– Но…
– Я не лгу, боль такая сильная, как в ту ночь много лет назад, в автобусе… Будто бы в голову вбивают огромный гвоздь.
Директор театра в отчаянии обнял Аями. Его лицо искривилось, выражая подлинное страдание.
– Похоже, меня сейчас стошнит.
– Прислонитесь ко мне, – тихо прошептала Аями ему на ухо, – если вам так станет лучше…
Директор театра попытался повернуть голову, но ему не удалось. Его долго рвало. Белая теплая жидкость стекала по груди, шее и блузке Аями.
– Заберите меня с собой в другой мир… – сказал директор театра. – Как обещали в том письме.
Аями обняла его за голову и положила к себе на колени. Она осторожно дотронулась до его окровавленной макушки, из которой торчал огромный гвоздь. Она долго поглаживала его, пока его не перестало тошнить, будто полагая, что только это может помочь двум находящимся в одном месте в одно время людям исчезнуть с лица Земли.
Послесловие переводчиков
Пэ Суа – одна из загадочных южнокорейских писательниц. Она не следует стандартам жанра и традиционного нарратива, выходит за грани общепринятого. Несмотря на это, герои ее книги пользуются телефонами, перекусывают на ходу, смотрят телевизор, слушают радио, читают книги. Они живут так, как умеют. Это самые обычные люди, которых можно каждый день увидеть в автобусе или метро. Но так кажется поначалу.
Читатель погружается в мистический мир произведения, который походит на узкие переулки Сеула, где за поворотом может появиться не только новый сюжетный путь, но и тупик. Книга будто задает читателю вопрос: «А так ли хорошо вы понимаете тот обыденный мир, в котором живете?» Пэ Суа показывает читателям, что окружающий мир, познаваемый одним лишь чувственным восприятием, – это всего лишь иллюзия.
Сама книга – загадка для всех, включая нас, переводчиков. Однако нам показалось, что образы вдохновлены самыми разнообразными литературными, философскими, художественными произведениями и напластованиями обычаев и культурных особенностей разных стран и народов. Так, например, уже упомянутая книга Садега Хедаята «Слепая сова», несомненно, вдохновила писательницу на отображение событий сюжета через постоянные повторы фраз и действий, причем с точки зрения разных персонажей. В романе также видны полупрозрачные намеки на шаманские ритуалы, например, вбивание огромного гвоздя в лоб жертвенного быка, обезглавливание петуха, который, по верованиям, способен исцелить от любых недугов, или постоянно проскальзывающий ритуальный белый ханбок. Есть и путешествия в потусторонние миры сквозь пещеры, олицетворяющие собой жизненный путь человека, в конце которого происходит мощное извержение вулкана, убивающее все живое. Даже имена героев несут в себе особый смысл, но какой именно?
Ёни, по своей сути, не существующее в природе имя, но, с другой стороны, это распространенная фонема в корейском языке, которая могла бы быть шаманским именем. Пуха переводится как «слуга». Поможет ли это читателю или введет его в еще большее заблуждение? Имя писателя детективов Вольпе созвучно с латинским словом «лиса» – одно из самых частых воплощений души шамана в потустороннем мире. Именно вместе с Вольпе в рассказ пришли теплые, охристые краски, напоминающие яркий мех лисицы. Даже имя главной героини Аями – это название одного из духов-проводников, которые приходили на зов шамана. Отсюда уже вытекает вопрос: кто же такая главная героиня? Она человек или сверхъестественное существо? Если она дух, то злой или добрый? И, раз уж мы начали рассуждать, то происходят ли все события в реальности или в царстве сновидений? А может, все происходит в чистилище, подобно пьесе Жана-Поля Сартра «За закрытыми дверями»?
На все эти вопросы читатель и переводчики не получат однозначного ответа. Таков замысел Пэ Суа. Она вводит нас в сюжетную воронку, ничего не объясняя, говоря с нами одними намеками и редкими подсказками. Читатель сам решает для себя, что перед ним. В отличие от директора театра, Пэ Суа не стремится никого ни в чем убедить. Она лишь наблюдает за тем, как очередной путник забрел в ее лабиринт образов и полутонов и как он выбирается оттуда, инстинктивно водя рукой в пространстве, подобно героям книги.
По словам Пэ Суа, она начала писать, следуя своему внутреннему зову. Свой первый рассказ она создала, еще когда только училась печатать на машинке. Буквы строились в ряд одна за другой, создавая строки, абзацы, главы. Пэ Суа стремилась набить руку, записывая все, что приходило ей в голову, как будто практиковалась в автоматическом письме. Именно здесь кроется ключевая особенность произведений Пэ Суа. Она отбрасывает стереотипы и бытовые знания, опираясь лишь на бессознательное и на то, что скрыто глубоко – истинные мысли и чувства. Здесь же внимательному читателю открывается еще один источник вдохновения автора – Андре Бретон с его «Манифестом сюрреализма», в котором как раз и описан метод «автоматических зарисовок», где каждый видит изображенный предмет так, как диктует ему его подсознательное, а не уже сформированное внешним миром представление. Именно Бретон представил миру творчество уже упомянутого в тексте книги Макса Эрнста. Сама же выставка работ Эрнста происходила в полуподвальном помещении, в кромешной темноте, что вдохновило творцов на осваивание нового направления – сюрреализма и его бесчисленных методов воплощения: от декалькомании до фьюмажа. Последователи нового направления всеми силами стремились избежать реальности. Они рвались в сюрреальность – пространство на грани сна и реальности, где возможно все, что только способен представить себе мозг человека. Тот мир представляет из себя пустошь, посреди которой неизвестно откуда взялись белые арки пассажей, яркие здания и статуи, как на картинах Джорджо де Кирико. В той пустоши, где-то вдалеке, проносятся абстрактные фигуры с полотен Макса Эрнста. Там, как изображал Рене Магритт, одновременно существуют ночь и день.
Рассуждения про сюрреализм приводят нас к творчеству всемирно известного культового режиссера, мастера неоднозначных символов Дэвида Линча и его сериалу «Твин Пикс». Мелькающие тут и там совы, театр под названием «Красная комната», таинственная атмосфера и загадочная смерть – не с этим ли столкнулся агент Дейл Купер, как только он приехал в захолустный городок для расследования дела? Здесь же стоит упомянуть и диктофон, с помощью которого он записывал все свои мысли. Могла ли Аями иногда слышать именно его голос из сломанного радиоприемника? Возможно ли соприкосновение двух абсолютно разных миров без единого касания? Ведь и сам Дэвид Линч не раскрывает всех секретов маленького городка. Он тоже дает зрителям возможность самим сделать выводы, опираясь лишь на свои мысли и чувства.
«Я – чувства», – слышит Аями внутренний голос, когда стоит перед стеклянными дверями аудиотеатра. Она наконец-то воспринимает то, что говорит ее бессознательное. В мире, где реальность искажается и преломляется всеми возможными средствами: театр, кинематограф, литература, фотография, алкоголь, косметика, радио, телевидение, телефоны, – тяжело понять, где истинная сущность предмета. Вокруг нас витают лишь бесформенные, безымянные осколки реальности, которые приобретают свою форму лишь тогда, когда мы обращаем на них внимание. Как рассуждал Иммануил Кант в своих теориях о «вещи в себе», нельзя постигнуть предмет одними лишь чувствами – на то нам и даны тела, чтобы ощущать вес, теплоту, цвет, вкус. Именно поэтому человек забывает о том, что, по сути, не дает ему познать мир, а лишь необъяснимо ведет его вперед. Человеку нужны чувства, чтобы понимать, что он все-таки жив.
