Темная сторона
Помните начало 90-х, когда велосипедный спорт сотрясали допинговые скандалы? Конечно, нет, потому что я говорю о 1890-х годах. Люди употребляли наркотики еще до изобретения колеса, поэтому, возможно, неудивительно, что допинг существовал и при зарождении соревновательного велоспорта. Современный велосипед был создан в 1885 году, и менее чем через десять лет употребление наркотиков для победы в соревнованиях стало широко распространенным и общепринятым явлением. Люди стали по понятным причинам беспокоиться, когда велосипедисты начали умирать в 1890-х годах. Очевидно, любимый в то время коктейль — смесь кокаина, кофеина, стрихнина и героина — имел неприятные побочные эффекты.
Тем не менее велогонщики продолжали заниматься этим в начале и середине XX века, используя стимуляторы и болеутоляющие, чтобы заставить себя пройти изнурительные многодневные гонки, такие как «Тур де Франс», который проводится с 1903 года. После того как амфетамин был введен в употребление среди солдат во время Второй мировой войны, спортсмены также начали использовать его. Только в 1967 году Международный олимпийский комитет решил, что с него хватит, и запретил стимуляторы и наркотики. Эффект был мгновенным: велосипедисты и другие спортсмены перестали признаваться в использовании допинга.
В 1960-е годы фармацевтическая палитра велосипедиста стала еще шире. Они начали принимать допинг с тестостероном и его имитаторами, мощными гормонами, которые способствуют росту мышц и агрессии. Они также были запрещены Международным олимпийским комитетом в 1975 году, но их использование по-прежнему широко распространено. Расследование Всемирного антидопингового агентства в 2006 году установило, что тестостерон и синтетические схожие с ним вещества составляли 45 % всех допинговых нарушений в том году. Позже тем же летом американский велогонщик Флойд Лэндис выиграл «Тур де Франс», но был лишен победы за то, что не прошел тест на допинг. Кто виноват? Тестостерон.
С чисто утилитарной точки зрения — оставляя в стороне риск для здоровья, связанный с приемом крысиного яда и наркотиков, и моральную несостоятельность мошенничества, — можно понять, почему спортсмены могут испытывать искушение принимать стимуляторы и обезболивающие, чтобы продолжать гонку и игнорировать горящие от боли мышцы. Но тестостерон? Зачем велосипедистам рисковать здоровьем и карьерой, чтобы принимать гормон, который их организм вырабатывает сам по себе? Конечно, тестостерон помогает наращивать мышцы, что может быть полезно во время тренировок, за несколько месяцев до гоночного сезона. Это также вызывает соревновательную агрессию, которая может быть полезна во время состязания, если вы не в настроении. Но почему профессиональный спортсмен на финишной прямой перед крупным соревнованием хочет нарастить больше мышц или нуждается в химической искре, чтобы подтолкнуть себя?
Подавляющее воздействие нагрузки на организм помогает при воспалениях.
Ответ частично кроется в подавляющем воздействии физических упражнений на организм. При нагрузках, которым большинство из нас, — даже амбициозные спортсмены — вероятно, подвергаются, подавляющее воздействие положительно сказывается на организме. Оно помогает при воспалениях, реакции на стресс и способствует производству половых гормонов. Но при экстремальных нагрузках воздействие физических упражнений усиливается. Как мы обсудим в следующей главе, велосипедисты «Тур де Франс», такие как Лэндис, сжигают более 6000 ккал каждый день на велосипеде, а гонка длится почти месяц. Они буквально толкают свой организм к краю пропасти. Последствия этого очевидны: тело отключает другие функции, игнорируя выполнение основных задач, которые поддерживают здоровье (Рис. 7.1).
Это обратная сторона ограниченного ежедневного расхода энергии, и она помогает объяснить хорошо известное, но плохо изученное явление в легкой атлетике: синдром перетренированности. На протяжении десятилетий мы знаем, что слишком большое количество упражнений также может быть вредно для здоровья. При тех нагрузках, которым часто подвергаются профессиональные спортсмены во время тренировок, организм не выдерживает. Они чаще болеют и дольше восстанавливаются, потому что иммунная система ослаблена. Раны заживают медленнее. Уровень кортизола, который помогает просыпаться по утрам, снижается, и они все время чувствуют усталость. Репродуктивная система впадает в спячку. Влечение исчезает. У женщин отмечается нерегулярный менструальный цикл или месячные и вовсе прекращаются. У мужчин снижается количество сперматозоидов. Уровень тестостерона, гормона, который помогает поддерживать и сохранять мышцы, падает — если, конечно, они не поднимают его искусственно при помощи инъекций.
Интересно, что потребление большего количества еды не решает проблему спортсменов (если только нет основного расстройства пищевого поведения, которое, к сожалению, не редкость среди профессионалов). Например, во время исследования Каролины Лаговски и ее коллег, проведенного в 2014 году, ученые отобрали тридцать одну женщину-спортсменку (все они были очень выносливыми: гребцами, пловчихами и триатлонистками), у которых были нерегулярные циклы и явные симптомы перетренированности. Этим женщинам предлагались пищевые добавки. После трех месяцев насыщения дополнительными калориями женщины увидели, что их ежедневные энергетические затраты увеличились очень несущественно: они съедали и сжигали примерно на 10 % больше калорий каждый день — это метаболический эффект, который мы ожидали бы, учитывая обычную реакцию организма на переедание. Вес и процент жира не изменились — испытуемые не накапливали дополнительную энергию, а использовали ее. Часть этих лишних калорий поступала в репродуктивную систему, повышая уровень лютеинизирующего гормона (который стимулирует работу яичников), но его количество все равно не достигало нормы. И этого было недостаточно, чтобы оказать существенное влияние на функцию яичников. Ежедневные затраты энергии все еще были слишком ограничены, чтобы потреблять достаточное количество калорий, чтобы изменить ситуацию, а их невероятно активные физические упражнения требовали слишком много энергии, чтобы репродуктивная система могла нормально функционировать.
Интересно, что исследователи, как и Лаговски, несколько десятилетий назад уже столкнулись с ограничениями в ежедневном расходовании энергии, но рассматривали его под другим углом. Ученые обнаружили, что вычитание сожженных во время тренировки калорий из общего ежедневного расхода энергии дает очень полезную оценку «доступности энергии», т. е. калорий, которые можно использовать для задач, не связанных с физическими упражнениями, таких как поддержка иммунитета и размножение. По мере увеличения нагрузки и снижения доступности энергии ниже 30 ккал в день на каждый килограмм массы тела спортсмена без учета жира (неуклюжий расчет для спортсмена-любителя, но нужно учитывать вес) возрастает риск синдрома перетренированности. Интуитивное решение состоит в том, чтобы обеспечить больше калорий, попытаться увеличить ежедневные затраты энергии. Ограниченный расход помогает объяснить, почему это не очень хорошо работает. При фиксированных ежедневных затратах единственный способ увеличить доступность энергии — это уменьшить нагрузку во время тренировок.
