Наа, владычица! Да на нем живого места не было! И пострадал он явно не только от убитых мною гортов. Там, где не успели ударить их когти, виднелись многочисленные следы зубов. Из крупных и мелких порезов до сих пор сочилась кровь. Кое-где из его спины и ног неведомые твари успели вырвать целые куски. Так что на их фоне следы от присосок упырей казались уже сущими пустяками.
Саан его задери… что же делать?! Тусклая жизненная искра, определенно смертельные раны… Перевязывать их было без толку. Даже если порвать на лоскуты мою ночнушку, этого все равно бы не хватило! Так что единственное, что мне оставалось, это влить в незнакомца как можно больше эликсиров. Ну а дальше как повезет.
Собравшись с духом, я все же разжала намертво сжавшиеся пальцы раненого, отпихнула бесполезное оружие и, поднатужившись, перевернула незнакомца на спину.
Разглядывать его было некогда. Да и вряд ли у меня бы получилось: его лицо оказалось покрыто толстой коркой крови. Сверху на нее налипла земля, мелкие травинки, какие-то веточки. А еще его наполовину закрывали на редкость длинные, спутанные, слипшиеся от крови и почти такие же черные, как у меня, смоляные пряди.
Торопливо порывшись в сумке, я достала один из самых сильных своих эликсиров, на создание которого в свое время пришлось угрохать почти четверть магического резерва. Второй рукой мне пришлось приподнять незнакомцу голову, чтобы не дай Раа не захлебнулся. Или на случай, если его начнет рвать. В таких ситуациях всякое бывает. Люди, бывает, стонут, кричат, иногда даже ходят под себя…
Но вот чего я точно не ждала, так это того, что почти переставший дышать мужчина вдруг без предупреждения оживет. Причем не просто оживет, а хрипло зарычит, дернется и с приличной скоростью махнет рукой, едва не распоров мне горло почерневшими от крови ногтями.
К счастью, он был слишком слаб для полноценной атаки. Удар получился не таким быстрым, как, наверное, мог бы быть, если бы тот тип мог нормально двигаться. Поэтому чужак промахнулся и вместо того, чтобы убить, лишь поранил мне плечо, заодно располосовав и плащ, и надетую под него ночнушку. А я непроизвольно отшатнулась и выронила тяжелую колбу.
Предательский удар, острая боль и охвативший меня на секунду страх вкупе с осознанием того, что я только что разлила редкое зелье, меня ошеломили. И одновременно разозлили до такой степени, что я, не раздумывая, залепила незнакомому мужику хлесткую пощечину.
Да. Вот так сразу. Напрочь позабыв про то, что вообще-то собиралась ему помочь.
Мужчина от удара вздрогнул. На меня сквозь спутанные волосы в шоке уставились нечеловеческие глаза с янтарно-желтыми радужками и вертикальными зрачками. Я отшатнулась, сообразив, что нарвалась на оборотня. Или как минимум на полукровку. Но он больше не нападал. Его глаза так же неожиданно закатились, израненная голова безвольно склонилась набок. И больше этот дикарь не шевелился, кажется, окончательно собравшись уйти в царство теней.
Едва отойдя от первоначального испуга, я посмотрела на свою руку, на которой остались следы его крови. Запоздало ужаснулась содеянному и в панике подумала, что именно по моей вине он сейчас умрет. Но другого зелья для быстрого восстановления у меня при себе не было. Бежать до палатки далеко. Да и не помогут оборотню магические примочки — они все как один… даже полукровки… нечувствительны к магии. А таких сильных трав, чтобы мертвого на ноги поднимали, у меня и подавно не имелось.
Не знаю, что бы я сделала, если бы он и правда умер у меня на руках, но саднящее плечо неожиданно напомнило, что у меня вообще-то есть при себе подходящее зелье. Тот самый последний шанс, который, если верить бабуле, или раздувает едва теплящуюся искру, или же гасит ее навсегда.
Раздумывать было некогда, поэтому я сорвала с шеи шнурок, отбила у глиняной колбочки горлышко и, во второй раз склонившись над незнакомцем, вылила ему в рот едко пахнущее зелье. Его и было-то совсем немного — каких-то три жалких капли. Поэтому я искренне сомневалась, что из этого что-нибудь получится. Но уже не удивилась, когда поднесенная ко рту склянка обо что-то стукнулась, а из-под верхней губы незнакомца показались кончики острых клыков.
— Назад! — вдруг не своим голосом гаркнул Ларун, когда закончил с порталом и увидел меня склонившейся над каким-то нелюдем. — Корно, прочь оттуда!
Я выпрямилась, спрятав в кулаке опустевшую колбу, а потом и правда отползла подальше. И запоздало вздрогнула, увидев, что на руках у незнакомца красуются острые, крепкие и очень длинные когти. Которые, вопреки здравому смыслу, не заменяли ногти, а вырастали прямо из-под них.
— Стоять! — еще один резкий окрик куратора остановил ринувшихся ко мне Ника и Ланку. А когда Ларун подбежал и встретил мой испуганный взгляд, то обеспокоенно спросил: — Он вас не укусил?!
Я поспешно мотнула головой.
Саан меня задери! Вот это я дала сегодня маху! Не осмотреть пострадавшего, прежде чем оказывать ему помощь… не убедиться, что это безопасно, в первую очередь, для меня самой… вот уж и правда, позор из позоров.
Спасло меня только то, что плащ был черным, да и сидела я к ребятам спиной. Издалека да в темноте было сложно понять, что произошло. А вот Ларун стоял гораздо ближе, поэтому мог заметить неладное. А потом и осерчать, узнав, что я нарушила не только его приказ, но и все возможные правила безопасности.
Впрочем, от простых царапин еще никто не умирал. Вопреки бытующим суевериям, даже полноценный укус не смог бы превратить меня в зверя. Поэтому я предпочла скрыть свою промашку и на всякий случай повернулась боком, потихоньку припрятав колбу в карман. Хотя плечо еще побаливало, а ночнушку и плащ потом наверняка придется выкидывать.
— Очень хорошо, — с облегчением выдохнул маг, когда убедился, что я в порядке. — А теперь брысь отсюда, пока он в себя не пришел.
— Сомневаюсь, что ему удастся это сделать, — пробормотала я, поднимаясь на ноги и все так же боком отходя поближе к друзьям. — Даже оборотню непросто выжить с такими ранами.
— Это не оборотень, эрта, — странным голосом произнес Ларун. — Это — мрон[3]. Такие, как он, от простых ран не умирают.
[1] Разновидность упырей. Настигая жертву, высасывают из нее кровь и жизненные силы. Не обладают разумом. Становятся крайне опасными, когда собираются в стаи.
[2] Чрезвычайно редкий и дорогой артефакт, способный преобразовывать энергию стихий в другие виды магии.
[3] В переводе с имперского — «зверь».
Глава 15
Конечно же, никуда мы отсюда не ушли — как только эмоции улеглись, Ларун спохватился и велел Нику спалить к Саановой матери валяющихся поблизости упырей. Ланку он отправил обыскать поле и обозначить колышками те места, где потихоньку тлели останки скелетов. А меня отозвал в сторону и ровным, сухим, абсолютно бесстрастным голосом ТАК отчитал, что я чуть со стыда не сгорела, пока выслушивала сыплющиеся на мою голову эпитеты.
Оказывается, я и безответственная, и безрассудная, и недальновидная… Одних только прилагательных Ларун придумал для меня больше десятка! А когда он начал по пунктам зачитывать правила поведения на поле боя и перечислять последствия, которые могли бы произойти из-за того, что бросила остальных… Богини, я уже не знала, куда деваться! Наверное, если бы не эрта Далия и два ее личных ученика, подоспевшие к месту схватки, вообще бы провалилась под землю. Но, на мое счастье, целители заставили Ларуна отвлечься, и дальше ему стало не до меня. Ну а пока он разъяснял ситуацию, я бочком-бочком отошла в сторонку и, глядя на то, как суетится вокруг умирающего госпожа Далия, постаралась припомнить, что мне вообще известно о мронах.
