Кто бы мог предположить, что такая девушка, как Пейджи, влюбится в такого парня, как он? Но Янк знал, что она любит его. Он с самого начала почувствовал, как близки их души, — с того самого вечера на берегу моря в Наксосе. Но Янк хотел, чтобы они остались с Пейджи навсегда, и он дал ей время, чтобы она сама пришла к этому, — хотя с самого первого вечера ему хотелось привязать к себе Пейджи так крепко, чтобы она никогда не смогла уйти.
А этим вечером он до смерти напугал ее. То, что он сделал ради Сюзанны, причинило Пейджи страшные страдания. Она была в шоке. Янк все это видел и теперь должен загладить свою вину.
— Сюзанна, меня несколько дней не будет на работе, — сказал Янк. — Нам с Пейджи надо какое-то время побыть вдвоем.
Губы Пейджи скривились, а глаза заблестели, словно у королевы школьного бала, которую заставляют танцевать с самым безобразным мальчиком класса.
— Да никуда я с тобой не пойду — даже если ты останешься самым последним мужчиной на Земле. Ты недотепа! Полный и абсолютный недотепа!
Янку потребовалось время, чтобы оценить ситуацию. У него была подлинная страсть к истине, как у настоящего ученого. Перехитрив Сэма, он почувствовал себя несчастным, хотя сделал это из лучших побуждений. Итак, сегодня вечером он уже один раз поступился своими моральными принципами. Второй раз подобное не произойдет.
Так ли он в этом уверен?
— Отлично, Пейджи, — произнес Янк. — Послушай, Сюзанна, может, ты отвезешь меня к доктору. Рука что-то побаливает. Я уверен, что перелома нет, но…
О Боже! Янк едва дышал, когда Пейджи стала баюкать его руку, ворковать над ним, заставляя почувствовать себя большим и сильным, с бронзовыми рельефными мускулами и такими крохотными мозгами, от которых нельзя ожидать ни малейшей опасности.
Сюзанна посмотрела вслед уходящей парочке. Они тесно прижались друг к другу, словно так и родились. В комнате повисло тяжелое, вязкое молчание. Митч стоял в дверном проеме — одна рука уперта в бедро, другая свесилась свободно.
Сюзанна нервничала, и в голове у нее все перемешалось. Когда она поняла, что любит Митча, то пыталась подавить свои чувства, уверенная в его любви к сестре. Сейчас ей хотелось, чтобы он обнял ее и сказал все те нежные слова, которые она так жаждала услышать. Но Митч не проронил ни слова.
Сюзанна попыталась хоть чем-то заполнить молчание:
— Ничего страшного у Янка с рукой не случилось. Это он хитрил. Клянусь Богом, Янк меняется на глазах. А моя сестра… — Голос ее увял. Неужели Митч не любит ее? Сюзанна убеждала себя, что такого не может быть, иначе почему он так набросился на Янка.
Сюзанна стала изучать пятнышко на стене за своим плечом.
— Я думала, что ты и Пейджи…
Но Митч молчал, он просто стоял и смотрел на нее.
Его взгляд определенно был взглядом собственника. Сюзанна вспомнила про пять долларов, и щеки у нее вспыхнули. Неужели он действительно думает, что выкупил ее у Янка?
Сюзанна опустилась на пол и стала сосредоточенно искать свою туфлю. Во всяком случае, при этом можно не смотреть на Митча. Она заглядывала под письменный стол, под боковой столик, пока не оказалась около дверного проема. Там оказались туфли Митча. В отличие от ее туфель они находились у него на ногах. Из-под тщательно отутюженных синих штанин выглядывали их до блеска начищенные носы.
Молчание становилось все более тягостным. Щеки ее продолжали гореть. Она чуть не подпрыгнула, когда рядом с ней упала туфля.
Не успела Сюзанна поднять туфлю, как две сильные руки подхватили ее и поставили на ноги. Взгляд у Митча был суровым, даже слегка пугающим.
— Ты еще окончательно не развелась. А как только это произойдет, мы встретимся с тобой в спальне.
Сначала Сюзанне показалось, что он сказал «в комнате совета»
[21]
. Она была так потрясена, что ослышалась. А когда поняла, что Митч сказал на самом деле, он уже выходил из офиса.
Сюзанна широко улыбнулась. Ну нет! Этим все не ограничится. Ни в коем случае! Если мистер Отутюженная Рубашка думает, что этим все и закончится, он глубоко заблуждается. Сюзанна швырнула туфлю в сторону двери.
Реакция у Митча была отменной, да и Сюзанна особо не старалась в него попасть, так что туфля пролетела где-то в ярде от Митча. Но это не могло ее оправдать.
Митч обернулся и, скрестив на груди руки, произнес с ледяным спокойствием:
— У тебя, Сюзанна, есть тридцать секунд.
— Для чего?
— Для того чтобы перестать вести себя как безмозглая курица и решить, чего же ты хочешь.
— Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Двадцать пять секунд.
— Перестань издеваться надо мной!
— Восемнадцать.
— Да ты идиот, ясно тебе?
— Пятнадцать.
— А почему это я должна?
— Двенадцать.
— Почему ты не можешь сказать это?
— Десять.
— Ладно! Я скажу!
— Пять.
— Я люблю тебя, идиот!
— Абсолютно верно. Только не забывай об этом.
Хотя Митч все еще выглядел сердитым как черт, что-то теплое и чудесное стало подниматься в груди Сюзанны. Ей хотелось юркнуть в его объятия и остаться там навсегда. Что же было такого в руках Митчела Блейна, что так непреодолимо тянуло к нему женщин? Приблизившись, Сюзанна положила ладони ему на грудь. Ей было слышно, как сердце Митча так же рвется наружу, как и ее. Она закрыла глаза и потянулась к нему губами.
Митч тяжело вздохнул, схватил Сюзанну за запястья и решительно оторвал от себя.
— Еще нельзя, — произнес он хриплым голосом. — Я купил тебя и несу определенные обязательства.
Глаза Сюзанны раскрылись.
— Ты шутишь!
Прищурившись, Митч смерил ее взглядом, словно конкурента, с которым вел торг.
— По закону ты все еще замужняя женщина. И я не собираюсь до тебя дотрагиваться, пока ты окончательно не разведешься. Потому что стоит мне с тобой начать, я уже не смогу остановиться.
Сюзанна подавила дрожь сладостного предчувствия и нахмурилась:
— Но это займет не меньше месяца. Ужасно долго.
— Постарайся с толком провести это время.
— Я?
Митч бросил на нее свой неотразимый стальной взгляд, но Сюзанна заметила озорные огоньки, плясавшие в уголках голубых глаз.
— Но ты же отлично понимаешь, что я рассчитываю кое-что получить за свои деньги.
В сорвавшемся с губ Сюзанны звуке невообразимым образом смешались и смех, и возмущение. Она решила продолжать игру вместе с Митчем. Быстро успокоившись, она вновь подошла к нему, и ее пальцы скользнули под узел его галстука.
