Однако западный мир все меньше и меньше тревожился об армянских делах. Все усилия папы, направленные на то, чтобы собрать новый Крестовый поход, оказались напрасны. Филипп VI Валуа прислал 10 тысяч золотых безантов, а потом еще тысячу флоринов, но единственным монархом, заключившим союз с Левоном III, был Гуго IV, король Кипра. Владения Левона по-прежнему подвергались нападениям мусульман, несмотря на договор, подписанный с султаном.
Кроме того, юный армянский царь и сам был виновен во всевозможных злодействах. 26 января 1329 года он приказал схватить и убить регента Ошина и его брата гундстабля Костандина и, чтобы заслужить благосклонность самых грозных своих врагов, послал голову первого аль-Малику ан-Насиру, а голову второго – монгольскому хану Абу-Саиду. За этой двойной расправой вскоре последовало убийство его собственной жены, которую он убил в приступе гнева, якобы заподозрив в неверности. Овдовев по собственной воле, девятнадцатилетний Левон в 1333 году женился на дочери Фридриха II Сицилийского, Констанции-Элеоноре, вдове Генриха II Кипрского. Наконец, 28 августа 1341 года Левон и сам погиб от кинжала убийцы, но перед этим потерпел новые поражения от мамлюков и поклялся на Святом Евангелии, что больше не будет связываться с латинянами.
Своей жизнью Левон, несомненно, покрыл себя позором, но история не должна осуждать этого царя столь же сурово, сколь какого-нибудь иного правителя, жившего в иной обстановке, под опекой справедливого регента. Его опекун Ошин, как только умер прежний царь, взял в свои руки все бразды правления и вызвал к себе ненависть непомерной гордыней и ненасытной жаждой власти. Он требовал, чтобы все как один плясали под его дудку. Он казнил и отправлял в изгнание всех, кто не склонялся перед его волей, и сестра царя Ошина и вдова Амори де Лузиньяна Изабелла была задушена по его приказу. Четверо из пятерых детей Изабеллы, живших в Армении, были арестованы в одно время с матерью; двое старших, Гуго и Генрих, погибли от яда, еще двое были высланы из Армении. Зверства правителя Корикоса внушили к нему ненависть большинства дворян и особенно царя, с которым, будучи его опекуном, он обходился самым грубым образом. Левон, возмущенный поведением дяди по отношению к нему, отомстил ему и избавился от опекуна, чье ярмо становилось невыносимым. Это первое преступление притупило его совесть и стало предвестником дальнейших злодеяний.
Левон IV отправляет правосудие
Жан Дардель писал: «Когда вышеупомянутый барон Осени женился на Джоанне Неаполитанской, он был так жесток, что всех, кто был ему враждебен, повелевал убить или изгнать из страны. Среди других он приказал удушить упомянутую даму Изабеллу, сестру покойного царя Ошина. Четверо ее детей были брошены в узилище, двое умерщвлены, а именно сир Гуго, которого он велел отравить, и сир Генрих. Второй просил принести ему воды во имя Господа Бога, а ему дали вместо питья мочи. А других двух, а именно сира Жана и сира Бемона, по мольбе некоторых дворян он выпустил из тюрьмы и приказал посадить на корабль, чтобы они плыли куда хотят. Они добрались до острова Родос, и рыцари-госпитальеры любезно приняли их, и они пробыли там три года. После чего вышеупомянутый барон Оссин отдал свою дочь Алису в жены царю Левону IV, который был тогда малолетним и находился на его попечении».
Геральдические щиты Тарса
Нужно помнить, что при всех латинских дворах Востока и, к сожалению, при европейских дворах также в то время царило полное беззаконие. Убийство стало привычным политическим оружием; в Византии, Каире, во всех азиатских городах интриги, душегубства, отравления были в порядке вещей. Месть утоляли кровавой резней, человеческая жизнь не стоила ни гроша ни у христиан, ни у мусульман. Никто не мог быть уверен, что доживет до завтра, и люди, так дешево ценившие свою собственную жизнь, были тем более безразличны к чужой судьбе.
Монета Михаила X Палеолога
Монета Иоанна V Палеолога
Монета Андроника III Палеолога
Монета Ги де Лузиньяна (Костандина II)
Одно важное событие произошло при смерти Левона IV (1342). Поскольку у него не было наследников мужского пола, он назвал преемником третьего сына своей сестры Изабеллы – Ги де Лузиньяна, своего ближайшего родственника, который в момент убийства матери и братьев находился в безопасности у греков. Вследствие этого корона Киликии перешла от армянской династии к французскому дворянскому роду, и Армянское царство таким образом оказалось под властью латинян. В те дни, когда государство было синонимом его правителя, такая перемена должна была иметь далекоидущие последствия, ибо латинское влияние, само собой, должно было возобладать, а национальные традиции – отойти на задний план. По этой причине большинство армянского народа оставалось враждебным новому правящему семейству. Его духовенство и знать поняли, что могут попрощаться с национальной идентичностью, и это, несомненно, произошло бы, если бы княжествам крестоносцев суждено было бы просуществовать дольше.
Ги был сыном Амори де Лузиньяна, графа Тирского, и Изабеллы Армянской, племянником Генриха II Кипрского. Он с 1318 года жил в Константинополе со своей тетей Ксенией или Марией, женой Михаила IX Палеолога (1295–1320) и матерью императора Андроника (1328–1341). Он был имперским губернатором Сере в Македонии, и его первая жена была двоюродной сестрой Иоанна Кантакузина (1341–1355). Так как он воспротивился узурпатору трона Иоанну V Палеологу, ему пришлось открыть ворота Сере перед Михаилом и удалиться в Константинополь. В 1342 году Ги узнал, что Левон выбрал его на армянский трон, но не торопился принять эту честь, понимая, в каком плачевном положении находилось царство. Сначала он отказывался от короны и просил принять ее своего брата Жана, другого сына Изабеллы, который жил на Родосе. Уступив мольбам Жана, он в конце концов отправился в Армению в сопровождении значительной личной гвардии.
Обеспокоенные этой сменой династии и тесными связями, которые непременно должны были сложиться между Арменией, кипрскими королями и западными державами, мусульмане потребовали выплаты ежегодной дани, которую платил им Левон. Ги высокомерно отказался, после чего снова разгорелась война. Новый царь, который правил под именем Костандин II, поддержал свою репутацию доблестного воина и в течение двух лет правления (1342–1344) не давал мусульманам посягать на его границы. Однако Ги, подобно Хетуму и большинству предшественников, полагал, что наилучшим выходом для армян, если они хотят получить от западного мира помощь, в которой так сильно нуждаются, было согласиться на римский богослужебный обряд. Два посла отправились в Авиньон, и царь созвал главных сановников армянской церкви, чтобы обсудить с ними планы унии. Эти переговоры вызвали гнев некоторых представителей знати, которые и без того уже были сильно раздражены решимостью царя не заключать мира с мусульманами за счет уступок им своей территории. Недовольные подняли мятеж, в ходе которого убили царя вместе с тремя сотнями франкских телохранителей, которых Ги привез с собой в Армению. «Какая потеря для христианского мира – смерть столь доброго принца, ибо он был храбр и доблестен и весьма находчив».
