– Так объясни мне, может вместе получится разобраться.
Нита молчала несколько долгих, мучительных минут. Все так легко и сложно одновременно. Что такого в том, чтобы просто сказать, что она замужем. Но она опять струсила.
– Давай просто оставим все как есть. Мы просто знакомые, которые пропустили по стаканчику в баре. И все.
– Нет не все, – Энтони в мгновение ока оказался возле Ниты, практически вжав ее в каменную стену, – ты же сама вчера это почувствовала и, не смей отрицать.
Губы Ниты были совсем близко, такие теплые и манящие. И, кажется, из них опять были готовы вырваться возражения, невнятные объяснения. Но уже было не важно. Энтони одним ловким движением притянул девушку к себе, и властно впился в губы. Этот поцелуй должен был состояться вчера, но лучше позже чем никогда. Особенно если это лучший поцелуй в твоей жизни. И Нита ему ответила с не меньшей страстью. Да, она так же сильно жаждала губ Энтони, как и он ее. В этом поцелуе было именно то самое ощущение свободы, то, что заставляло ее рисовать, его сочинять сонеты и поэмы! То, что они оба все это время так отчаянно искала. То, чего хотели…
I just want your extra time and your
Kiss
В кармане пальто Ниты во всю разрывался телефон приевшейся песенкой Принца. Но мелодию сменить она не могла. Джек хотел, чтобы его звонки сопровождал именно этот аккомпанемент.
– Твою мать, – Нита отпрянула от Энтони, как ошпаренная. Джек даже на расстоянии ее контролировал и словно следил за каждым шагом, – Прости, мне нужно срочно ответить.
Энтони даже не успел возразить, настолько быстро Нита вырвалась из его объятий и скрылась на лестнице башни.
– Детка, хотел пожелать тебе удачи сегодня. Утром пришлось уехать пораньше. Я только в душ забежал на 5 минут, ты еще спала, не хотел будить. А потом зашел к тебе в кабинет, но профессор Лейн сказал, что ты уже убежала на встречу со спонсорами, – до чего же Джек может быть заботливым, даже чересчур. Похоже, что-то нужно делать. Ее уже второй раз за утро обвиняют в бегстве. Трусиха! Нита сжала телефон покрепче и попыталась восстановить сбившееся дыхание. То ли от быстрого спуска по винтовой лестнице, то ли от недавнего поцелуя и уже проступающего чувства вины. Будь оно неладно.
– Да, нужно было помочь Лейну. Прости, – а может просто было страшно смотреть мужу в глаза, после вечера в клубе? Сейчас так точно.
– Тогда, увидимся дома, перед прийомом. Очень хочу тебя увидеть, родная. Люблю тебя, – что-то защемило в груди. Нита себя чувствовала последней сволочью.
– Да, постараюсь приехать пораньше. Люблю тебя.
Уже возле выхода из башни Нита остановилась. Ей нужны были всего несколько секунд, чтобы прийти в себя и вновь широко улыбаться, как ни в чем не бывало. Гости начинали собираться, и требовали хлеба и зрелищ. Благодетели были готовы раскрыть свои кошельки, а взамен хотели удивляться. Удивляться молодости и эрудиции студентов, захватывающим байкам, которые слышали миллион раз и искусной лести, которой всегда было мало.
– Готова? – с Нитой в дверях поравнялся Энтони. Он прекрасно понимал ее чувства. Но ради стипендии, был готов побыть обезьянкой и развлечь десяток-другой скучающих дам бальзаковского возраста. Интересно, ради чего здесь Нита? Неужто так хочет выслужиться перед Лейном?
Энтони прекрасно играл свою вызубренные от А до Я роль. Он виртуозно и к месту шутил, вставлял колкости и, где нужно, безбожно льстил:
– Мэм, уверен вы бы показали мастер-класс нашим чер-лидершам. С такой-то фигурой! Как вас вообще одну отпустил муж? Здесь столько голодных до женского внимания студентов. Уж поверьте мне, – парень лихо перемахнул через несколько рядов на стадионе и предложил помощь своим благодарным слушательницам, дабы они могли безопасно спуститься и поглазеть на мускулистые, молодые тела вспотевших студентов на тренировке.
– Энтони, ты конечно льстец еще тот, но за твою улыбку можно простить все, – пухленькая блондинка в броском розовом платье буквально повисла на руке парня, то и дело игриво поправляя его шарф.
Нита замыкала всю эту пеструю процессию и лишь изредка могла дополнить нескончаемые байки Энтони о бравой истории Принстона и его известных выпускниках. Ей нравилось просто наблюдать за молодым человеком. Созерцать плавность и уверенность движений, улавливать интонации бархатного голоса, замечать на себе жаркие взгляды и чувствовать мимолетные прикосновения, от которых все тело покрывалось мурашками. Игра только для двоих среди ничего не замечающей толпы. Прерванный телефонным звонком поцелуй так и не дал им договорить. Поэтому пока оставалось наслаждались вынужденным троеточием, недосказанностью и возможностью любого исхода для только-только зарождающихся чувств.
– И так дамы, мы сейчас посетим святая святых – Принстонскую университетскую часовню. Кто готов исповедаться в грешных мыслях и деяниях? – шаловливо подмигнул Энтони. Среди женщин прошлись нервные и кокетливые смешки. Но смотрел Энтони лишь на Ниту. А она наоборот стала белее смерти, и отвела взгляд, в котором читался неприкрытый страх. Энтони явно не ожидал такой реакции. И игривая улыбка на лице юноши вмиг погасла.
О, если бы он только знал, что сейчас творилось с Нитой. Девушка ощущала холодный пот на ладонях, будто опять оказалась в ледяной реке. А перед глазами было изувеченное тело незнакомки. Боже! Неужели она причастна к ее смерти? Это меняло все, буквально все в ее гребаной жизни. И как бы Нита не отрицала бога и религию, недолгое воспитание в церковном приюте дало свои плоды.
– Мисс Скайн? – уже громче повторил Энтони, пытаясь пробиться к Ните, сквозь пелену ее мыслей, – Не хотите что-то добавить?
– Ммм…Простите, я немного забылась. Часовня. – Нита постаралась вернуться в действительность и собраться. Виновато улыбнулась, и добавила уже гораздо спокойнее, – Конечно. Начнем с общеизвестных фактов. Часовня представляет собой крестообразную, выдержанную в неоготическом стиле и имеющую 82 метров в длину и 23 метра в высоту, церковь. Часовня рассчитана на две тысячи человек, которые могут сидеть на церковных скамьях, на изготовление которых пошла древесина пушечных лафетов времён Гражданской войны. Алтарные кресла изготовлены из дуба Шервудского леса. Кафедра была произведена в XVI веке во Франции, откуда она и была доставлена.
Одной из наиболее выдающихся особенностей часовни являются двадцать семь витражных окон. Три больших витража изображают религиозные темы: витражи северного предела показывают житие Христа, верхний ряд выходящих на север окон показывают духовное развитие иудеев и витражи южного предела показывают учение Христа. Витражи верхнего ряда окон, выходящих на юг, изображают эволюцию человеческой мысли от древних греков до современности. Там же находятся витражи с изображениями на такие темы, как наука, право, поэзия и война.
Гостьи, тихо перешептываясь, разбились на пары и разбрелись по часовне. Женщины внимательно рассматривали красочные витражи. Нита же присела на край скамейки, несколько часов беготни на каблуках дали о себе знать. Зря она все же выбрала эти неудобные туфли.
