Сейчас граф с успехом применял свои навыки семейной жизни в рыбной ловле. Миранде уже надоело, и она носилась по округе, а вот благородные графы увлеклись. И в садке, сделанном из большой корзины, уже плавало штук тридцать разнообразных рыбешек.
Джерисон даже щучку вытащить умудрился – сантиметров двадцать длиной. А уж карасиков и окушков господа натаскали – любо-дорого поглядеть.
Лиля пошепталась с Томом, и они решили на утро сделать уху.
Настоящую, рыбацкую, с дымком, под крепленное вино…
На завтрак – отлично пойдет. А рецепт…
Лиля и на рыбалке с отцом бывала, и уху готовить помогала, и процесс знала досконально. Улов оставим на ночь в садке, чтобы с утра живехонек был, и может, на рассвете еще рыбки доловим.
Поздним вечером Лиля сидела у костра, прижавшись к супругу, который живописал свои рыбацкие подвиги, беззастенчиво преувеличивая, смотрела в огонь и думала, что жизнь – прекрасная штука.
Вирма. Земли клана Хардринг.
– Ваше высочество, к вам его светлость Гардрен.
Эшли Лорин не улыбалась. Гардрен ей решительно не нравился, даром, что на Вирме Бран равен герцогу в той же Ативерне. Но с гадюкой дружить – оно безопаснее будет.
Анжелина кивнула.
– Сейчас я спущусь. Минуту.
Минута и потребовалась.
Бросить на себя взгляд в походное зеркало, которое ей подарила та же Лилиан Иртон, поправить растрепавшиеся волосы, улыбнуться своему отражению.
Хорошенькая…
И – вниз.
Чтобы остолбенеть и застыть на лестнице. И было отчего.
Кто бы еще похвастался, что увидел Брана Гардрена, жестокого и безжалостного главу клана Гардрен с букетом цветов?
Лилового вереска.
Анжелина остолбенела. Почувствовала, как бешено забилось сердце.
– Бран… это мне?
– Вам, ваше высочество. В честь победы.
Анжелина ответила довольной улыбкой. Лейф спал, как убитый, в одной из комнат «посольства». Как пришел сюда, Ричард поднес ему рюмку с крепленным вином, Лейф выпил, потом добавил еще две – и рухнул. Слишком тяжелый груз с него свалился.
– Спасибо…
Девушка скользнула ближе к мужчине, принимая букет и вдыхая нежный аромат лиловых цветов. На миг, только на миг, их глаза встретились.
Жизнь жестока.
Она дарит любовь – и она же ставит перед выбором между любовью и долгом.
– Вы не обязаны постоянно быть с Кругом, Бран?
Гардрен покачал головой.
– Считается, что в первый день принимаются самые важные дела, касающиеся всего острова. Лейф был именно таким делом. Его удача или неудача, дружба или вражда с Ативерной…
Анжелина прикусила губку.
– Да… а еще такие дела есть?
– Да. Я хотел бы пригласить вас. Сегодня слушаются еще два дела – о признании Эльга Торсвега главой клана Торсвег, и о кровной мести между родами Келлог и Оронстед.
Анжелина подумала пару минут, и решила, что ей это интересно.
– Да, я бы хотела послушать.
– Прошу вас, моя принцесса?
Бран галантно предложил руку, и Анжелина ее приняла.
Алия Рейнст покачала головой, глядя вслед паре.
– У них нет будущего.
Джин хлопнула «вирманку» по плечу, отчего Алия даже покачнулась.
– Пусть у них будет хотя бы прошлое.
– Оно может слишком дорого обойтись ее высочеству, – покачала головой Лора.
Джин фыркнула и сплюнула на пол.
– Ты что? Это ж не мы, неприкаянные, а ее высочество!
Девушки переглянулись, и остались каждая при своем мнении.
И снова – Круг.
Вирмане, стоящие неподалеку.
Не все, только воины. Но для ее высочества сделано исключение, равно как и для его высочества. Бран честь честью подвел Анжелину к брату и даже поклонился.
– Благодарю, – Ричард, не моргнув, ответил на поклон.
Бран вернулся на свое место – и вновь в Круг вышел человек.
Эльг Сноррисон Торсвег.
Стало тихо.
– Я, Эльг Сноррисон Торсвег, хочу заявить свои права. Мой брат мертв, мои племянники мертвы, мой младший племянник еще ребенок. Кто-то должен вести Клан. И я могу это сделать.
Вирмане переглянулись.
В принципе, ничего нового или странного в этом не было. Обычная практика.
Клану, как рыбе, без головы нельзя. Кто-то должен сеять и собирать урожай, водить удальцов в походы и распределять добычу, должен отвечать за все, что творят люди, живущие под знаменем Торсвега. И если нет прямых наследников, место главы клана занимает кровный родич. Ближайший, дальнейший – неважно.
Тот, кто сможет удержать в руках и секиру – и Клан.
Если претендентов много, они сначала решают все между собой. Если остается только один – он едет в Круг. Утверждение проходит быстро.
Условий несколько.
Новый глава Клана должен позаботиться о семье предыдущего главы, буде та выжила, не быть причастным к его смерти, и соблюдать заключенные ране договоренности и обязательства. Взял твой предшественник в долг – отдавать будешь уже ты. Власть обходится дорого.
Олав стукнул окованной металлом рукоятью секиры по камню.
– Есть еще претенденты на главенство в клане Торсвег?
Молчание.
– Если таковые есть – у них три дня, чтобы заявить о своих правах. Да услышат меня боги!
Ритуальная фраза.
И в чем-то справедливо. По разным причинам люди не могут попасть в Круг в нужный день, в таком случае им дается время. Три дня – мало?
Не для Вирмы. Да и тесен остров, и птицу можно всегда послать…
Кто захочет – тот заставит себя услышать.
Молчание.
Олав подождал для очистки совести еще минут десять и перешел к ритуальным вопросам.
– Отвечай, почему опустело кресло главы рода Торсвег?
– Его убили. И убийца оправдан Кругом, – скрипнул зубами Эльг. Анжелина видела, как исказилось его лицо, но врать здесь и сейчас нельзя.
Боги видят. Боги карают за ложь.
– Отвечай, не было ли у тебя сговора с убийцей, тайного или явного?
– Не было, Олайв свидетель.
– Поклянешься ли ты заботиться о детях погибшего Эйнрика Сноррисона Торсвега, как о своих?
– Клянусь. Даже если не стану главой клана – мое слово и мой ответ.
– Примешь ли ты на себя права и обязанности главы Торсвега? Врагов и друзей, ненависть и месть, дружбу и союзы? Подтверждаешь?
