— Signora? Dove stai andando?
[16]
Каролина обернулась и увидела, что в дверях стоит мужчина. Воротник его плаща был поднят, на волосах — капли дождя.
— Извините, — сказала она, — к сожалению, я не говорю по-итальянски.
Мужчина двинулся к Каролине, направив на нее грозный перст.
— Я спрашиваю, что вы тут делаете. Это частная собственность, а не туристическая достопримечательность. Смотреть здесь нечего. Вы должны немедленно уйти.
— Да нет, все в порядке, — возразила она, — я не туристка, а пришла посмотреть жилье, которое только что унаследовала.
— Тогда вы ошиблись. — Мужчина подошел к лестнице, и Каролина разглядела, что он высокий, широкоплечий и вообще хорош собой, хоть и смотрит на нее волком. — Это здание принадлежит корпорации Да Росси, и сейчас, как вы можете видеть, на ремонте. Оно пустовало много лет. Позвольте проводить вас до выхода.
— Это Дорсодуро 1482?
— Совершенно верно.
Каролина пошарила в сумочке и извлекла документ.
— Тогда я, судя по всему, арендую квартиру на четвертом этаже.
— Сильно сомневаюсь. — Он взял документ и принялся за изучение, снова нахмурившись. — Такого не может быть. Этот дом всегда принадлежал семье Да Росси. Они не сдавали квартиры посторонним. Иностранцам. — Он поднял бумагу повыше, чтобы лучше разглядеть ее в тусклом свете. — Кто бы это ни составлял, он ошибся. Тут нет четвертого этажа. У меня есть план здания. В нем три этажа и альтана.
— Альтана?
— Вроде беседки на крыше. Такое место в тени, чтобы сидеть, как-то так.
— Я бы хотела его посмотреть, — сказала она.
— Хорошо, раз вы настаиваете… Надеюсь, у вас сильные ноги.
Теперь, глядя, как Каролина поднимается по лестнице впереди него, мужчина, казалось, заранее злорадствовал. Второй этаж не выглядел так величественно, как первый, а к третьему вела простая прямая деревянная лестница. Каролина добралась до площадки третьего этажа, стараясь скрыть от своего спутника, что запыхалась. Тут было четыре двери, все — закрытые. Мужчина поравнялся с ней и торжествующе заявил:
— Как видите, никаких лестниц больше нет.
Он открыл одну дверь, чтобы показать комнату, завешенную пыльными полотнищами. Потом другую, ведущую в пустое помещение, потом третью. Наконец он открыл последнюю дверь, которая, казалась, вела в большой чулан или в подсобку. Тут громоздились обломки старой мебели, доски, стремянка.
— Как ни жаль, но, похоже, кто-то решил над вами подшутить.
— Разве власти Венеции раздают официальные печати шутникам? — спросила Каролина.
Она настояла на том, чтобы зайти в каждое помещение. Пришлось признать, что лестницы наверх там отсутствуют. Наконец она зашла в большой чулан. Внутри него было темно, кое-где попадалась паутина. Каролина огляделась, борясь с досадой и разочарованием.
— Боюсь, вы правы, — наконец сказала она, разглядывая стены. — Но я не понимаю… — И тут за столешницей, которую кто-то вертикально поставил у дальней стены, ей на глаза попалось нечто, напоминающее верхнюю часть двери. — Погодите, — пробормотала она.
Мужчина уже двинулся в обратный путь, но тут повернул обратно.
— По-моему, вон там в задней стене дверь. — Она отодвинула трехногий стул и теперь боролась со столешницей. — Помогите мне ее переставить.
— Пожалуйста, осторожнее! — воскликнул мужчина. — Она может быть тяжелой, мы же не хотим…
Но Каролина уже оттащила столешницу чуть в сторону так, что показалась дверная ручка.
— Вот, глядите! — победоносно указала она на свою находку.
Мужчина бросился ей на помощь, и они вместе переставили столешницу.
— Ну, видите! Дверь, — торжествующе улыбнулась Каролина.
— Да, наверно, в еще одну кладовую. — Он помолчал. — Ой, нет, ун моменто. Скорее, это выход на крышу. К той самой альтане, которая обозначена на плане здания. — Мужчина подергал дверь. Та не шевельнулась. — Сами видите, — он поднял взгляд, и на его лице виднелась тень усмешки. — Боюсь, эту дверь больше не открыть.
Каролина полезла в карман и достала большой ключ.
— Попробуйте, вдруг поможет, — предложила она.
— Что это за ключ? — требовательно спросил ее спутник. — Откуда он у вас?
— Его оставила мне двоюродная бабушка.
Ее сердце отчаянно частило, когда она вставила ключ в замочную скважину и повернула. Мгновение ничего не происходило, но потом раздался ласкающий слух щелчок. Дверь открывалась медленно, зловеще скрипя, и перед Каролиной предстала узкая крутая лестница, уходящая в непроглядную тьму.
— Явно на крышу, — предположил мужчина. — Думаю, вам лучше туда не подниматься. Эти старые террасы опасны.
Но Каролина уже шла вверх по ступенькам.
— Синьора, это неразумно. Я не могу отвечать… — воскликнул он, прежде чем поспешить следом и положить руку ей на плечо, мол, не лезьте туда.
Каролина стряхнула ее и освободилась. В конце первой лестницы обнаружилась еще одна дверь. Каролина повозилась некоторое время в темноте и в конце концов нашарила замочную скважину. Ключ повернулся, дверь открылась, и не на крышу, а в симпатичную комнату. Ее окна выходили на остров и лагуну. Мебель была закутана покрывалами, а на подоконниках лежал тонкий слой пыли.
Мужчина зашел в комнату следом за ней.
— Мадонна! — только и пробормотал он.
Глава 13
Джулиет. Венеция, 2 июля 1939 года
Я снова в Венеции! Меня переполняют такие противоречивые чувства, что трудно даже писать эти слова. Отчасти я радуюсь тому, что сбылась еще одна мечта, а отчасти терзаюсь сомнениями, правильно ли поступила. Но ведь мне действительно хотелось сюда приехать, чтобы целый год рисовать, учиться, получать впечатления, так? Ничего лучше и вообразить нельзя. Однако знать, что Лео тут и женат на другой… мне придется научиться жить с этим.
Я говорю себе, что Венеция — большой город и мои шансы столкнуться с Лео невелики. Нет сомнений, что мне не придется вращаться в кругах, к которым принадлежит его семья, и посещать бутики, где делает покупки его жена. А если мы все-таки встретимся, я буду держаться вежливо, приветливо и отстраненно. Я же теперь взрослая женщина, а не наивная и пылкая девчонка, я научилась держать свои чувства в узде. Я справлюсь! Рассуждая здраво, я понимаю, что всего дважды встретилась с этим мужчиной и на самом деле совершенно его не знаю. Может, он поколачивает женщин, страдает алкоголизмом, употребляет наркотики и бегает за каждой юбкой. Страдать по нему, как будто у нас большая любовь, с моей стороны до ужаса наивно. Между нами всего-то и было, что две приятные, но короткие встречи, и на этом все.
