Во время этих ссор между армянами и латинянами из-за нескольких киликийских городов война с тюрками не прекращалась. Михаил Сириец писал: «В год 584-й [1135–1136] барон Стефан, брат барона Тороса, пришел под стены Мараша, и его войска под покровом ночи проникли в город, где их приняли жители-христиане. Это неожиданное нападение подстроил городской священник, с которым барон Стефан имел тайный сговор. На рассвете его солдаты захватили дворец и перебили тюрок в его стенах. Разгоряченные своей победой, они продолжили позорить тех, кто находился в цитадели, и открыто бесчестили их жен. Поэтому Господь в своем гневе не отдал цитадель в их руки. Тогда они подожгли город и, взяв с собой тамошних христиан, отправились дальше».
Абуль-Фарадж, рассказывая о тех же событиях, прибавляет: «Вернувшиеся тюрки выказали человечность и не только отнеслись по-доброму к оставшимся христианам, но и отдали армянским беженцам, которые вернулись, их дома, виноградники и поля. Но со священника из их числа, которого они подозревали в тайном сговоре с соотечественниками, живьем содрали кожу. Через три дня они отрезали ему язык, руки и ноги и бросили в огонь. Армяне, возмущенные такой жестокостью, тем же способом убили нескольких тюрок».
Более того, враждебность мусульман по отношению к армянам оплачивалась золотом из византийской казны, поскольку византийцы, по словам Киннама, никогда не отказывались от мысли завладеть Киликией и Антиохией. Иоанн II Комнин намеревался оставить константинопольский престол старшему сыну, а младшему желал дать удел, состоящий из Киликии, Антиохии, Атталии и Кипра. Но Алексей и его младший брат Андроник Севастократор умерли, и императорский венец перешел к Мануилу.
Монета Иоанна II Комнина
Монета Мануила I Комнина
Несмотря на союз армянской армии с князьями Антиохии, греки вторглись в Киликию, разгромили крестоносцев и Левона, чьи вассалы плохо поддержали его, и заняли всю равнину, сопредельную Адане и Исскому заливу. Барон, его семья и соратники бежали в Лаврские горы. Все завоеванные армянами города и ключевые пункты, Аназарб и даже Вахка, попали в руки императора. Левон, доведенный до последней крайности, был вынужден вместе с семьей сдаться на милость победителей, и его доставили в Константинополь, где он и скончался (1141). Греки ослепили его старшего сына Рубена и потом убили.
С 1137 по 1145 год византийцы правили всей Киликией, а князья Антиохии и графы Эдессы были слишком заняты отражением мусульманских набегов, чтобы думать о возвращении государства бывшим союзникам. Один из сыновей Леона – Торос, увезенный пленником в Константинополь, был еще мал в тот момент, когда его семью постигло несчастье, и не вызывал опасений у византийского двора. Своим любезным нравом он даже заслужил благосклонность тамошних вельмож. Когда Мануил I Комнин (1143) сменил отца на императорском престоле, молодой барон почувствовал, что пришло время сбросить ярмо. Он бежал, переодевшись купцом, на генуэзском или венецианском корабле, добрался до Кипра, а оттуда поплыл в Антиохию. Там князь Раймунд и монофизитский патриарх Афанасий VIII предоставили ему все необходимое, чтобы предпринять попытку, которую он давно обдумывал. Отправившись из Антиохии с небольшим сопровождением, он добрался до гор Аманос и вскоре объединил под своим знаменем изгнанных и недовольных, как и он сам, числом несколько тысяч – достаточно, чтобы добиться нескольких начальных успехов, а тогда уж под его знамена стеклись все армяне в прежних владениях его отца.
Вид на замок в Аназарбе
Вахрам Эдесский в своей рифмованной хронике оставил нам романтический портрет юного барона и картину его прибытия в землю отцов:
«Вельможи императорского двора рассказывают, что Торос оставался там, пока в него не влюбилась греческая принцесса и не подарила ему сокровища, которые он взял. Достигнув киликийских гор, он встретил священника, которому доверил тайну, что он сын Левона. Священник с радостью принял его и послал дальше под видом пастуха. Остававшиеся там армяне жили в горах и, страдая от притеснений со стороны греков, страстно желали возвращения прежних владык. Узнав от священника, что их возлюбленный господин вернулся, они сразу же собрались и приветствовали Тороса как своего барона».
Пока император Иоанн Комнин покорял Киликию и приближался к Антиохии, мусульмане опустошали местности, соседние с владениями крестоносцев, и грозили самим латинянам. Византийцы объединились с тюрками, чтобы сбросить власть пришельцев с Запада, истребить армянские баронства и выгнать неправославных христиан из Азии, настолько яростной была религиозная ненависть в Константинополе. Когда, однако, тюрки вступили на территорию Кесуна в границах империи, василевс не смог стерпеть такого оскорбления, и византийцы разорвали союз с кочевниками.
Матфей Эдесский в своей хронике рассказывает о событиях, приведших к выступлению греческой армии в провинцию Мараш:
«В начале 585 года армянской эры [1136–1137] султан Мухаммед, сын Амр-Гази, сына Данишмеда, выступил в поход. С огромным войском он вторгся на земли Мараша и, став лагерем близ города Кесун, предал огню деревни и монастыри… Он спокойно стоял перед городом, занимаясь лишь тем, что отводил воду из реки, разрушал сады и рассылал отряды для грабежа в ту или иную область. Те же, кто находился в городе, каждый день ожидали прихода бедствий, кровопролития и, наконец, захвата города. Более того, они настолько пали духом, что однажды ночью покинули внешние укрепления. Но после того как их предводители и священники ободрили их своими увещеваниями, жители вознесли свои мольбы Господу… И милосердный и сострадательный Господь, несмотря на наши грехи, не позволил, чтобы мы попали в руки неверных. Он сжалился над нами… и не позволил неверным штурмовать город. Так в пятницу, в день, когда Спаситель принял крестные муки, город Кесун был освобожден [от неверных]. Враги сожгли дотла Кармир-Ванк, включая часовню и монашеские кельи, разрушили все каменные и деревянные кресты и унесли с собой все, что было сделано из железа или бронзы. Кроме того, они снесли алтари, где освящался святой хлеб, и разбили их на части. Наконец, они взяли богато украшенные двери и разные прочие предметы и унесли их в свою страну, дабы показать их своим любовницам и своему грубому народу… Мухаммед поспешно ушел в пятницу, ибо узнал, что римский император [Иоанн Комнин] должен был помочь осажденному Кесуну и нашему князю Балдуину, который на коленях просил его об этом. В это время греческий император находился в окрестностях Антиохии, опустошая земли мусульман. После того как он сместил нашего князя Леона и захватил его, его города и крепости, император забрал армянского князя в страну греков, расположенную по ту сторону моря, на границе с Азией».
