Жарюсь в адских муках, видя за окном городскую елку. По крайней мере я еду в правильном направлении… одумавшись, решаю удалить это проклятое сообщение, но к своему ужасу вижу, что оно прочитано.
— Вот же черт… — шепчу с отчаянием.
Глава 27. Люба
В отчаянии покосившись на полупустой салон автобуса так, будто кто-то здесь может силой мысли залезть в мои сообщения, чувствую, как бухает в висках кровь. Страх того, что я натворила там, у “Тик-Так”, и того, что я натворила здесь, в своем мессенджере, соединяется в один кислотный коктейль, который прожигает насквозь желудок, и горечь от этого заполняет горло.
Мне страшно.
Гораздо сильнее я боюсь того, что наделала там, у “Тик-Так”, но я бы не села в этот проклятый “Порш”… боюсь даже представить, что было бы, сядь я в него…
За окном проплывает украшенный гирляндами фасад городского универмага. Колотясь с головы до ног, проваливаюсь в сообщение, которое пришло тридцать секунд назад.
Мой Ромео: “Мы разве не закончили?”
Этого достаточно, чтобы образ корчащегося в муках Касьянова отправился в задницу до тех пор, пока я смогу его там держать. Я буду держать его там, потому что все равно понятия не имею, что мне с ним делать.
Прижавшись горящим виском к стеклу, игнорирую повисшие на ресницах слезы и пишу в ответ:
Я: “Это другая игра”
“Что за игра?” — получаю спустя пять секунд.
Если бы я знала… До него я не была такой игроманкой.
Глядя на экран, шмыгаю носом.
Я думаю… мне кажется, что серьезности в его жизни и так хватает. В его работе и вообще. Но он умеет веселиться. Иначе мы бы даже в первую игру не сыграли. Он совсем не сноб… просто легкие морщинки у него на лбу делают его старше, чем он есть на самом деле. Именно это всегда пугало меня в нем. Мне казалось, что он для меня слишком взрослый.
Слишком солидный и недоступный, чтобы всерьез мечтать о чем-то реальном. Теперь я знаю, что это не совсем так. В нем серьезности на мизинец, черт возьми. Два дня назад в том кафе он заглянул мне за шиворот, чтобы убедиться в том, что на моем затылке нет никаких тату! Он хотел проиграть…
Сделав рваный вдох, печатаю:
Я: “Называется импровизация”
Мой Ромео: “Продолжай”
Пропади оно все пропадом! Вместе с Касьяновым, его тачкой и всем остальным.
Я: “Я сейчас голая”
Автобусные двери с шипением открываются, и мои ноги обдает холодом, но а меня окутал вакуум эфирной тишины. Люди выходят и заходят, а мой телефон все молчит. Он молчит так долго, что мне хочется сгореть дотла и превратиться в пепел, но я хочу, чтобы господин Романов знал о том, что мне не нужно никаких “крестиков-ноликов”... Мне девятнадцать. И я не маленькая, что бы там не думал мой брат.
Гипнотизирую экран, и давлюсь воздухом, когда спустя целых три минуты на экране моего телефона высвечивает:
Мой Ромео: “Я тоже”
Китайский смартфон выскальзывает из пальцев.
Ловлю его, стукнувшись лбом о спинку переднего сиденья. Потирая лоб, перечитываю сообщение, чтобы убедиться в том, что мой напарник принял правила этой игры.
Шее становится жарко.
Чувствую кровь в собственных венах. Она закладывает уши так, что я перестаю слышать что-то вокруг.
Особенно с ума меня сводит то, что я не знаю, блефует он или нет, в отличии от меня!
Я: “Хочу увидеть твою тату…”
Мой Ромео: “Хочу, чтобы ты ее потрогала”
Боже…
Я знаю, как он выглядит без одежды выше пояса, потому что фото с его медового месяца на Мальдивах облетели весь университет, и на его груди, кроме набора идеально выточенных мышц, нет никаких тату. Тогда где она, черт ее побери, находится и где конкретно я должна его потрогать?!
Это игра вслепую… ужасно мне нравится…
Я: “Я ее трогаю”
Мой Ромео: “Смелее”
Я: “Так? Губами?”
Мой Ромео: “Так отлично. У тебя очень мягкие губы»
Мне срочно нужно на воздух, потому что мои пальцы действуют быстрее моей головы.
Я: “Ты твердый?”
Ветер обдувает горящие щеки, когда выхожу из автобуса и опускаюсь на сиденье автобусной остановки.
Мой Ромео: “А ты не видишь?”
Я: “Можно потрогать?”
Мой Ромео: “Давно пора, только сжимай крепче”
Я: “Я имела ввиду губами”
Мой Ромео: “Осторожнее. Кусаться не надо”
Я: “Ты большой”
Мой Ромео: “Только не спрашивай, помещусь ли”
Я: “А ты поместишься? Я волнуюсь…”
Мой Ромео: “Сейчас узнаем”
Закрыв глаза, делаю очень глубокий вдох.
Это самая пошлая, самая неприличная переписка в моей жизни! И самая будоражащая, потому что этот мужчина, кажется, умеет играть во что угодно.
Я: “Ого… Ай!”
Мой Ромео: “Больно?”
Я: “Еще”
Мой Ромео: “Так?”
Я:“Ммммммммммммммммммммммммммммммммммммм…”
Мой Ромео: “Приоткрой рот”
Округляю глаза, когда этот «приказ» переваривается в моей голове, и в самом деле приоткрываю рот, но это от шока. Он хочет закончить так?! Мои представления о близости между мужчиной и женщиной не выходят за определенные рамки, а то, что он предлагает…
Я снова не знаю, блефует он или нет, но даже в виртуальной переписке меня это шокирует, о реальности вообще молчу…
Я: “Я не уверена…”
Мой Ромео: “Тогда сожми грудь”
Я: “Так?”
Мой Ромео: “Примерно. Только сотри шок с лица”
Он делает это специально? Чтобы шокировать меня? !
Я: “Приоткрываю рот”
Мой Ромео: “2:1”
Мой неожиданный смех пугает прохожего.
Кажется, я только что стала испорченной, но это касается только нас двоих, поэтому не считается.
Я: “Повторим?”
Мой Ромео: “Тебе нужно умыться”
Запрокинув голову, стону в черное бесконечное небо.
