Жаль только, что окружающие, получается, должны потратить на воспитание инфантильных особей дополнительные ресурсы по сравнению с другими подростками, взрослеющими вовремя. А где эти ресурсы взять? И, что еще важнее, где взять мотивацию для такой прицельной, эксклюзивной воспитательной работы? Кто и почему согласится стать для «инфантила» коучем, житейским репетитором?
В фильме «Карьера Димы Горина» (режиссеры Фрунзе Довлатян, Лев Мирский, СССР, 1961 год) воспитателями для «маменькиного сынка» Димы стали товарищи по рабочей бригаде, и больше других – бригадир, отставной армейский офицер. К тому же Дима полюбил. Ровесницу, но психологически и социально куда более взрослую девушку, с сильной волей, которая не позволила ему оставаться эгоцентричным капризным сопляком. И в конце фильма зрители увидели заглавного героя совсем другим человеком – он возмужал и преодолел недостатки домашнего воспитания своей «мамы-наседки». Однако обратите внимание, что это происходило в тайге, за сотни километров от населенных пунктов. Ни для Димы, ни для его окружения выбора не было – либо Диме взрослеть, сравниваясь с остальными, либо – валить куда подальше.
И я перехожу к негативному варианту развития событий. А что если жизнь не устраивает незрелому человеку «проверок на прочность», не дает дополнительных шансов получить необходимый опыт? Тогда дела складываются иначе.
Часто в так называемых «благополучных» семьях невесть откуда берется убежденность в том, что детей якобы надо оберегать. От всего. Прежде всего, от рисков для здоровья, от перенапряжения, от эмоциональных травм и так далее. Родители, выстилая дорогу в будущее ребенка благими намерениями, на самом деле не позволяют формировать полноценную личность. Ставят барьер на пути накопления жизненного опыта. И замыкается порочный круг.
Ребенок становится менее жизнеспособен, чем его ровесники, из-за чего он теряет с ними социальные связи (переписка по интернету – не в счет). Это еще более нарушает процесс формирования человека – отставание и изоляция приобретают критические, непреодолимые формы.
Родители пытаются восполнить упущенное – создают ребенку искусственное окружение, в основном из педагогов, репетиторов, прислуги, из специально отобранных сверстников. По названию – «из хороших семей». А в реальности – таких же инфантильных социофобов, как их собственное чадо. Проблема только усугубляется.
Дальше – больше. Для социально и психологически недоразвитых детей – назовем вещи своими именами – многие двери в будущее оказываются закрытыми. Уже по объективным причинам. Какая служба в армии? Какие сложные, тем паче экстремальные профессии? Какие перемещения по миру (кроме комфортных туристических)? – Все это и многое другое уже по-настоящему опасно для них. Эти «личинки» ни с чем подобным не справятся. Они погибнут, соприкоснувшись с чем-то более трудным и угрожающим их жизни, чем косточка в распаренной форели, подаваемой им на обед.
Надежды, что такое ущербное воспитание можно будет компенсировать богатством семьи, гарантированным достатком («денег столько, что хватит и внукам, и правнукам»), тщетны. Кстати, инфантилизм – не только следствие богатства. Да и далеко не каждый отпрыск обеспеченных родителей – «вечное дитя». Инфантильность – это социальная болезнь, производная, судя по всему, от страхов. Родители панически боятся за детей, детей парализует страх за самих себя, умноженный родительскими опасениями, в атмосфере которых они растут.
В результате личностная незрелость становится усвоенным качеством, руслом для всех дальнейших поступков. Что бы ни предпринимали эти люди, в том числе в стремлении преодолеть инфантилизм, это лишь укрепляет его.
Решил юный человек что-то сделать самостоятельно – познакомиться с другими детьми вне дома, найти занятие по душе, вступить в брак, достигнув совершеннолетия, – все оборачивается против него. Уличные дети оказываются опасной шпаной, занятие – гонками на папином авто с нарушением правил и риском для жизни, молодая семья распадается из-за капризов по-детски эгоистичных супругов.
В инфантильном сознании крепнет мысль о том, что заработанного счастья нет. Что счастье нужно тайком воровать, как соседскую курицу, либо визгливо требовать, либо отнимать у слабого, как игрушку в песочнице. Либо привыкать жить вообще без него, а от неприятностей – откупаться семейными деньгами.
И что, с такими представлениями о жизни, с такими возможностями они кому-то нужны, кроме собственных родителей или таких же сверстников-недотёп?! – То-то и оно. А ведь как все хорошо начиналось – с золотой соски во рту!
Вывод прост: семья обязана воспитывать внутри себя взрослых ответственных людей. Иначе она будет наказана.
Кому обязана? – Обществу, конечно. Откуда все мы черпаем жизненно необходимые ресурсы. Как наказана? – Отчуждением, непричастностью, нереализованностью. Одним словом, несчастьем. У общества – одно наказание для всех, кто так и не научился жить.
Как любой человек, я не избавлен от страстей и пристрастий. Надеюсь, что они не сильно мешают мне быть объективным. Но порой они дарят мне довольно яркие и глубокие впечатления там, где можно было бы, наверное, оставаться спокойным и равнодушным.
Например, совсем недавно мы с женой гуляли по берегу Москвы-реки по живописной тропинке. Все располагало к душевной тихой беседе, к восторженному созерцанию природы. Как вдруг из-за поворота на нас буквально вылетела кавалькада мотоциклов и квадроциклов. Ими управляли, как я заметил, возмущаясь, не только зеленые юнцы – что было бы по крайней мере понятно, – но и вполне взрослые по виду люди. Все они радовались, общались на ходу, перекрикивая моторы своих транспортных средств. Им было весело, это очевидно.
Глядя на этих мототуристов, я вспомнил репортаж по телевизору в какой-то информационной программе: в Московской области, оказывается, происходит «батыево нашествие» квадроциклистов, которые активно мешают дачникам и мирным отдыхающим наслаждаться покоем. Мало того, что эти моторизированные орды уничтожают тишину, разбрасывают мусор в природоохранных зонах, они еще и нарочно провоцируют окружающих, в том числе полицию, на склоки, драки, скандалы.
Так что мы – я и моя жена – еще легко отделались. Проезжая мимо, гоп-компания, слава Богу, не нанесла нам прямого оскорбления, а только отвлекла от романтического настроя. Могло быть и хуже. К чему я об этом вспоминаю? – Все к тому же разговору о неотении, об инфантилах. Неужели эти люди, гарцующие на природе, но природы не замечающие, не уважающие никого вокруг, могут считаться адекватными, нормальными? – Сильно в этом сомневаюсь. Это ведь не радостная гурьба мчит на квадроциклах сквозь лес, наполняя его выхлопными газами и ревом моторов. Это агрессивный манифест несчастья. Вот с чем мы имеем здесь дело.
Небережливые, неблагодарные, неблагородные, игнорирующие других людей особи – вот с кем мы повстречались в живописном уголке Подмосковья. А ведь среди них, наверняка, есть мужья и жены. Кого они смогут воспитать в своих семьях, если сами потеряны и озлоблены на весь мир? И, главное, они не знают, как с этим справиться. Что делать, не понимают. Лепят из собственной неприкаянности идола и, рыча, ему поклоняются. Господи, избавь моих детей и внуков от этой одичавшей в несчастье толпы!
