— Вы что, еще не закончили крушить меня, мисс Фальконер?
Она начала говорить и вдруг остановилась, совсем не похожая на уверенную в себе женщину, какой была несколько минут назад. Ее нерешительность понравилась Митчу. Его совсем не вдохновляла мысль о том, что он потерпел поражение от женщины, да еще новичка в бизнесе.
— Только один вопрос, — сказала она. — Я хотела бы знать, почему вы меня так невзлюбили. Наверное, из-за моего отца?
Она была такой откровенной, такой искренней. Он снова почувствовал в ней что-то знакомое, с раздражением ощущая, что видел ее где-то раньше.
— Да, я не люблю вашего отца, но уважаю его. Дело не в нем.
Митч увидел, что его ответ вывел ее из равновесия, и ему это понравилось.
— Тогда почему? Я сделала что-то не так? Я знаю, ваша неприязнь не связана с тем, что произошло сегодня вечером. Вы ведь невзлюбили меня с самого начала.
Она явно давила на него, но Митч определенно решил не ввязываться больше в дела, сулившие неприятности. Совершенно ни к чему было рассказывать ей о Луизе.
— Не возражаете, если мы оставим этот вопрос?
Сюзанна прикусила нижнюю губу, и он понял, что она от него не отстанет. И Блейн с удивлением услышал свои собственные слова:
— Каково бы ни было мое первое впечатление, сегодня вечером оно изменилось.
Легкая улыбка, коснувшаяся уголков ее губ, была сдержанной, но столь обаятельной, что Митч почувствовал, как улыбается в ответ.
— Это комплимент?
— Это комплимент, мисс Фальконер. Несомненно, комплимент.
И тут Митчел понял, что в ней казалось ему столь знакомым. Идеальные манеры, спокойная любезность, железная решительность. Она была совсем не похожа на Луизу. Сюзанна была похожа на него самого!
Это открытие смутило его, но потом неожиданно у Митчела полегчало на душе. И он принял решение, хотя понимал, что говорит слова, которые могут изменить его жизнь, направить ее по новому и опасному направлению.
— Я принимаю ваши условия, мисс Фальконер. Но не будьте слишком самоуверенны, потому что я собираюсь поминутно выглядывать из-за вашего плеча.
— Прекрасно, мистер Блейн. Я буду постоянно оглядываться.
Он засмеялся. Сюзанна на свой лад была такой же дерзкой, как Сэм Гэмбл, но это нахальство у нее было хорошо спрятано.
Сев в машину, Митч опустил стекло.
— Скажите нашим деловым партнерам, что у меня есть новое название для нашего нового компьютера — лучшее, чем «Сисвэл-П».
— Да?
— Быть может, мы назовем его в вашу честь.
Ее глаза расширились от удивления.
— В мою?
— Да. — Он выглянул из окна. — Возможно, мы назовем его «Спичка».
Она рассмеялась, как будто зазвенели старинные колокольчики.
— Спичка? Я?
Митчел включил задний ход.
— Вы, мисс Фальконер!
Сюзанна следила за тем, как он выезжает со стоянки. Когда он выехал на шоссе, она все еще улыбалась, представляя себе, как кто-то называет ее Спичкой. Смешно, конечно. Но приятно.
Сзади послышались шаги, и улыбка слетела с ее губ. Сэм положил руку ей на плечо. Он выглядел скорее усталым, чем сердитым.
— Ну и что ты натворила, скажи мне на милость? Боже, вот уж не ожидал, что ты так рвешься к власти!
Сюзанна хотела ответить резко, чтобы сделать ему больно в ответ на ту боль, которую Сэм ей сегодня причинил, но все ее душевные силы ушли на стычку с Митчем. Она пошла за Янком в «дастер», который был неловко припаркован в следующем ряду.
Сэм не отставал от нее.
— Компания не сможет работать, если ты будешь закатывать такие спектакли. Мы так не договаривались. Я не собираюсь работать впустую!
Янк шарил по карманам брюк, ища ключи от машины. Порыв холодного ночного ветра растрепал волосы Сэма. У Сюзанны защемило сердце. И почему он такой агрессивный? Такой властный?
— Ты провалила это дело, Сьюзи. Думаю, ты вообще все развалишь. Все, над чем мы работаем. Все, что мы стараемся делать. Похоже, ты сознательно саботируешь наши усилия.
Янк перенес поиски в карманы рубашки и рассеянно сказал:
— Она вовсе не провалила это дело, правда, Сюзанна?
— Нет, — ответила она, — не провалила.
— Она не провалила дело, Сэм!
Сэм уставился на них обоих, на Янка и Сюзанну:
— О чем ты? Он тебе что-нибудь сказал? О чем вы говорили?
Не раздумывая над тем, как Янк догадался о происшедшем, Сюзанна с трудом проговорила:
— Митч принял условия. Он присоединяется к «Сисвэл» как четвертый партнер.
Было похоже, что лицо Сэма рассыпается на части, как будто внутри него разбилась освещенная солнцем призма.
— Он так сказал тебе? Он согласился? Это грандиозно! Я думаю, это чертовски грандиозно!
Сэм обнял ее и прижал к своей груди. Но чудесный момент общего ликования был для нее отравлен.
Сэм отпустил ее и поднял руки к небу.
— Это просто фантастика!
Откинув голову, он начал рисовать картины всемирной революции, которую они начинают. Он не был таким высоким, как Янк или Митч, но сейчас; когда резал воздух выразительными жестами и расцвечивал ночь своими грандиозными мечтами, казался гораздо выше их обоих.
Сюзанна чувствовала, как изливается на нее эта энергия, как непреодолимая сила тянет к его мечтаниям. Она хотела бы карабкаться на эту гору рядом с ним, но на этот раз что-то внутри нее сопротивлялось. Сэм остановился, увидев, как она сдержанна.
— Янк, мы со Сьюзи пройдемся немного. Подожди нас, ладно?
Янк начал искать ключи на земле под ногами. Сэм вынул ключи от «дастера» из кармана и кинул ему.
— Мы ненадолго.
Он схватил ее за руку и потянул назад, к ряду магазинов.
— Ты еще просто трусиха, чтобы бороться со мной. Ты страшно злишься, и получается не борьба, а ссора.
Силы начинали возвращаться к ней. Или дело было в его прикосновении? Быть может, у него есть волшебный способ передавать ей свою энергию?
— Я не боюсь с тобой бороться, — ответила Сюзанна. — Но сейчас я не вполне уверена, стоит ли это делать.
Даже когда эти слова срывались с ее языка, она не могла поверить, что произносит их. Шаги Сэма замедлились, и Сюзанна поняла, что сильно задела его. Это было странное чувство — понимать, что имеешь над ним какую-то власть. Она отошла на тротуар. Сплющенный стаканчик мороженого лежал в противной коричневой луже. Они прошли мимо дверей «Мом энд Поп». Сюзанна остановилась перед химчисткой и невидящим взглядом уставилась на свадебное платье, красовавшееся в картонной коробке в витрине. И вновь собрала всю свою храбрость, чтобы произнести то, что должна была сказать.
