Девушка вырвалась из его рук и прижалась спиной к стене.
– Пожалуйста…
Он был доволен своим вкусом. Он умел выбирать женщин.
– Пожалуйста? Что «пожалуйста»?
– Отпустите меня. Я никому не скажу.
Все они давали ничего не значащие обещания – молчания, верности или покорности. Сколько женщин умоляли сохранить им жизнь и свободу? Их просьбы возбуждали его, помогали чувствовать себя сильным.
Внезапно им овладело нетерпение. Он схватил ее за волосы и дернул вперед. Ее лицо оказалось совсем близко.
Дыхание у нее стало прерывистым, на шее начала пульсировать жилка, по щекам потекли слезы. Она глядела на него со страхом, и это зародило надежду. Возможно, все было не зря…
Он почувствовал эрекцию, тело захлестнула волна адреналина.
– Не стоило ждать так долго, чтобы сделать это еще раз. Я забыл, какое удовольствие это доставляет нам обоим.
– Не трогайте меня. – Широко раскрытые глаза были влажными от слез, с губ срывался хриплый шепот.
Он швырнул ее на пол и оседлал прежде, чем она успела отползти. Потом стиснул тонкую белую шею обтянутыми в перчатки пальцами. Девушка пыталась освободиться, но не смогла.
Он медленно сжимал пальцы.
– Чтобы задушить человека, требуется шестьдесят секунд. Все, что я могу сделать, – не торопиться. Один, два, три…
– Нет, – всхлипнула она под размеренный счет.
– Восемь, девять, десять… Мы почти закончили, милая…
Глава 10
Понедельник, 18 ноября, 19.00
Шериф позвонил Джебу Тёрнеру и попросил разрешения прийти к нему вместе с Мэйси. Тот согласился – в его словах под усталой грустью проступала твердая решимость.
Кроу отметила, что во время этой поездки Невада был невероятно сосредоточен и словно записывал в памяти все, что происходит вокруг. Они остановились среди небольшой группы домов у проселочной дороги к востоку от федеральной трассы.
Одноэтажный сельский дом из белого кирпича соседствовал со стройкой, участок под которую был расчищен полгода назад; в то время, когда исчезла Тоби, здесь раскинулись густые заросли. Газон во дворе был аккуратно подстрижен. Перед домом рос большой дуб. На его голых, увешанных желтыми лентами ветках болталось несколько оранжевых и желтых листьев. Ленты были разной степени давности: одни – новые и яркие, другие уже слегка выцветшие, а некоторые висели здесь так давно, что превратились в лохматые бесцветные пряди.
Невада нажал кнопку звонка. Послышались уверенные шаги, и с правой стороны на большом панорамном окне шевельнулась штора. Дверь открыл худой подтянутый мужчина лет семидесяти. Его лицо избороздили глубокие морщины, но волосы были подстрижены, а клетчатая рубашка отглажена, под стать опрятным джинсам и кроссовкам.
Его взгляд говорил о том, что он узнал шерифа.
– Мистер Тёрнер, прошу прощения за беспокойство. Позвольте представить специального агента Мэйси Кроу.
– Джеб Тёрнер. – Старик протянул руку.
– Мне очень жаль, что мы пришли по такому поводу, – сказала Мэйси.
Он едва заметно кивнул, стараясь не показывать своей боли.
– Хорошо, что вы позвонили заранее. За мной буквально охотятся репортеры, чтобы взять интервью, так что я перестал открывать дверь.
– Если хотите, я могу почаще отправлять к вашему дому патрульного, – предложил Майкл.
– В этом нет необходимости. Репортеров я не боюсь. – Тёрнер отступил в сторону, приглашая их внутрь.
Невада отметил, что, как и в прошлый раз, в доме было чисто и аккуратно. На стене коллаж из фотографий – женщина в белом свадебном платье, та же женщина с младенцем на руках и девочка в разном возрасте. Вся жизнь, собранная на одной стене.
Эта часть расследования всегда давалась ему нелегко. Лучше перестрелка с подозреваемым, чем эмоции родственников жертв.
– Это моя жена, Кэти. Она умерла от болезни Альцгеймера четыре года назад.
– Мои соболезнования, – сказала Мэйси.
– Болезнь стала для нее благословением. Она забыла, что Тоби пропала, и все время ждала ее прихода. В доме для престарелых на кухне работала девушка, похожая на Тоби, и Кэти часто их путала. Сара, так звали девушку, была добра к ней и подыгрывала. Ближе к концу она одна могла успокоить Кэти.
Тёрнер жестом пригласил их садиться. Мэйси пристроилась на краю зеленого дивана, Майкл сел на другом краю.
Хозяин дома опустился в потрепанное кресло-качалку.
– Чем я могу быть полезен?
Кроу достала из рюкзака желтый блокнот.
– Когда вы в последний раз видели Тоби?
– В четверг вечером. Она собиралась на занятия в колледж, готовилась к экзамену по истории.
– Какая школа?
– Средняя школа Вэлли.
– Но тут есть еще одна, правильно? – спросила Мэйси.
– Маунтин-Стейт. Она к западу отсюда, в другом районе, но дети из двух школ часто общаются.
– Расскажите о последнем дне Тоби, – попросила Мэйси.
Тёрнер расслабился. Он словно перенесся на пятнадцать лет назад, когда все еще было хорошо.
– Тоби едва не забыла свой рюкзак, но Кэти заметила его у двери и догнала ее. Мысли Тоби были так заняты предстоящими занятиями, что она забыла книги.
– Она хорошо училась?
– Круглая отличница, – с гордостью сообщил Тёрнер. – Очень прилежная и упорная. Собиралась разослать заявления в колледжи. Чтобы получить стипендию, нужны высокие баллы.
Он помолчал несколько секунд, и плечи его напряглись. Реальность вытеснила приятные воспоминания. Напарники молчали, понимая, что его нельзя торопить.
Мужчина прочистил горло.
– Тоби получила права всего шесть месяцев назад, и мы волновались, когда она уезжала одна. – Он покачал головой. – Но приходит время, когда мы должны позволить им повзрослеть, правда?
– Тоби так и не доехала до школы, да? – спросила Мэйси.
– Копы нашли ее машину на стоянке в миле от школы. Шериф Грин опросил всех, кто был на занятиях в тот вечер, и они сказали, что Тоби не приходила.
– У нее был парень?
– Она несколько раз ходила на свидания с парнем из дискуссионного клуба, но в тот день, когда она пропала, он уехал в Огайо на математическую олимпиаду. Копы сразу исключили его из списка подозреваемых.
– Вы уверены, что у нее больше никого не было? – настаивала Мэйси.
– Я много раз задавал себе этот вопрос. И ответ всегда был один: нет. Мысли Тоби были заняты учебой, а не мальчиками.
Кроу знала, что юные девушки многое скрывают от родителей.
