Аналогичным образом планирование пропагандистских действий нужно начинать с индивидуальных операций, ради контроля за которыми и составляется этот план. Отнеситесь к оператору как к специалисту, который будет заниматься подготовкой операции, созданием и распространением пропагандистских материалов – как через электронные средства связи, так и в печатном виде. Оператор обычно не засекречен, хотя он совершенно незаменим при проведении самых крупных и самых секретных стратегических военных операций. Можно ли составить такой план, который помог бы осуществить эти строго секретные стратегические операции и одновременно отвечал бы потребностям отдельного человека – неспециалиста в военном деле, находящегося в самом низу контролируемой системы? Ответ, разумеется, будет отрицательным. Для каждой фазы операции надо составлять отдельный план.
Потребности оператора просты, но очень важны. Если это творческий работник – писатель, артист, певец, создатель радиопрограммы, комментатор новостей, который пишет свой собственный сценарий, и т. д., – это, скорее всего, будет человек со своими собственными идеями. Вы не можете заставить его творить простым поворотом крана. Каким бы дисциплинированным ни был наемный писатель, он всегда бывает подвержен слабостям, если, конечно, это хороший писатель. (Автору было очень жаль тех бедных американских японцев, которым давали невероятно скучные материалы и требовали: «Сделайте из них конфетку! Превратите эти материалы в сенсацию! Пусть все японцы скатятся от них со своих татами! Но ни в коем случае не выходите за рамки заданной темы, ни на дюйм!» Нисеи закатывали глаза и конечно же выдавали очень плохие тексты. Впрочем, при таких условиях иначе и быть не могло.)
Человек, которого нужно постоянно учить, как надо работать, никогда не станет хорошим пропагандистом. Психологическая война – не место для авторов коротких рассказов, которые не знают, как их писать, и начинающих радиокомментаторов. Она требует профессионалов высокого класса, и трудности, с которыми сталкиваются операторы, являются не только профессиональными. Поэтому операторам нужны не конкретные инструкции, а лишь общие указания.
Пропагандисту нужно сказать, о чем он имеет право говорить, а о чем – нет. Ему, если это необходимо, надо объяснить, почему он часто получает ставящие его в тупик или малопонятные задания. Ему нужно помочь хорошо усвоить те вопросы, которые он должен донести до врага. И здесь не должно быть ничего секретного, поскольку эти сведения нужно сообщить противнику как можно быстрее. Инструкции, даваемые оператору, должны быть:
1) простыми;
2) осуществимыми (это может показаться само собой разумеющимся, но во время войны операторам иногда давали задания раскритиковать то или иное учреждение врага, не допуская при этом никаких прямых или косвенных указаний на него);
3) четко организованными (материалы, хранившиеся в УВИ, подверглись классификации только в последние месяцы войны. Это означает, что сотни тысяч слов пропагандистских материалов теоретически были доступны для использования, но не имели никакой индексации и группировались в еженедельные сводки);
4) весьма осторожными в указании сроков (в начале операции не должно быть никакого общего контроля; после проверки материалов надо удалять старые тексты и помещать вместо них отредактированные, а не хранить те и другие вместе. На некоторых материалах надо указывать срок использования, после которого они переходят в разряд устаревших);
5) обязательными к исполнению (при этом нужно четко указать, что можно делать, а чего – нельзя. Личные советы лучше давать в неформальной обстановке);
6) не содержащими никаких секретов или имеющими самую низкую степень секретности (материалы, предназначенные для операторов, должны быть доступны для них. Часто наиболее талантливым оператором – отличным журналистом или художником, создающим иллюстрации для листовок, – является гражданин весьма сомнительной репутации, чужеземец или представитель враждующей нации, который добровольно согласился сотрудничать с вами. Он не может выполнить ваши распоряжения, если не знает, о чем идет речь. И если начальник будет заставлять его запоминать содержание материала с его слов, не имея возможности положить перед ним документ, то такая работа превратится в фарс!)
Эти правила кажутся простыми, но следовать им не так уж легко. Хочу привести пример неудачного руководства.
С е к р е т н о е з а д а н и е
Не имея разрешения касаться вопросов религии, нам предлагается использовать праздник святого дерева баньян для дискредитации временного президента страны. Составьте полную драматизма историю его жизни, постаравшись внушить читателю, что президент использовал религию для укрепления своей власти.
Имейте в виду: религию упоминать нельзя. Избегайте оскорбительных выпадов против личности президента. Материалы, касающиеся его биографии, строго засекречены, и использовать их нельзя, чтобы враг не догадался, какой информацией о лидере его страны мы располагаем.
Конечно, здесь все намеренно преувеличено, но это пример крайне неудачной формулировки задания. Однако многие пропагандисты в своей жизни получали задания, подобные этому. Ту же самую задачу можно сформулировать так:
С в о б о д н ы й д о с т у п
(Задание следует выполнить до 24 сентября, то есть не позднее одной недели после праздника.) Существующие инструкции делают задачу, связанную с праздником дерева баньян, весьма сложной для исполнения. Если операторы смогут придумать, как рассказать об этом празднике, не называя религию, пусть сделают это. Мониторинговые и дипломатические источники показывают, что временный президент стремится использовать праздник для укрепления своих позиций. Если можно будет подвергнуть его действия критике, сделайте это.
Действующий оператор нуждается также в материалах для своей работы. Автору сценариев нужны повседневные тексты врага, чтобы хорошо знать существующий сленг и речевые идиомы. Художнику нужны хорошие фотоснимки вражеских городов военного времени, чтобы его рисунки на листовках не выглядели такими же старомодными, как кринолины у женщин. И все авторы и художники должны иметь под рукой всю информацию о своей стране, которую они могут получить, – хорошие пособия, словари, книги по истории, учебники по тем отраслям знания, о которых они имеют слабое представление. Удивительно, как трудно порой объяснить иностранцам, что такое Америка; американец очень быстро начинает понимать, как мало он знает о своей стране. Ему нужна информация о ней не меньше, чем текущие сведения о жизни вражеской страны.
Если речь идет о радиопропаганде, авторы сценариев и дикторы могут изучать врага по материалам собственной пропаганды, если у них нет свежих пропагандистских материалов о противнике. Однако в этом случае радиопрограмма рано или поздно рискует превратиться в чередующиеся монологи дикторов обеих сторон. Каждый будет следить, сумела ли его речь задеть коллегу из страны противника. Сотрудники УВИ часто радовались как дети, услышав гневный отзыв дикторов радио Токио. Но они же первыми и признали, что радоваться тут нечему, поскольку получали реакцию не от японских слушателей, а от их дикторов. Но, если у пропагандиста нет свежей информации о противнике, он вынужден ссылаться на своего оппонента. Конечно, разница между изменениями вражеской пропаганды, которые были вызваны реальным воздействием вашей пропаганды на взгляды врага, и его попытками огрызнуться или просто дать вам сдачи огромная. Однако это различие устанавливается в ходе анализа пропаганды, а не самим оператором.
