Поводом для решения Европейского суда послужил иск испанца Мария Костеха Гонсалеса, который счел, что его репутации нанесен ущерб газетной публикацией, где его имя упоминалось в связи с принудительным аукционом. Со времени этой публикации минуло пятнадцать лет, имущественное положение господина Гонсалеса поправилось, однако компрометирующее газетное сообщение продолжало сохраняться в интернете. Суду по данному делу пришлось взвешивать соотношение между правом на защиту персональных данных, с одной стороны, и правом общественности на информацию, с другой. Там, где затрагиваются «чувствительные» персональные данные, необходимо найти компромисс между приватностью и публичностью в условиях новой информационной эпохи, то есть между двумя противоположными принципами доступности и конфиденциальности информации.
Интернет кардинальным образом изменил ситуацию с распространением и доступностью информации. Если раньше доступ к информационным ресурсам был селективен, то ныне с некоторым преувеличением можно сказать, что все имеют доступ ко всему. При этом обнаружились правовые дефициты и пробелы в сфере хранения персональных данных. Социальными сетями давно обрабатываются персональные данные людей, даже не подозревающих, что, размещая в сети, например, свои личные фотографии, они подвергаются автоматическому охвату системой. Сейчас уже общеизвестно, что группы, которые формируются в социальных сетях и члены которых обмениваются информацией, никогда не бывают по-настоящему закрытыми, они «дырявы», как весь интернет. Отношение к «чувствительным» персональным данным уже не регулируется чувством такта, умолчанием, негласными этическими конвенциями и приличиями, не позволяющими затрагивать ту или иную тему, поэтому приходится находить иные, технические стратегии для интенционального и контролируемого социального забвения. В демократическом обществе цензура не может считаться решением данной проблемы; закон об ограничении доступа к детской порнографии в интернете сразу же обернулся для Урсулы фон дер Лейден, бывшего федерального министра по делам семьи, насмешливым прозвищем Цензурсула.
Проблемы и стратегии забвения
Динамика интернета задана ростом количества гиперссылок и структурой гиперсвязанности. Умножение связей требует ускорения потоков информации и расширения их инфраструктуры. Сеть интернета, преодолевая все преграды и границы, порождает все более разветвленные и сложные связи, причем их рост не имеет ни определенной цели, ни формы. Одновременно новые технологии сохранения информации привели к экспоненциальному увеличению ее объемов. Гигантская лавина информации нуждается во все более совершенных технологиях, позволяющих редуцировать эти объемы. Самая большая поисковая машина Google уже создала у себя совет экспертов по удалению информации. Забвение стало насущной проблемой для интернета, которая обсуждается специалистами по информатике и защите данных, юристами и социологами. Юрист и специалист по информатике Виктор Майер-Шёнбергер, посвятивший свою книгу «Delete» (англ. – удалить) необходимости целенаправленного удаления информации в интернете, предлагает создать системную возможность для того, чтобы в самой информации был запрограммирован срок ее годности
[139]. Фирма под названием «x-pire» уже разработала своего рода «цифровой ластик», который используется для кодирования и защиты данных. Забвение осуществляется в интернете различными способами; наиболее распространенным из них является запись новой информации поверх старой, которая тем самым уничтожается. Принцип такой перезаписи, использующийся в интернете, препятствует сохранению многослойности текста, а следовательно, и доступу к его хронологически более ранним версиям. Сохранение информации естественным образом включает в себя ее уничтожение; таков еще один парадокс цифровой эры.
На это обстоятельство указывает оксфордский философ Лучиано Флориди: «Та же самая динамическая система, которая позволяет тысячекратно переписывать документ, делает невероятным какое-либо будущее обращение к его прежним вариантам». Поэтому Флориди устанавливает прямую взаимосвязь между дигитальным забвением в виде записи поверх написанного и «жизнью во всегдашнем настоящем». История, по его мнению, имеет дело с многослойностью, которая отсутствует в интернете. «Тщательное сохранение значимо различного и <…> постоянная седиментация прошлого в виде упорядоченной последовательности изменений» ушли в прошлое. Флориди считает последовательность таких операций, как фиксация, собирание и сохранение, «историческим процессом, который сегодня серьезно нарушен»
[140].
Наблюдаемая в интернете тенденция постоянной самодеисторизации обусловлена кратковременностью сроков жизни его контентов. Поскольку носители информации имеют ограниченный срок годности, а технические средства коммуникации все быстрее обновляются, то и пребывание контентов в интернете ограничено во времени; поэтому уже сейчас возникла тревога, что однажды для всей нынешней генерации Больших данных (Big Data) наступит синхронный коллапс (Dead Data). «Устойчивость» культуры, если воспользоваться современным термином, придется искать и обеспечивать где-то вне волатильной сферы интернета.
Однако при ближайшем рассмотрении можно увидеть и проблему противоположного свойства: в интернете время как бы замирает, а информация безразлично застывает по отношению к пользователю. Действительно, вместе с ростом объемов информации в интернете появляется много информационного шума и мусора, происходит стремительное устаревание данных. Поскольку нет кураторов, способных уследить за всей сферой интернета, в нем пребывают уже миллионы бесхозных страниц с необновляемой и совершенно бесполезной информацией. Устаревшие данные упрямо соседствуют рядом с новыми. Скажем, частнопрактикующий врач переехал на новое место, а прежний адрес и часы приема еще долго будут выдаваться поисковиком. Когда связи рвутся, нужно приложить немалые усилия, чтобы стереть их следы. Урс Штёхели (Urs Stäheli) заметил по этому поводу: «Насколько просто завязываются контакты, настолько же сложно избавиться от них в социальных сетях»
[141].
Мы уже привыкли к выражению «кладбище информации», однако вскоре в интернете могут появиться совсем другие кладбища. Это связано с тем, что ежедневно умирают около 8000 пользователей Facebook, оставляя свои аккаунты. Для таких случаев Фейсбук создал особую форму управления аккаунтом с двумя опциями: можно подать запрос либо на удаление аккаунта, либо на перевод его в памятный статус. Подобная функция превратила аккаунт Фейсбука в своего рода мемориал и создала сообщество «друзей и членов семьи, где они могут обмениваться воспоминаниями о человеке, который ушел из жизни». Адриан Лобе считает такую функцию вмешательством в социальную экономику забвения и памятования: «Вероятно, человек имеет право быть забытым после смерти, что подводит финальную черту под его жизнью. Однако новые технологии принуждают нас помнить об умерших. Интернет похож на отель „Калифорния“, о котором в песне говорится, что можно „выписаться из отеля в любое время, но покинуть его ты не сможешь никогда“»
[142].
