– Опасно оставлять следы, Сэйна.
Дыхание теплое и голос почти ласковый, но холодок пробрался по горлу, потому что темный кардинал хорошо умел убеждать. Одним только тоном да стремительным жестом, которым отбросил в лужу вынутый из волос сверкающий цветок. Тот приземлился точно по центру и исчез в грязи.
У меня не было опыта таскать чужие вещи. Абсолютно никакого. Однако стянуть, подпрыгнув, с протянутых над узкой улочкой веревок полотняный платок оказалось легко. До чего только не дойдешь, когда нужда заставит. Вся родня, включая тетушек, сейчас бы рыдала от умиления – я оправдала возложенные на меня надежды опозорить славный род.
Сдернув платок, помчалась вперед и юркнула за угол. И здесь же притаилась, а когда убедилась, что пусто, принялась быстро обматывать ткань вокруг груди, утягивая потуже, чтобы сделать максимально плоской. Едва закончила, как чуть не выдала себя воплем, поскольку Эйден всегда подкрадывался незаметно. Маг опустил на мою голову тараби.
– Теперь похожа на мальчишку? – уточнила, поправляя головной убор.
Он кивнул, а я перевела дух. Совсем не хотелось вновь вызывать его недовольство.
– Считаешь, на рынке внимания не обратят? Там много людей, толпы покупателей.
– На этом не обратят.
– Каком этом? – удивлению не было предела, поскольку наш путь лежал через неширокие улочки прямиком к главному рынку. Сама слышала, как Эйден уточнял направление.
– В подобном крупном городе точно есть место, где вещи стоят дешевле.
– Потому что можно торговаться?
– Потому что краденые.
Я словно в стену врезалась.
– Мы идем в злачный район? И потому я маскируюсь под малолетнего бродягу?
– Рынок недалеко от главного, разве что чуть в стороне. Прислуга и экономные горожане берут там продукты.
Мне пришлось промолчать. Возразить было нечем, кроме желания держаться подальше от подозрительных мест, а не стремиться к ним быстрым шагом.
Бутыльки, флаконы, баночки, а еще песочные часы, перевернутые заполненной чашей вверх. Все это стояло на неровном прилавке. Мне удалось устроиться неподалеку на перевернутой бочке у самой стены оживленной улочки, где скучились деревянные столы, а между ними сновали покупатели. Делала вид, будто устала и присела отдохнуть. Песчинки медленно падали, а я следила за ними. Когда наверху не останется ни одной, нужно будет уходить вдоль по улице и пробираться к городским воротам. Эйден велел. Сам перевернул часы, и сказал: «Когда время выйдет».
Мешок висел на спине, оттягивая вниз плечи, но я не рисковала его снять. Поставлю под ноги, а ловкий воришка пробежит мимо и подхватит, как сама недавно сорвала платок. Хоть ноша и тяжеловата, но ведь они здесь натренированы, что хочешь унесут. А внутри еда и самое необходимое. Сбережения потрачены, осталась пара полумесяцев в ладони. Дело за лошадью. Ее-то Эйден и пошел искать.
– Чего, малец, – подслеповато щурясь, улыбнулась щербатая старуха, сидевшая по ту сторону прилавка, – часики понравились или снадобья интересуют?
Очень понравились, а вы и не заметили, как их перевернули.
– Ага, – просипела странным басом, пытаясь скопировать мальчишечий голос. Пришлось срочно исправляться, – чего есть от горла?
– От горла, – она противно захихикала, – эти отвары не для мальцов.
– А чего тут такова? – продолжала прикидываться бревном, поскольку песок еще оставался в часах.
– Для мужской силы, – хитро поглядела старуха, – но тебе рановато.
Как по мне, так не только всегда рано, но еще и бесполезно.
– Вот здесь женские снадобья, – хорошо поставленным голосом торговки просвещала бабуля, отдаленно напомнившая бабушку Вашека.
– Для женской силы? – просипела я.
– Дурачье-е, – протянула торговка, – для зачатия, – показала зеленый бутылек, – чтобы семя сгубить, – синий флакон, – и от разных болезней. Когда подружка появится, заходи, продам тебе это, а ты ей подаришь, – стукнула длинным ногтем по синему боку.
Стихии!
Я вдохнула поглубже, опуская глаза, точно вправду смутилась мыслям о подружке, а сама в который раз безуспешно прибегла к дыхательным упражнениям.
Что, если магия храма даровала Эйдену в тот момент не только пресловутую мужскую силу? А вдруг семя перестало быть пустым? Или это уже за гранью и противоречит магическим законам? Ну как устаревший двигатель в ретролексире на новый заменить. Новенький работать будет, а идентичными свойствами обладать – нет. Потому что прежний устарел, такие уже не выпускают. Вот и мужчина вырос, больше не тот мальчик, в котором вытравили способность продолжить собственный род. Так стоит ли переживать из-за вероятности?
Миранда всегда поражалась, наблюдая, как вожусь с ее крохой, и говоря, что у меня талант ладить с детьми. Но просто я их любила. Любых возрастов, от маленьких до больших. Мне было интересно придумывать веселые игры, а дети взамен дарили чистую радость. Вероятно, и правда удивительно находить подход почти к каждому, но я искренне любила детей… чужих детей.
– Возьму одно снадобье, – пробасила, бросая на прилавок монетку и глядя, как у старухи глаза на лоб лезут, – мамке пригодится.
Эйден миновал несколько темных закоулков и тупиков, возле которых караулили местные красотки, пытаясь уболтать любителей женского тела заглянуть на огонек. Впрочем, их дружки, прячущиеся в темноте, Эйдена не интересовали. Он равнодушно проходил дальше, только раз свернув с дороги к низкому окошку неприметного домика. Надолго возле него не задержался, а продолжил путь, пока не набрел на уютный дворик и вошел в него, миновав низкую арку. Уют милому месту придавала теплая компания, сидевшая за столом и игравшая в кости.
Азарт – одна из людских слабостей. Участники развлекались, зрители наблюдали. Вполне мирное занятие. Даже кости были настоящие: без смещенного центра тяжести, без магнитов внутри и магической способности менять выпавшую сверху цифру. Одинаково плоские грани, равной площади и гладкости, ребра и вершины правильной формы. И точки все присутствовали, единого размера и от одной до шести. К чему облегчать шулерам тренировку? Из желающих присоединиться мало кто мог подметить, что бросок у игроков поставлен по-разному. Кто-то столь ловко придавал кубикам вращение, что оно мешало кости перевернуться после приземления, и на вершине оставалась все та же цифра. Некоторые отлично скатывали кубики в нужную плоскость, чтобы максимально увеличить шансы для выпадения двух боковых граней. А один виртуоз ухитрялся придержать кубик мизинцем, прежде чем заставить скользить в заданном положении.
Кардинал подошел к столу и остановился. Будущих эскорино учили искоренять в себе слабости. Замечать, когда ведут нечестную игру, чтобы предупредить обман. Мало ли какого развлечения захотел бы владыка. Эйден знал о способах, а теперь еще и наблюдал за искусной игрой. Он не первый заглянул в мирный, не представлявший угрозы дворик, все места за столом оказались заняты.
