Знаменитый древнеримский историк Аммиан Марцеллин (ок. 330–после 395) писал о пришедших в великое движение племенах и охватившей всю римскую ойкумену великой сумятице так: «По всему римскому миру, словно по боевому сигналу труб, поднялись самые свирепые народы и стали переходить ближайшие к нам границы. Галлию и Рецию одновременно грабили алеманны, сарматы и квады– обе Паннонии; пикты, саксы, скотты и аттакоты терзали непрерывными бедствиями Британию; австорианы и другие племена мавров сильнее обычного тревожили Африку; Фракию грабили разбойничьи шайки готов».
Галло-римский писатель V в. Сидоний Аполлинарий упоминает в общем перечне вторгавшихся в римские земли племен также и франков: «Как вдруг поднятое внезапным смятением варварство излило весь Север на тебя, Галлия: за воинственным ругом, в сопровождении гелона, следует свирепый гепид; скира побуждает бургунд; вторгся гунн, белонт, невр, бастарн, туринг, бруктер и франк, которого омывает своими волнами заросший камышами Никер; скоро пал Герцинский лес, срубленный секирой на челны, и покрылся Рейн судами; и уже наводящие ужас полчища Аттилы разлились по твоим полям белг».
Одними из варварских германских народов, вторгшихся в пределы империи, стали франки. Этноним «франк» (franc) происходит от древнегерманского слова frakr или frekkr, которое современные специалисты переводят как «свободный», «смелый», «отважный», а также «гордый», «свирепый», «заносчивый» и даже «воодушевленный». Возможно, с этим словом можно соотнести значение современного немецкого frech– «дерзкий», «наглый», «нахальный», «самоуверенный», «вызывающий», «развязный», «бесцеремонный», «бесстыдный», «беззастенчивый». Скорее всего, термин «франк» был изначально чем-то вроде боевой клички, прозвища, обозначавшего гордых воинов германских дружин, и употреблялось в таком понимании для обозначения разных германских народов. Не удивительно, что в состав объединения франков в итоге вошли многие западногерманские племена: ампсиварии, бруктеры, тенктеры, тубанты, убии, усипеты, хавки, хамавы, хатты и хаттуарии, а также представители бродячих военизированных ватаг-дружин других, более отдаленных германских племен далее на восток от Нижнего Рейна.
Появление франков на исторической арене можно датировать приблизительно 30 годами ІІІ в. н. э. Именно в это время, а точнее в 231 г., легион І Minervia, расквартированный в Бонне, разгромил на Нижнем Рейне некие германские племена, точное название которых не упоминается. По всей видимости, это было одно из наиболее ранних столкновений римлян с зарождавшимся франкским племенным союзом. Постепенно это этническое объединение набирало вес, превращаясь в главного неприятеля римлян к востоку от Рейна.
Писатель рубежа ІІІ—IV вв. Флавий Вописк Сиракузянин – автор, существование которого современные исследователи ставят под сомнение – в биографии римского императора Луция Домиция Аврелиана (270–275) под названием «Божественный Аврелиан» из сборника «Писатели истории Августов» так упоминал о победе этого будущего императора над франками: «Будучи трибуном Шестого галльского легиона, он нанес под Могонциаком (Майнцем – прим. автора) сильное поражение вторгшимся и бродившим по всей Галлии франкам, убил семьсот человек и продал в рабство триста. По этому поводу опять-таки была сочинена песенка: «Много франков и сарматов разом перебили мы, много, много, много тысяч персов надо перебить». Произошло это событие в районе нижнего течения Рейна, скорее всего, между 253–255 гг. (по иной датировке – гораздо ранее, уже около 242 г.). И хотя современные исследователи сомневаются не только в точной датировке или локализации битвы, но даже в самом ее факте, как и в существовании Шестого галльского легиона, в любом случае именно середина ІІІ в. н. э. может считаться моментом выхода франков на историческую арену. В это время основное направление их вторжений в пределы Римской империи приходилось, по всей видимости, на земли между Рейном и Ланом.
С середины ІІІ в. упоминания о франках становятся у римских авторов все более частыми и привычными. Так, около 256 г. они вторгаются в римские земли с целью грабежа, опустошая земли в направлении Агриппины (ныне Кельн) и долины Мозеля. Вследствие нехватки войск на этом стратегически важном направлении император Публий Лициний Эгнаций Галлиен (253–268) был вынужден в это время идти на переговоры с германцами, угрожавшими вторжениями через Рейн, и искать помощи одних варварских вождей для отражения набегов со стороны других. Так, историк Зосим в «Новой истории» упоминает, что император заключил договор с одним из германских вождей «и с тех пор этот вождь сам не допускал своих соплеменников переходить реку и прогонял тех, которые прорывались». Постепенно, уже с этого времени франки совместно с алеманнами начали проникать на так называемые Декуматские поля (Agri decumates) – земли между Верхним Рейном и Верхним Дунаем (к востоку от Рейна и к северу от Дуная), заселенные ранее полузависимыми от Рима либо полусоюзными ему германскими и кельтскими племенами, платившими римлянам десятину, откуда и происходит название этой историко-географической области. Это был наиболее уязвимый участок обороны на всей протяженности великой римской пограничной линии Limes Romanus. Действительно, именно растянувшийся на 382 км декуматский участок лимеса приходился на участок между Рейном и Верхним Дунаем, и не имел вследствие этого природного оборонительного рубежа в виде крупной водной преграды. Не удивительно, что именно здесь римская граница была наиболее удобна для варварских вторжений.
По всей видимости, активизация проникновения франков и алеманнов в регион Декуматских полей приходится на вторую половину – конец 60-х гг. III в., что было обусловлено определенным «военным вакуумом», возникшим здесь из-за изменения оперативной обстановки, которая обусловила перемещение римских гарнизонов и вследствие этого окончательное оголение границы.
Действительно, вторжение в этот регион германских племен франков и алеманнов, соответственно с севера и с юга, привело к охвату Декуматских полей с флангов, что делало оборону центрального участка лимеса бессмысленной. Понимая это, римляне, по всей видимости, отвели местные гарнизоны к Рейну для защиты переправ либо удержания других важных участков границы, тем самым окончательно лишив этот участок границы какой-либо защиты. Германцы незаставили себя долго ждать, девятым валом хлынув сквозь этот обнажившийся участок неохраняемой границы. Именно в это время франки вторгаются в Северную Италию, а в Галлии доходят до районов Реймса и современного Парижа.
Около 258–259 гг. (согласно другой датировке в 263–264 гг.) крупный отряд франков с боями прорвался сквозь Галлию по направлению к Пиренейскому полуострову. Живший в IV веке историк Секст Аврелий Виктор в историческом сочинении «О цезарях» писал, что среди множества постигших Римскую империю бедствий «Италию также захватили полчища алеманнов, полчища франков, разграбив Галлию, овладели Испанией, разорив и почти разрушив город Тарракону, и, получив своевременно корабли, проникли даже в Африку… Таким образом, как бы силой ветров, свирепствующих с разных сторон, великое смешалось с ничтожным, высокое с низким». В Африке франки напали на располагавшийся на марроканском побережье город Тетуан.
