Джуэл покачала головой:
— Судя по тому, что ты сказала, это может занять немало времени. Похоже, он не хочет, чтобы его нашли.
— Позвоню его редактору. Кто-то должен знать, где он.
— Постарайся придумать более правдоподобную историю, чем эта штука с Опрой, о которой ты мне рассказывала.
— Постараюсь.
Редактор Колина поднял трубку после второго звонка:
— Нил Керкпатрик.
— Леди Фрэнсис Пош-Уикер. Я звоню из Лондона.
— Кто?
— Я директор Королевского ведомства ордена Подвязки ее величества. У меня весьма волнующие новости для одного из ваших авторов, сэра Колина Берна. Ах, что я за глупая корова! Он еще пока не сэр Колин. Именно в связи с этим я должна с ним поговорить. Но он почему-то не отвечает на проклятые звонки.
— Боюсь, что не знаю, где он.
— Вздор, милостивый сэр! Прикажете верить, что вы потеряли связь с одним из самых прославленных авторов?
— Прошу прощения?
— Может, вы лично скажете ее величеству об исчезновении сэра Колина, потому что я на такое не осмелюсь.
— Кто это?
— Мне придется настоять, чтобы вы не медленно отыскали сэра Колина.
— Не знаю, кто вы, но у меня много дел.
— Никаких дел, пока не скажете, где он, онанист вы этакий!
Пауза.
— Шугар Бет, это вы?
На этот раз она повесила трубку первой.
Глава 23
« — Они безумны, все до единого, — объявил Руперт с глубочайшим убеждением».
Джорджетт Хейер. «Дьявольское отродье»
Буйство азалий и цветущего кизила возвестило о приходе апреля. Северная Миссисипи никогда еще не была прекраснее, но Шугар Бет изнывала от тоски. Все это время она жила в чистилище, утешаясь только тем, что никакая фирма по перевозке вещей так и не прислала своих представителей за пожитками Колина. Иногда ей даже удавалось убедить себя, что он просто пытается манипулировать ею и скоро вернется. Но один день сменялся другим, и она начинала верить, что он действительно сдержит слово.
Через две недели после его отъезда в доме появился Райан с известием, что Колин наконец позвонил.
— Он снял дом… только не упомянул, где именно. Говорит, что работает двадцать четыре часа в сутки, чтобы закончить книгу.
— А я? Что он сказал обо мне?
Райан потупился и принялся внимательно изучать ключи от машины.
— Прости, Шугар Бет, мне очень жаль, но он твердит, что пока еще не хочет говорить с тобой. Может, когда закончит книгу, решится… но кто его знает. И еще настоятельно попросил не доводить больше его издателя. Кстати… он спрашивал о Гордоне.
Онанист чертов.
Он действительно манипулирует ею!
Девятый вал праведного негодования смыл слезы, которые то и дело угрожали вырваться на поверхность. Она протиснулась мимо Райана и прямиком отправилась в «Лейкхаус», где весь вечер протанцевала с Кабби Боумаром.
Ярость помогала ей держаться следующие две недели. Но тут газеты объявили о выходе «Отражений»…
— В жизни не видела ничего подобного, — проворковала Джуэл. — Всего четыре дня, а продано уже триста экземпляров.
— Ура, — мрачно буркнула Шугар Бет.
Из-за плеча Джуэл выглядывала Сью Ковнер, не дававшая себе труда скрыть злорадство.
— Во всем нужно искать светлую сторону, душечка… вернее, Валентина. Не каждому выпадает счастье обрести бессмертие в великой книге.
— По-моему, ты прекрасно держишься, — немедленно встряла в разговор Марта Дейли. — На твоем месте я, клянусь, сбежала бы в Мексику. Впрочем, не так уж это далеко, в той же Северной Америке и все такое.
Весь город смеялся до умопомрачения, надрывая свой коллективный животик.
Книга немедленно взлетела на первую строку списка бестселлеров «Нью-Йорк таймс», и в городе появился репортер из «Ю-эс-эй тудей». И хотя в прессе уже начали появляться истории о таинственном исчезновении Колина, папарацци куда больше интересовали прототипы «Отражений», и, разумеется, прежде всего демоническая Валентина.
— Так это вам нужна Шугар Бет Кэри! — «догадалась» Аманда Хиггинс примерно секунд через пять после приезда репортера в город. — Шугар Бет Кэри Тарп Загурски Хупер.
— Да вы, наверное, читали о ней, — добавил ее муж. — Помните, та официантка, которая несколько лет назад подцепила нефтяного магната. И звали его Эммет Хупер.
Двадцать четыре часа спустя история попала в газеты, и теперь даже Тибет вряд ли можно было посчитать подходящим местом для укрытия. Шугар Бет выставили на потеху всей Америке.
В начале мая, через месяц после отъезда Колина, картина появилась на аукционе, и музей Пола Гетти купил ее за три с лишним миллиона долларов. И хотя Джуэл и «Сивиллы» делали все возможное, чтобы по достоинству отпраздновать это событие с Шугар Бет, ей был нужен только Колин. Именно он лучше, чем все остальные, вместе взятые, понимал, что это для нее значит. Но тот факт, что он даже не позаботился поздравить ее, подкинул лишнее полено в тлеющий погребальный костер ее враждебности.
Она подписала все документы на оформление трастового фонда, обеспечившего будущее Дилайлы, и вылетела в Хьюстон, чтобы провести с падчерицей несколько дней, а заодно позаботиться еще об одном деле. С витрин всех книжных магазинов, мимо которых она проходила, смотрели обложки «Отражений». В утешение она позволила себе посетить лучший салон красоты города, а затем вихрем пронеслась по магазинам. Но ни светлые «перышки» в волосах, ни туфли на высоченных шпильках от Джимми Чу не смогли поднять ей настроение.
Она вернулась в Парриш во вторник вечером, через шесть недель после дезертирства Колина, уставшая, одинокая, с глазами на мокром месте. И едва потянулась выключить ночник, зазвонил телефон, и знакомый властный голос произнес:
— Какого черта тебя где-то носит три дня подряд?
У нее разом ослабели ноги.
— Колин?
— Позволь спросить, какой еще мужчина будет звонить тебе в полночь?
Все, что она собиралась сказать, мигом вылетело из головы.
— Ты подонок!
— Кажется, я позвонил в неподходящее время?
— Паршивый ублюдочный интриган!
На этот раз гнев и обида вырвались наружу, и удержу им не было. Она вопила и ругалась, пока не охрипла, но только начала успокаиваться, как он снисходительно заметил:
— Ну-ну, любимая, стоит ли так волноваться, — чем вызвал новую волну бешенства.
— Я не твоя любимая! И вообще не имею к тебе никакого отношения! Ты трусливо смылся, английский мерзавец, и я никогда тебя не прощу! Зато рада, что ты убрался и теперь мне никогда больше не придется смотреть на твою уродливую морду! И знаешь что? Когда я говорила тебе, что люблю, это была просто шутка, неудачная шутка, слышишь? Все это время я издевалась над тобой. Смеялась за твоей спиной! Я не люблю тебя! Не люблю, ясно?!
