– Не знаю, что тебе уже успела рассказать Кэти, но самое важное в студии – это абсолютная чистота, – начал Зеэв.
Дома я уже поискала кое-какую информацию и откашлялась.
– Чтобы микробы не попали в кровь клиентов.
Зеэв кивнул и покосился на меня. Он всегда выглядел одинаково, поэтому разобраться в его чувствах и мыслях было невозможно. Однако мне все равно хотелось показать, насколько я изучила тему.
– Тут хранятся материалы, – пояснил он и направился вместе со мной к левой части комнаты. На некотором расстоянии от кушеток располагались раковина и встроенный в стену стеллаж, который тянулся по всей длине кабинета. Зеэв показывал мне разные иглы, краски и остальные инструменты и объяснял, что и для чего использует. – Помимо работы татуировщиком, у меня здесь есть и другие обязанности. Например, мне нужно вести бухгалтерию, еще я как можно чаще посещаю тренинги и курсы повышения квалификации, чтобы быть в курсе всех новых тенденций. А большую часть времени я провожу, консультируя клиентов.
Мне вспомнилась история с газонокосилкой. Хотя Кэти рассказала ее, просто чтобы мы немного посмеялись, я смогла себе представить, как сложно создать что-то на память для настолько расстроенного человека.
– А бывают посетители, которым ты ничего не колешь? – поинтересовалась я.
Зеэв кивнул:
– Каждый раз мы сначала должны убедиться, совпадает ли видение клиента с нашим. Иногда люди просто вбивают себе в голову что-то нереальное. Многие вещи не всегда можно воплотить так, как они того желают. Это означает, что часто мне приходится отказываться от заказов.
– Представляю себе, как это сложно, особенно поначалу. Все-таки вы, наверное, много вложили в этот салон.
– Конечно, но в конечном счете это определенно лучший вариант. Мы здесь все делаем с чистой совестью и так приобретаем известность.
– Я видела, что на ближайшие четыре недели у вас практически полная запись. Это ведь хороший старт, не так ли? – спросила я.
Зеэв с сомнением пробурчал:
– Могло быть и лучше. – Потом скрестил руки на груди и пристально посмотрел на меня: – Ты действительно хочешь получить эту работу, да?
– Да, – без промедления ответила я.
Он кивнул:
– О’кей.
Я моргнула:
– О’кей – «должность моя» или о’кей – «уходи отсюда»?
– О’кей, должность твоя. И уходить ты тоже можешь, мы уже закрываемся.
Я вздрогнула, когда позади меня кто-то взвизгнул, и обернулась. Кэти просунула голову из-за двери и широко улыбалась Зеэву.
– Прекрасное решение, босс.
Тот проигнорировал ее и вместо этого сказал мне:
– На днях подготовим твой контракт.
– Я рада, большое спасибо.
Он кивнул.
– А теперь кыш. Обе.
Когда тем вечером я позвонила маме, она взяла трубку сразу после первого же гудка.
– Алло?
– Мам, это я. – От напряжения я крепко стиснула пальцами подлокотник кресла.
На мое сообщение, в котором я рассказала ей о пробном рабочем дне, она ответила коротко – пожелала мне удачи, в итоге с позапрошлого воскресенья мы так и не разговаривали.
– Прости, что я тебе до сих пор не перезвонила, родная, – сказала мама и вздохнула. – В издательстве столько всего происходит. Теперь мне нужно выполнять ту же работу, но за меньшее количество часов. Ты наверняка можешь себе представить, каково это.
У меня свалился огромный камень с души, когда я услышала, что ее голос звучал совершенно нормально – разве что немного устало.
– Это выматывает, не сомневаюсь. Так и раньше-то было, – откликнулась я.
– Еще как. Ну да ладно, не важно. Расскажи мне о своем пробном дне. Как все прошло? А главное, где? Твое сообщение было таким загадочным.
– Хорошая новость: я получила работу.
– А что, есть еще и плохая новость? – спросила мама.
Я набрала полную грудь воздуха.
– Это подработка в тату-салоне.
Пару секунд она молчала.
– Но это же не значит, что теперь ты сделаешь татуировку, правда?
– У меня уже полруки забито, – пошутила я.
– Эверли!
– Нет, естественно, я не буду делать тату.
Хотя могла бы, если бы захотела, – с упрямством подумала я.
– Слава богу.
Меня разозлила ее реакция. Однако после нашей ссоры я собиралась сделать все, чтобы по максимуму сгладить углы. Мне не хватало наших телефонных разговоров.
– Рабочий график отличный, оплата честная, а коллеги приятные.
– Хорошо. Звучит здорово. Рада за тебя. Серьезно.
Я ослабила хватку на подлокотнике кресла и попыталась расслабиться.
Мама, похоже, возилась на кухне – я слышала стук открывающихся и закрывающихся шкафчиков и звон посуды. Хотелось бы мне просто приехать к ней, сесть вместе за кухонным столом и всю ночь болтать обо всем на свете, как мы делали раньше.
– Ты знала, что Доун пишет новую книгу? – спросила я и подтянула ноги на кресло.
– Стенли говорил! Ты уже ее читала?
– Первые сто страниц. Парочка замечаний у меня есть, но я уже с нетерпением жду следующие главы, – вкратце рассказала я.
И вновь вспомнила о Нолане. Я объединила наши с ним комментарии для Доун и отправила ей по электронной почте, так как он после празднования дней рождения проводил выходные с родителями. Его адрес я добавила в копию письма, однако с той нашей встречи в кафе он не давал о себе знать. У меня руки чесались от желания проверить, в «Скайпе» ли он, после того как четыре дня мне не хватало смелости открыть программу.
Недолго думая, я подхватила ноутбук со стола, положила на подлокотник кресла и подняла крышку.
– По-моему, замечательно, что вы двое так поладили. О большем мы со Стенли и мечтать не могли, – произнесла мама и начала рассказывать об их прогрессе в уборке и перестановках в доме.
Я навела курсор на иконку «Скайпа» и замерла. Понятия не имею, как я завтра покажусь на глаза Нолану на «Писательской мастерской», если до этого еще раз с ним не поговорю.
Не теряя больше времени, я открыла программу.
Зеленый. Это первое, что я увидела. Нолан онлайн.
Практически неосознанно я кликнула на его имя. Всплыло окошко чата. Но через пару секунд маленький зеленый кружочек возле ника Нолана исчез.
Странно. Он вышел из Сети ровно в тот момент, когда я вошла.
– С радостью помогу, – отстраненно ответила я на мамин вопрос, смогу ли я приехать к ней в следующий выходной.
