Не выдерживает никакой критики.
Они выглядели так, словно выбежали из дома впопыхах, в чем стояли: Линн в выцветших капри и мужской клетчатой рубашке, Мэрилин в желтых спортивных штанах, такой же майке и куртке на молнии, Хейди в джинсах. Эми, должно быть, вечером ходила в церковь, потому что надела розовый костюм с белыми обтяжными пуговицами. Все дружно ринулись наверх, обдавая ее сильным запахом духов и страсти совать нос в чужие дела.
— Мы кое-что принесли, — объявила Мэрилин, вытаскивая из пестрой хозяйственной сумки бутылку водки и серебряный шейкер для коктейлей. — Спасибо тебе, Господи, за бесконечные циститы Эми. Всегда знаешь, где водится клюквенный сок.
— Теперь мне уже лучше, — сообщила Эми, в свою очередь, вынимая «Оушн спрей»
[15]
и две банки коки: алкоголя она принципиально не пила.
— Если бы ты пошла пописала сразу после того, как позанимаешься сексом с Клинтом, не сидела бы потом на унитазе целыми днями, — изрекла Хейди, принимаясь шарить по шкафам в поисках стаканов.
— Я и писаю, — отмахнулась Эми. — Только не всегда помогает.
Хейди воинственно ткнула в нее стаканом:
— Сразу после? Или после того, как вволю наобжимаешься?
— Когда как.
— Я писаю, — призналась Мэрилин, — и все равно иногда бывает.
Пытаться остановить «Сивилл», когда они пришли в действие, — все равно что пытаться остановить нашествие кудзу
[16]
.
Поэтому Уинни покорно устроилась на продавленном диване и только наблюдала за их бурной деятельностью. Линн вытащила из пакета коробку «Кокоа пафс»
[17]
.
— Единственное подобие шоколада, которое я нашла в доме. Ребятишки добрались до моих запасов «Херши».
— Представляешь, нужно же было так случиться, что именно Сью Ковнер…
Линн опрокинула коробку сухого завтрака над миской, подставленной Хейди. Сью была отъявленной сплетницей и владелицей химчистки, по несчастному совпадению находившейся через дорогу от «Вчерашних сокровищ».
— Ни слова, пока я не приготовлю выпивку, — бросила Мэрилин, направляясь на кухню.
«Сивиллы» привыкли работать дружно, и вскоре все уже собрались вокруг дивана со стаканами в руках. На французском кофейном столике красовалась керамическая миска с «Кокоа пафс» и «Скиттлз», которые Хейди выудила со дна сумки.
— Можете издеваться надо мной сколько угодно, — объявила Эми, — но это серьезное дело, и начать следует с молитвы.
Она схватила за руки Уинни и Линн.
— Господи Иисусе, мы здесь во имя дружбы, чтобы помочь Уинни и Райану в тяжелое для них время. Просим тебя вселить в их сердца всепрощение, чтобы они смогли разобраться со своими проблемами, какими бы они ни были. Напомни им, как сильно они любят друг друга. И молим тебя, Господь наш, не позволь никому, подчеркиваю, никому разлучить то, что ты соединил. Аминь.
— Аминь, — хором вторили остальные.
Уинни глотнула клюквенного сока, разбавленного водкой — очень много водки, очень мало сока, — и обреченно уставилась на подавшуюся вперед Мэрилин.
— Ладно, друзья, а теперь к делу.
Отчаянно сморщившись, она коснулась колена Уинни.
— Солнышко, сегодня мне звонила Сью Ковнер. Сказала, что две последние ночи у тебя наверху горел свет и, по ее мнению, ты здесь ночуешь.
Она многозначительно оглядела наряд Уинни.
— Я ответила, что она скорее всего ошибается, но, похоже, Сью была права.
— Сью Ковнер следовало бы заниматься собственными делами, — отрезала Уинни.
— Для этого она слишком занята чужими!
Линн схватила пригоршню «Кокоа пафс» и подобрала под себя ноги.
— Сегодня Дик звонил Райану на работу. Говорит, голос у него ужасный, — продолжала Мэрилин.
— Вот и хорошо, — буркнула Уинни, удивив себя почти так же сильно, как подруг.
Хейди повертела в руках стакан и оглядела остальных.
— Все вы знаете, какая у меня интуиция. Я первая сказала, что у них, должно быть, проблемы.
Все эти годы интуиция Хейди, как правило, оказывалась куда менее надежным источником, чем местные прогнозы погоды. Могла бы найти другой случай, чтобы ее демонстрировать!
— У нас трудный период. Что-то вроде ухабистого участка дороги, на который иногда попадает машина, — осторожно объяснила Уинни. — Ничего серьезного. Мне не хочется говорить на подобные темы, и все это зряшная трата хорошей водки.
Мэрилин оглядела подруг, и Уинни стало немного не по себе при виде их многозначительных физиономий. Эми схватила стакан Линн и украдкой глотнула смесь, которую никогда не пила. Линн засмеялась:
— Солнышко, лично мы считаем, что это немного серьезнее ухабистого участка. Поэтому и пришли сегодня.
— Почему вы так думаете? — медленно спросила Уинни.
— Сью звонила дважды, и второй раз — не далее как час назад.
Мэрилин беспомощно взмахнула руками.
— О черт, я сейчас заплачу.
Эми погладила ее по плечу, не сводя, однако, глаз с Уинни.
— Дочь Сью позвонила из «Лейкхауса». — Она нервно потеребила крест с видом скорбящей Богоматери и, набрав в грудь воздуха, выпалила: — Там был Райан. В «Лейкхаусе». Ужинал с Шугар Бет.
И тут все заговорили сразу:
— Я так зла, что готова плюнуть ей…
— Мы должны были первыми предупредить тебя…
— Ты сама знаешь, Райан никогда не взглянул бы на другую женщину. И если бы это была не Шугар Бет, никто бы и внимания не обратил.
— Я просто ее ненавижу. Ничего с собой поделать не могу. Ей это с рук не сойдет.
Сначала Уинни во всем обвинила себя. Не уйди она из дому, ничего этого не случилось бы. Позволь она Райану вчера вечером подняться к ней… Объясняйся она мягче по телефону…
Желудок словно обожгло кислотой.
Ну что же, по крайней мере теперь кое-что стало ясно.
— Райан уже большой мальчик, — услышала она собственный голос, — и достаточно силен для того, чтобы отбить все ее атаки, если захочет, конечно.
— А если не захочет? — вскинулась Линн. — Что тогда мы будем делать?
«Не ты. Мы».
То ли от водки, то ли от страха, но сердце Уинни наполнилось любовью к этим женщинам.
