А когда до него наконец дошло, хлопнул себя по лбу.
Сундук – из темного дерева.
Эрик торопливо пересек комнату. Поправил сундук, откинул крышку и нашел именно то, что искал. Поднес руки к нижней стороне крышки. Мелкие щепки под ногтями определенно соответствовали этому дереву.
– Что?
Он сделал шаг назад от сундука и наклонил голову так, чтобы посмотреть на крышку сбоку. Следы ногтей образовали два числа: 22, 23.
Что это, черт возьми, за числа?
Словно в ответ, рядом с ним появился Ленни Линкольн.
– Милтон, – прошептал он и пнул Эрика в голень.
С резким воплем Эрик отшатнулся, наступил на сломанный будильник и, потеряв равновесие, тяжело грохнулся на задницу. Ленни сделал движение, как будто хотел броситься на него, и Эрик по-крабьи попятился назад, пока не наткнулся на стену.
Мертвое лицо Ленни осталось инертным, с едва различимой усмешкой. После паузы, показавшейся вечностью, он повернулся спиной к Эрику и забрался в сундук. Крышка с грохотом захлопнулась.
Эрик прислонился спиной к стене, испуг мгновенно сменился негодованием. Хватит с него этого дерьма! Он чувствовал себя совершенно разбитым, после того как провел ночь, съежившись в ванне, отморозив задницу под занавеской для душа вместо одеяла. Его дом был разгромлен, скудное имущество разбросано. Сама его психическая нормальность оказалась под сомнением. В жизнь вмешались самым бесцеремонным образом, его лично унизили – и все этот мальчуган. Сопляк, безжалостно третирующий его и вызывающий галлюцинации.
(Ты уверен, что это галлюцинации?)
Уверен, подумал Эрик, качая головой.
(Но ты только что ощутил пинок, ведь так? И этот запах смерти! И как ты объяснишь все те случаи, касающиеся дела Фермы смерти? Ты ведь был прав. А фотография лошади у Милтона?)
Эрик нахмурился. Ладно, если это не галлюцинации, тогда…
(Призраки?)
Эрик фыркнул. Призраки…
(Почему бы и нет?)
Потому что это безумие. И он – сумасшедший, а значит, эксперт в таких вопросах.
Эрик на минуту задумался. Скользнул взглядом по четким линиям сундука, пытаясь найти ответ, лежавший слегка за пределами его возможностей.
И сел, нахмурившись.
Не в сундуке ли все дело? Неужели все случилось из-за этого вонючего двадцатидолларового сундука, который и нужен-то ему был постольку-поскольку?
Он прошелся по датам. Ничего особенного в Перрике не происходило до тех пор, пока он не принес эту чертову штуку домой и не начал возиться с ней. Ночные кошмары. Этот вандализм. Включающийся сам по себе телевизор.
Возможное появление призраков.
Эрик поднялся на ноги.
– Будь я проклят. Чертов сундук…
Он пошел в ванную, облегчить наконец исстрадавшийся мочевой пузырь. Потом принял душ и загрузил автомобиль.
После работы нужно будет кое с кем увидеться.
Глава 30
Милтон не сразу подошел к двери. Эрик так долго стоял на крыльце, что уже подумывал сдаться и уйти, но ему потребовалось немало усилий, чтобы сначала погрузить сундук в джип дома, а затем выгрузить его у Милтона.
Более того, он не хотел снова прикасаться к этой жуткой чертовой штуке, если только этого можно было избежать.
Когда Милтон наконец высунул голову и обнаружил нежданного гостя, радости и удовольствия на его лице не отразилось. Выйдя на крыльцо, он закрыл за собой дверь. На нем была спецовка – завитки деревянной стружки лежали на плечах, как перхоть – и толстые коричневые кожаные перчатки.
– Опять ты…
Ничего другого от Милтона, кроме как ледяного приветствия, Эрик и не ожидал – он сам терпеть не мог, когда люди приходили к нему домой без предупреждения, – но все же был смущен.
– Мне очень жаль, мистер Линкольн, что застал вас в неподходящее время. Я бы позвонил, но у меня нет вашего…
– Его нет в списке. – Милтон хлопнул перчатками, выпустив небольшое облачко опилок. Он снял их и засунул в задний карман. – Просто был на заднем дворе, работал с деревом.
Эрик ждал, что Милтон скажет еще что-нибудь. Он этого не сделал.
– Извините, что я так появился, без предупреждения, но… – Эрик сделал паузу. – Подумал, что это не может ждать.
Милтон нахмурился, глядя на сундук.
– Ты притащил это сюда?
– Это, э-э, как раз то, о чем я хотел с вами поговорить. Мне трудно объяснить… – Эрик нервно усмехнулся. – Это касается вашего брата Ленни.
– Ленни? – Милтон прикусил внутреннюю сторону щеки. Казалось, он обдумывал свою реакцию, колеблясь между раздражением и суровым весельем. Наконец открыл дверь для Эрика. – Думаю, тебе лучше войти.
Они оставили сундук на крыльце.
Войдя внутрь, Эрик сел на диван, и Милтон спросил:
– Чаю не хочешь?
– Чаю? – Эрика захлестнула волна облегчения. Старик вряд ли так уж сильно расстроился, иначе не был бы таким гостеприимным. – Нет, все в порядке. Я не хочу отнимать у вас слишком много времени.
Милтон оглядел свой пустой дом.
– Сынок, как ты думаешь, я куда-то спешу?
– Ну, думаю, вы работаете с деревом или…
– Дерево никуда не денется, – сказал Милтон. – Я живу здесь один и, сказать по правде, рад компании.
– Ну, тогда я с удовольствием выпью чаю, – сказал Эрик с приятной улыбкой, хотя никакого желания продлевать визит у него не было. Больше всего ему хотелось убраться отсюда к чертовой матери, оставив между собой и сундуком как можно больше миль.
Милтон неторопливо направился к кухне – походкой ковбоя, ноги дугой.
– Зеленый пойдет? Это все, что у меня есть. Доктор говорит, что зеленый полезен для кровотока или что-то в этом роде. Я мог бы приготовить тебе кофе, если хочешь. Какой-то растворимый, ничего особенного по сравнению с тем, что есть в городе.
– Зеленый чай – это здорово. Спасибо.
Карман заиграл веселую мелодию, когда Милтон уже вошел в кухню. Эрик вытащил сотовый, чтобы ответить, – звонила Сьюзен, – но тут Милтон высунулся из кухни с недовольным из-за шума выражением лица и спросил, класть ли в чай сахар.
Эрик отключил звонок и сказал ему, что нет, спасибо, сахара не надо.
Сьюзен позвонила снова, когда Милтон говорил, что у него также есть мед, если нужно…
Извинившись и отказавшись от меда, Эрик выключил телефон.
Милтон вышел с двумя дымящимися кружками. Он протянул Эрику чай, после чего сел в старинное кресло с узором пейсли
[35] напротив и прокашлялся, как бы предлагая Эрику переходить к делу.
