Эта теория была бы полностью приемлема для современных ученых, если бы все представители описываемой системы имели физические тела. Сравните ее, к примеру, со стандартной теорией, которую используют для объяснения вспышек таких смертельных тропических болезней, как лихорадка Эбола. Вирус Эболы – естественная часть экосистемы тропических лесов Центральной Африки, в которую также входят люди, шимпанзе, окапи и многие другие существа. Когда нарушается баланс экосистемы – как правило, после разрушения традиционной культуры, которая этот баланс поддерживала, – она рушится, и люди так же начинают умирать.
Если же духи (а иначе говоря, сущности без физических тел) все-таки существуют, и если они способны взаимодействовать с живыми людьми, в этом случае теория хмонгов чисто интуитивно все расставляет по своим местам. Эта теория также соотносится с тем, что мы знаем о других сложных системах в экологии, социологии и экономике. Она учитывает все данные об эпидемии СВННС и объясняет их лучше, чем любая научная теория из всех предложенных. Единственная проблема с теорией хмонгов заключается в том, что она основывается на реальности созданий, которые якобы не могут существовать, по крайней мере в теории.
Итак, повторим еще раз: когда доказательства противоречат нашим предположениям, изменить предположение будет намного разумнее, чем пытаться игнорировать доказательства. Эпидемия СВННС предоставляет нам еще одну причину, по которой это не очень хорошая мысль, и, в свою очередь, предлагает ответ на третий из наших первоначальных вопросов. Если такое чудовище, как Даб Цог, убивает людей, его существование, природа и привычки, вероятно, должны представлять больший академический интерес, а рассуждения, которые мешают эффективно справиться с потенциально смертельным существом, как минимум вызывают вопросы.
Будь Даб Цог единственным чудовищем, которое так сильно влияет на жизнь людей, предположения о существовании монстров еще можно было бы игнорировать (по крайней мере, всем, кроме хмонгов). Хорошо это или плохо, но Даб Цог отнюдь не единственный в своем роде. Как мы уже говорили, большинство американцев напрямую контактировали по меньшей мере с одним сверхъестественным созданием, и это может оказаться только верхушкой айсберга. Фольклорные традиции, реальные доказательства и огромное количество свидетельств очевидцев – все это поддерживает идею о том, что чудовища довольно часто взаимодействуют с людьми. Не все личные контакты привели к столь же плачевным результатам, как в случае с беженцами-хмонгами и Даб Цог, но есть веские основания полагать, что подобные страшные последствия имели место гораздо чаще, чем принято считать. Более того, согласно тому же комплексу источников, даже куда менее опасные контакты с монстрами могут оказать серьезное влияние на людей, и оно может быть как позитивным, так и негативным.
ТРИ ОТВЕТА НА ВОПРОСЫ О МОНСТРАХ
Теперь мы наконец можем дать предварительные ответы на три вопроса, заданные ранее. Тем, кто не готов расстаться с уютом современного научного мировоззрения, предлагаемые ответы покажутся не менее чудовищными, чем те существа, о которых мы будем говорить в этой книге позже, однако это неизбежное следствие настоящего исследования.
Что такое монстры?
В этой книге термин «монстр» применяется к созданиям, которые не могут существовать согласно принятым в современной науке теориям об устройстве Вселенной, но при этом регулярно встречаются заслуживающим доверия людям и описаны в традиционном фольклоре.
Существуют ли монстры на самом деле?
Если не погружаться глубоко в философию и учитывать, что с точки зрения формальной логики невозможно доказать существование чего-либо в принципе, правильнее будет сказать, что фактически некоторые монстры существуют. Вне всякого сомнения, есть существа, которые влияют на человеческую жизнь и соответствуют традиционным представлениям о монстрах, а теории, отказывающиеся признавать их существование, не могут объяснить это влияние так же хорошо, как, например, фольклор.
Какое значение имеют монстры?
И снова, чтобы ответить на этот вопрос, не следует слишком углубляться в философию. Для тех, кто сталкивается с этими существами напрямую, они определенно имеют большое значение. Если учесть, что подобный опыт имели многие люди, в их числе может оказаться любой из нас или наших близких. Хотя бы по этой причине монстры и знания о них – тема отнюдь не тривиальная.
ЧЕТЫРЕ ВАЖНЫХ МОМЕНТА
В свете доказательств, которые обсуждались ранее, мы можем пойти дальше поставленных вопросов, на которые только что дали ответ, и отметить четыре важных момента, касающиеся монстров. Они станут центральными по отношению ко всему, о чем пойдет речь в этой книге.
1. Первый момент заключается в том, что фольклор – куда лучший источник информации о монстрах, чем полагает современная наука. Например, рассказы о встрече со старой каргой из ньюфаундлендских легенд содержат очень хорошие описания опыта, который исследовал в своей работе Дэвид Хаффорд. Все основные, равно как и менее существенные элементы этого опыта упоминаются в историях о старой карге, которые передавались из уст в уста как часть ньюфаундлендской народной культуры. Схожим образом рассказы о цог цуам из фольклора хмонгов соотносятся с тем же опытом. По расхожей современной привычке фольклорные повествования принято считать неточными и запутанными, но на самом деле они дают ясное и четкое описание происходящих событий. Отсюда следует, что изучение монстров нужно начинать с традиционных преданий и воспринимать их серьезно, не пытаясь от них отмахнуться, либо же попытаться втиснуть их в прокрустово ложе теории.
2. Второй момент заключается в том, что лучший способ проверить точность фольклора о монстрах – это сравнить его с эквивалентами из других культур. Точно так же, как цог цуам и посещение старой карги никоим образом не ограничиваются Лаосом и Ньюфаундлендом, фольклор, описывающий один и тот же опыт, можно найти в любой мировой культуре. Исследователям древнегерманского фольклора хорошо известно легендарное существо мара, которое, согласно поверью, может задушить человека во сне; английское слово nightmare и русское слово кошмар происходят от названия этого существа. Во многих других культурах, древних и современных, есть подобные аналогии: например, древние греки называли такие ночные видения эфиальт («прыгун») и пнигалион («душитель»), а у римлян был иннус («тот, кто сидит сверху»). Отсюда следует, что настоящие монстры и рассказы об опыте встречи с ними часто пересекают межкультурные границы. Когда описание монстра из одной культуры совпадает с описанием существа из другой, особенно если эти культуры далеко отстоят друг от друга в пространстве или времени, скорее всего, за обоими кроется настоящий опыт.
3. Третий момент заключается в том, что феномен может быть чрезвычайно распространенным и влиять на множество человеческих жизней, даже если ему нет места в современном культурном представлении о реальности, если его игнорируют образование и СМИ и даже если он не имеет названия. Пока Д. Хаффорд не опубликовал свое исследование, тысячи людей в Соединенных Штатах и Канаде, а также их близкие, друзья и врачи сталкивались с одним и тем же странным и пугающим явлением, не подозревая, что кто-то еще мог проходить через подобное. Из этого следует, что такие события отнюдь не редки, как склонны считать многие из нас. На самом деле можно сказать, что они окружают нас постоянно – нас просто научили их не замечать. Но когда мы их все-таки замечаем, то либо пытаемся найти им наиболее приемлемое объяснение, либо пожимаем плечами и как ни в чем не бывало возвращаемся к своим делам.
