Нарсес и Феодора. Мозаика в Равенне
Невозможно сосчитать армян, служивших в армии, и влияние этих людей из чужой страны ощущалось не только в военных вопросах, но и в различных сферах управления, а также в науке, искусстве и коммерции. Оно вышло даже за рамки империи, и даже так называемыми варварскими странами порой управляли армяне, например Самуил (из Терджана), царь Болгарии X века.
Армяне не только добились высокого положения в столице Восточного мира; их влияние распространилось и на землях, граничивших с их родиной. На юго-востоке их государственным талантам не имели возможности развернуться перед лицом вражды со стороны парфян и Сасанидов, а на западе и юго-западе верховная власть принадлежала Византийской державе; но на севере, во всех Закавказских странах, среди нецивилизованных народов, армяне пользовались признанием благодаря своим выдающимся способностям. Грузия, Modicum Hiberiae regnum у Тацита, с самых давних времен была разделена на великое число княжеств во владении эристави, которые, в свою очередь, делились на земли, принадлежавшие азнаури, то есть феодальным вассалам эристави. Сасанидское правление не принесло никаких перемен, так что грузины не знали никакого политического единства до тех пор, пока армянский император Маврикий не посадил на трон Иберии первого правителя из Багратидов Гурама (575–600). После этого Грузией, Кавказской Албанией, Мегрелией и всеми мелкими картвельскими государствами южных склонов Кавказа управляли армянские правители, и последний из грузинских царей Ираклий II также был потомком Багратидов. Мы не будем вдаваться в подробный список длинной династии царей, которым пришлось по очереди сражаться с Сасанидами, арабами, тюрками, монголами и персами и чья династия не меньше десятка раз оказывалась покоренной и даже изгнанной с престола в Тбилиси или Мцхете. В своих бедствиях они получали помощь от византийцев Константинополя или Трапезунда и в конце концов от русских в зависимости от перипетий истории. В летописи Грузинского царства есть несколько прекрасных страниц, которые изображают борьбу картвелов за сохранение национальной независимости. Им, однако, не хватало высокого уровня интеллектуальной культуры, которую мы встречаем в Армении. Грузины, подобно другим кавказцам, были азиатами по своим методам ведения войны. Свое искусство они взяли у византийцев и армян, и в Тбилиси, Мцхете, Гори и маленьких городах Большого Кавказа можно встретить прекрасные примеры христианской греческой архитектуры, конечно измененные согласно местным вкусам. Их литература, однако, за исключением нескольких стихотворных произведений и эпической поэмы «Витязь в тигровой шкуре», в основном имеет религиозный характер и представляет лишь второстепенный интерес. Справедливости ради мы должны добавить, что среди картвельских народов лишь грузины проявляли хоть какую-то утонченность, а другие вплоть до нынешних времен оставались совершенно нецивилизованными. Грузины, несомненно, обязаны своим культурным превосходством по сравнению с соседями и сородичами влиянию Византии, а также армянской династии, которая правила ими столько веков.
Саркофаг Исаака Армянина. Равенна
Хотя Багратиды были призваны править этим христианским народом, в других пограничных с Арменией странах им такой возможности не представилось. При персидском дворе, а также при арабском, а позднее и турецком между армянами и троном естественным образом стояли религиозные разногласия; они тем не менее занимали очень важные посты в правительстве. Такое распространение выходцев из Армении по различным группам, несомненно, противоречило национальным интересам армян, ведь у каждой группы были свои сторонники на родине, и противоборствующие партии не останавливались ни перед чем, защищая свои частные интересы и добиваясь принятия своих частных взглядов. Конечно, они могли заручиться полезными союзниками для армян, но подобные союзы часто бывали весьма обременительны для народа.
Нетрудно вспомнить некоторых армян, которые отреклись от своей религии и заняли выдающееся положение в мусульманских государствах. Алишан говорит, что Саладин был армянским курдом, если не вообще армянином. Азам-Атабек, первый министр шаха Наср ад-Дина, принадлежал к армянскому роду, как я уже говорил. Но к чему нам вспоминать имена этих отступников? Отрекшись от веры, они присоединились к врагам собственного народа.
Как византийцы привлекали на службу армян, так же и мусульманские правители поняли, какую помощь могут оказать им эти деятельные, умные и трудолюбивые люди. Шах Аббас I основал Новую Джульфу у ворот своей столицы. Мехмед II после взятия Константинополя, желая уменьшить греческое влияние, пригласил малоазиатских армян поселиться у Золотого Рога, где уже существовала большая армянская колония. В 1461 году Мехмед назначил патриархом надо всеми турецкими армянами Овакима, епископа из Бурсы, дав ему те же привилегии, что и Селиму I, греческому патриарху. После победы на Чалдыране над персами в 1514 году султан привез из Тебриза множество армянских ремесленников, чтобы развить и улучшить производство в собственных владениях. В первые годы правления османов в Смирне и всех прибрежных городах Черного моря жило немало армянских ремесленников, которые пользовались благоволением властей. Турки не только ценили службу, которую оказывали им эти хорошие работники, но и к тому же были рады хоть немного уравновесить греческих христиан, которые всегда были многочисленным и беспокойным элементом в их империи.
Политические мотивы армянской эмиграции отнюдь не были главной причиной широкого распространения этого народа. Они, безусловно, были важным фактором в укреплении армянских торговых предприятий в великих государствах, соседствующих с вотчиной их предков, и привели к переселению в еще более далекие земли; тем не менее только в Константинополе и Исфахане армянские поселения фактически имели какую-то политическую подоплеку. Исход стольких жителей в более благоприятные страны в первую очередь объясняется бесконечными бедствиями их несчастной родины, которая постоянно была и причиной, и ареной кровопролития.
Привлекаемые возможностями для торговли, которые открывались для них в Римской империи, многие армяне издревле селились в южных черноморских портах. Армянские колонии еще в правление Митридата Великого появились в Трапезуйте, Керасунте, Амисосе, Синопе, Гераклее Понтийской и многих других городах анатолийского побережья, а также на Фазисе в Иберии и, вероятно, на берегах Каспийского моря, в Атропатене, в Рее и вдоль всех великих торговых путей Востока. Персеполь, Экбатана, Вавилон и Сузы прежде были великими центрами торговли на Востоке, но в начале нашей эры их место заняли Пасаргады, Ктесифон, Шуштер и Ахваз, где сбывались товары, привозимые в Халдею через порты Александрии (на Шатт-эль-Арабе) и древнего Тередона (Кувейт). Эти города торговали с севером и, разумеется, имели армянских представителей. Аналогичным образом, спасаясь от преследования со стороны кровожадных притеснителей, многие другие армяне из Араратского региона бежали в северные земли, русские степи и Крым, где поддерживали деловые связи с родиной.
