Это вопросы, на которые невозможно ответить правильно. Я могу только поддерживать разговор и пытаться придумать, как из этого выбраться.
– Нет, я не настолько тупая.
Джо кивает, переключается на пятую скорость и, давя на газ, перекрикивает ревущий мотор:
– Я тоже не думаю, что ты тупая. Я знаком с тупыми – при моей работе я встречаюсь с ними каждый день, – и ты не такая. Это приводит меня к возможности номер два.
Он бросает взгляд на знак, указывающий на Бостон
[12], и уводит машину на эту полосу.
– Итак, возможность номер два. Ты хорошо соображаешь, но сглупила, поскольку думаешь, что умнее нас. Ты с кем-то договорилась – может, с Райаном, может, с кем-то еще – и притворилась, что спишь; кто-то, по твоим словам, сдернул сумку, и ты сбросила товар оптом со скидкой. Как тебе это, Дейзи-Мэй? Больше похоже на правду?
Нет. Я бы никогда такого не сделала, потому что знала, за это он меня убьет. Так я ему сказала.
Джо улыбнулся, указал на меня сигаретой.
– Я знал, что ты смышленая девочка. Но это не меняет тот факт, что мои наркотики исчезли, верно?
Сухость в горле, она душит меня и заставляет задать вопрос, ответ на который я не хочу знать. Я спрашиваю, что он собирается со мной делать.
Джо тушит сигарету, вокруг рта складки; молчание само по себе ответ.
Время скачет вперед, и я опять в фермерском доме. Неважно, как далеко я ухожу, каждый раз все заканчивается здесь.
Джо открывает заднюю дверь и указывает нам входить.
– Мне нравятся воспитанные убийцы.
Полушутка, за которую он меня не убивает, только чуть заметно улыбается.
Почти сразу стало ясно, что это не столько фермерский дом, сколько ночлежка, пробующая карьеру наркопритона. Если тут и была когда-то мебель, ее всю вынесли; в углу комнаты плазменная панель, приделанная к дальней стене. Из ее коробки соорудили кушетку; на картоне две вмятины от задниц.
Джо указывает на картонную коробку, и мы с Тощей садимся. Он прикладывает палец к губам, мы повинуемся. В комнате душно, плотные занавески опущены, временами из-за них выскальзывает случайный луч света. На телике запущена FIFA, валяются два пульта, игра остановлена. Джо нетерпеливо наблюдает за ними; парня, который нас впустил, не видно, с кем-то перешептывается.
Подъезжает машина. Дверца хлопает, звук шагов по гравию.
Три стука.
Приглушенное приветствие на пороге, достаточно громко, чтобы услышать в нем страх.
Джо складывает на груди руки, не отрывая от нас взгляда.
Десять шагов, каждый следующий громче.
В дверях – Пит, напарник Джо. Я задумываюсь, кто из них собирается играть плохого копа, и понимаю, что оба.
Пит идет к нам, вынимает пистолет, как леденец на палочке, целится в Тощую и жмет на спуск. Никакого кипиша, никакой трепотни, никаких понтов – мужчина просто жмет на спуск, и голова девушки взрывается.
Маленький кусочек мозга падает на мою голую, трясущуюся ногу.
«У меня на ноге мозги, – думаю я. – Сегодня среда, и у меня на ноге мозги».
Наблюдение, сделанное хладнокровно, будто у меня на ноге божья коровка или плюха кетчупа.
Пит улыбается мне, Джо держится сзади. Он не рад; что-то такое прячется под безразличием на его лице. Не знаю, то ли дело в том, что его напарник убил девушку, то ли в том, что он заодно не застрелил меня.
– Это было заявление о намерениях, – спокойно говорит Пит, опускаясь на колено передо мной. – Экономит время. Чем старше я становлюсь – я знаю, Джо меня в этом поддержит, – тем больше ценю время. Его всегда не хватает, и это единственное, что не купишь за деньги. Сейчас я собираюсь задать тебе простой вопрос, а ты собираешься на него ответить. Итак, мы начинаем. – Пит встает, пистолет в руке, из ствола сочится дымок. – Где наши наркотики?
Я тянусь к дрожащему колену, придерживаю его.
Я понимаю, что мне нужно быть храбрее, чем можно вообразить.
– Я уснула. Когда я проснулась, они исчезли. Это чистая правда.
Он не может убить меня за правду. Я честно так думаю.
Пит кивает.
– Я тебе верю, – с улыбкой говорит он. – Спасибо за честность.
Он быстро поднимает пистолет, целясь мне в голову.
Вот как все случится. Вот как я умру.
– Подожди, – произносит женский голос, ясно и твердо. – Подожди, Пит.
* * *
Есть особая тишина, которая наступает перед короткой и жестокой вспышкой насилия, и Джо давно научился ее узнавать. Словно мир предупредили, что сейчас случится, и он задержал дыхание. Сейчас Джо чувствовал эту тишину, глядя на с виду пустую церковь; внутри плясал одинокий огонек, разбрасывая по стенам неверные тени.
«Я опоздал увидеть, как туда входят, – подумал Джо, – но внутри кто-то есть».
Почему он опоздал? Он висел на хвосте у хромающего Райана, а потом неожиданно оказался здесь.
«Это неправда, – сказал себе Джо. – Я видел, как он вошел, просто у меня опять случилось затмение. Теперь они бывают чаще и длятся дольше. У меня остались минуты, чтобы раскрыть это дело; задержусь, и оно останется нераскрытым, потому что я перестану помнить».
Он рысцой направился к церкви. Сбавил темп у отремонтированной входной двери, закрыл глаза и прошел сквозь нее в холл со стеклянным потолком. Сколько прошло с тех пор, как он побывал здесь с Дейзи-Мэй, – часы? А сколько с того момента, когда он узнал о кровавых деньгах, о сделке отца с Питом?
«Я трачу впустую слишком много времени, – подумал Джо. – Обращаюсь с ним, будто на расследование у меня есть дни, а не минуты».
Скрип металла слева, в глубине нефа церкви.
Джо направился туда.
* * *
Этого не могло быть.
Это галлюцинация, наказание, посланное каким-то демоном, которого он еще не встречал. Это должно быть галлюцинацией, поскольку из всех предательств, о которых он узнал – Пит, отец, – это было величайшим.
Там стояла Клэр.
Его Клэр – его жена – целовала Райана.
Джо рухнул на колено; зрение плыло, но разум был чист.
«Это боль, – думал он. – Словно раскаленная докрасна кочерга втыкается в фурункул. Она дарит мне ясность разума в тот самый момент, когда я желаю только амнезийного забвения».
Клэр оторвалась от Райана.
– Ты принес?
Тот, кивнув, приподнял кожаную сумку.
– Все здесь, подруга. Придется толкнуть быстро и за часть цены, но нам все равно хватит на новую жизнь.
