзи-Мэй отклонилась с курса вправо; Джо следовал за ней, пригибаясь, как она, лавируя, как она. Девушка была готова к столкновению и, казалось, способна предсказать, где толпа нахлынет, а где подастся. Стена становилась разом ближе и дальше.
– Быстрее! – крикнула Дейзи-Мэй, ее привычная расхлябанная дерзость сменилась отчаянными нотками. – У нас мало времени!
Потом переменился воздух. В нем потрескивало электричество – химическая реакция, которая только вынудила толпу впасть в большее безумие. Дейзи-Мэй оступилась, упала на ровную пыльную поверхность, бывшую не песком, но и не землей, и Джо замедлил бег ровно настолько, чтобы вздернуть ее на ноги; перехваченное дыхание пыталось вернуть воздух в его легкие.
Он рискнул оглянуться и увидел, как мужчины, женщины и дети, волна за волной, карабкаются к серебристой прорехе в небе, падают и тут же сменяются другими; толпа дерется, рушится, хватается, только бы подобраться к свету и коснуться его.
– Двигай, – бросила Дейзи-Мэй, снова рванувшись к стене. – Она скоро закроется.
– Что это? – отозвался Джо; его ноги толкали землю, легкие пылали.
– Ты когда-нибудь… играл в лотерею… когда был на Почве? – выдохнула Дейзи-Мэй, мчась полным ходом.
– Нет… спускать деньги можно… поинтереснее.
– У этих… бедолаг нет… других способов. Раз в день… щель открывается… это единственный шанс… у них… попасть в Следующее Место.
Джо сбавил темп – его грудь горела – и обернулся. Девушка не старше Дейзи-Мэй проскользнула между двумя плечистыми мужчинами и отчаянно прыгнула к свету. В последнее мгновение кто-то врезался в нее, оттолкнул; мальчишка, от силы восьми лет, опередил всех, вскарабкался на плечи женщины средних лет и прыгнул к разрыву в небе.
Разрыв забрал его.
Свет моргнул и исчез, стремительно вернув площадь в тот сумеречный полумрак, которым она страдала прежде.
Джо и Дейзи-Мэй врезались в стену. Из толпы донесся мучительный крик, за которым тут же последовали вопли ярости. Толпа начала оборачиваться против себя. Ребенок дрался со взрослым, взрослый – со стариком; все были заражены какой-то изношенной, безнадежной жестокостью.
Дейзи-Мэй торопливо провела пальцами по безжалостной бетонной шкуре южной стены, сдвинулась вправо, шаг за шагом; на лице – напряжение и паника.
– Видишь, зачем я хотела утихомирить их жвачкой? Когда они такие, их ничем не успокоишь, и уговаривать без толку.
Джо обмяк у стены, качая головой при виде этого апокалипсиса.
