– Нам нужно в больницу, ты истекаешь кровью, – Нита была на грани отчаянья, пытаясь поднять Энтони и дотащить до машины.
– Эй, со мной все впорядке. Это просто царапина. Никто не умирает. Посмотри лучше, что в тубусе.
– Это уже не важно…
– Нет, это важно…Нита, посмотри! – Энтони превозмогая боль стянул тубус и умоляюще взглянул на Ниту.
– Ну хорошо, – девушка усадила парня возле дерева и развязала кожаную ленту. Очень медленно и бережно вытянула полотно. Руки дрожали и развернуть картину Нита никак не решалась.
– Может это не она? – Нита словно спрашивала разрешения посмотреть. Ведь если это не та картина, то получается, что все было зря. Весь риск, все поиски превращались в пыль.
Пришла пора посмотреть правде в глаза. Нита развернула картину и замерла. Перед ней однозначно была та самая «Офелия». Тот самый камень преткновения. Тот самый грааль исполняющий или отнимающий все мечты.
Глава XVIII
Опять начиналась буря. Порывы ветра сносили все на своем пути. Непогода обещала быть еще мощнее урагана, который пронесся ночью 2 сентября и не так давно в Аспене. Вот непогода и первый снег добрались и до Нью-Йорка. Похоже буря преследовала Ниту. Черный ягуар оставил позади тайны в чаще лесов Гудзона и несся навстречу еще большим тайнам в самом центре города большого яблока.
– Как ты поняла, что картина настоящая? – Энтони на пассажирском кресле практически уснул от усталости, но гул большого города заставил его проснуться.
– Я думала это просто россказни любителей тайн и разных заговоров, но история о скрытом черепе, подписи самой Смерти, оказалась правдой. На этом полотне действительно в чаще леса, в самом углу проступил образ черепа. Я сначала не поверила, но он там был. Я уверена в этом без всяких экспертиз, – это подлинник.
– Ты отдашь его Пове?
– Не такая уж и великая цена свободы.
– Все равно, будь осторожна. Я пойду с тобой.
– Нет-нет-нет, я должна это решить сама. Сейчас только тебя заброшу в больницу и поеду к ней. И не думай возражать. Тебя должен осмотреть врач.
– Когда я тебя увижу вновь? – почему-то Энтони ощущал, что это прощание и он видит Ниту в последний раз.
– Я не знаю. Я слишком многим людям в своей жизни приношу неприятности. И тебе тоже стоит держаться от меня подальше. Это в твоих же интересах.
– Меня не запугать всякими старыми проклятиями, – Энтони взял Ниту за руку и крепко ее сжал, – Если бы я боялся за себя, еще бы после нашего разговора на винограднике оставил тебя и себя в покое.
– Я знаю. И очень верю, что наша встреча была не просто так, – одинокая слеза прокатилась по щеке Ниты. Энтони смахнул ее ладонью и нежно поцеловал девушку. Горько-сладкий поцелуй прощания с привкусом соли на губах
– Даже если ты убежишь, я тебя найду. Всегда находил, – прошептал Энтони и вышел из машины.
* * *
Пентхаус Повы Погок казался особенно холодным и большим. Нита не питала иллюзий относительно мадам, и сейчас была готова к любому исходу. Нита стояла напротив Повы Погок посреди огромного зала с шахматным полом и понимала, что ее визави в любой момент может сделать шах и мат. Партия была практически сыграна. И уже заведомо проиграна.
– Забирайте, всё, что вы просили. Картина и этот чертов сборник. Надеюсь, теперь вы отстанете от меня и моих близких.
– Хм, ну зачем же так грубо. Разве вы не хотели славы, признания? Я бы могла вам все это дать. Стоит только согласиться.
Пова указала на две картины на стене, которые нарисовала Нита.
– Согласиться на что? Нет. Я поняла, что мне уже все это не нужно. Да, наверное, и не было нужно никогда.
Пова не двигалась, она пристально изучала Ниту, словно видела ее впервые.
– Признаться, я рада, что вы приняла верное решение.
– Это вы о чем?
– Скоро сами все поймете. Теперь я могу уйти и быть наконец-то свободной. Как впрочем и вы, Нита. Зависеть от чего-то или кого-то, быть связанным по рукам и ногам – худшее из возможных наказаний. Особенно, когда оно длится целую вечность. Разве не так?
Мадам Погок выглядела так, словно действительно сбросила тяжкие оковы. Она подошла к Ните и взяла предложенные дары. Затем остановилась возле камина, где вовсю плясал огонь. Легко прошлась пальцами по зеленому бархату книги, дотронулась до полотна. И одним махом швырнула все это добро в горящий камин. Огонь благодарно проглотил пищу и подпрыгнул вверх, разлетаясь яркими искорками.
Нита охнула от выходки Повы, буквально сдерживая себя от порыва броситься спасать образчики настоящего искусства. Порочного, темного, но искусства:
– Что вы творите? Это же шедевры! Это достояние культуры? И ради этого мне пришлось пережить весь этот кошмар? Чтобы вы просто сожгли картину и книгу?
– Милая, иногда, чтобы получить истинную свободу, за собою сжигают мосты, – мадам легко сняла со стены картины Ниты и тоже швырнула их следом в огонь.
– Вы сумасшедшая! – Нита ощущала словно сгорает сама, ее часть, ее сердце. В этих картинах была она вся. Старая она горела ярким пламенем, а новая еще не родилась из пепла. Ниту разрывало надвое изнутри.
– Возможно так и есть, – улыбнулась пляшущим языкам пламени Пова. По мере горения лицо мадам светлело и расслаблялось. Словно она оставляла в огне все бремя сотен тысяч лет.
– А теперь уходите, Нита, и прощайте. Я вас больше не потревожу и все ваши тайны сгорят вот в этом камине. И мне пора. Я тоже всегда ухожу с первым снегом. Нью-Йорк зимой сказка только для туристов. Больше мне здесь делать нечего.
Нита взглянула за окно и увидела, как пляшут в воздухе первые снежинки. Начиналась снежная, ледяная буря. Опять.
– С удовольствием, надеюсь, больше вас никогда не встречу. Хочется верить, что вы сдержите слово, – Нита бросила последний взгляд на мадам и на блики пламени на её коже, в которых померещился зловещий череп. Девушка вздрогнула и быстро зашагала к лифту. В пентхаусе мадам ей было душно и тесно.
Через несколько секунд Пова услышала шорох закрывающейся дверцы лифта и улыбнулась:
– Как знать, милая, как знать. Однажды наши пути всё равно пересекуться.
* * *
Нита сидела в машине и пыталась осознать, что только что случилось. Какой-то невидимый груз свалился с плеч, мрачная пелена развеялась и открыла ей какую-то тайну, смысл которой она пока до конца не понимала. Кто такой была Пова Погок? Было ли проклятие? И что ей было уготовано? Наверное, она никогда не сможет ответить на эти вопросы.
Телефон в сумке опять заунывно запиликал. На этот раз Нита решила ответить. Скоро ей предстоял серьезный разговор с Джеком.
– Алло, Нита, полиция все знает, – на другой стороне провода послышался перепуганный голос Рэнэ, – Они нашли какого-то свидетеля и скоро будут у тебя. Прости, я сделал, все, что могла. И опять я не могу спасти самого дорого человека… – Рэнэ рыдала, она еле говорила сквозь слезы. В этих рыданиях Нита чувствовала такую боль. Словно она вложила все невыплаканное и невысказанное в эти слезы. За нее, за Сэма…
