В 1130 г. после смерти папы Гонория II одна церковная фракция избрала его преемником кардинала-диакона Григорио Папарески деи Гвидони, который принял имя Иннокентия II (1130–1143), а другая – кардинала-священника Пьетро из влиятельного семейства Пьерлеони. Он принял имя Анаклета II (1130–1138). Его прадед Барух был иудеем. Около 1030 г. он женился на христианке из знатной и богатой семьи Франджипани, принял крещение и взял имя Бенедикт. Сына он назвал Львом (Леоне) – в честь папы Льва IX (1049–1054). К 1059 г. Леоне сделался одним из самых влиятельных людей в Риме, а в 1061 г. стал главной опорой папы Александра II в борьбе с антипапой Гонорием II.
Однако после избрания самого Пьетро Пьерлеони на папский престол некоторые из самых влиятельных иерархов Католической церкви поддержали его противника. Одним из главных аргументов стали корни его семьи. Против «еврейского» папы выступил и Бернард Клервоский (ок. 1090–1153 гг.) – богослов-цистерцианец, аббат Клерво и один из влиятельнейших духовных лидеров Запада. По его словам, «то, что кафедру Петра занял потомок иудея, – оскорбление для Христа». Арнульф, архидиакон Сееза и будущий епископ Лизьё, писал, что семья Пьерлеони все еще «внутренне не очистилась от тенет еврейской скверны» (iudicae corruptionis). По словам Арнульфа, папа, родившийся в результате смешения различных родов (diversorum generum mixtura), несет на лице следы своего иудейства (judaicam facie repraesentet imaginem)
[703].
У Анаклета II был брат – Грациан. На соборе в Реймсе (1119 г.), на котором папа Каликст II отлучил от церкви императора Генриха V, он был заложником в ходе переговоров. По свидетельству современника – нормандского хрониста Ордерика Виталия, «архиепископ Кёльна… также освободил сына Пьетро Леони… Посланец показал пальцем на темного и бледного юношу (nigrum et pallidum adolescentem), скорее похожего на иудея или агарянина [т. е. мусульманина], чем на христианина, одетого в роскошные одежды, но с безобразным телом (sed corpore deformem)»
[704].
Мы не знаем, как именно выглядели Пьетро и Грациан и что именно в них было «еврейского». Однако интересно, что Ордерик, вызывая недоумение у современных переводчиков его «Церковной истории», охарактеризовал Грациана одновременно как nigrum и pallidum. Если pallidum – это точно «бледный» (вспомним «коня бледного» – equus pallidus из Откровения Иоанна Богослова), то как тут понять слово nigrum? Если он был «черен», т. е. темнокож, то как его могли назвать «бледным»?
Возможно, ключ к ответу лежит в средневековой теории четырех гуморов и четырех темпераментов, которую средневековая наука унаследовала от античной. В соответствии с ней четырем «сокам», которые текут в теле, соответствуют четыре свойства: влажное, теплое, сухое и холодное. Их комбинации в организме определяют темперамент человека: у холериков преобладают горячее и сухое, у сангвиников – горячее и влажное, у флегматиков – холодное и влажное, а у меланхоликов – холодное и сухое. Предполагали, что должен существовать и сбалансированный темперамент, в котором все свойства пребывают в равновесии. Однако христианские авторы были склонны считать, что человек мог им обладать только до грехопадения. Четырем элементам соответствовали четыре жидкости, или гумора, которые текут в теле: кровь; флегма; желтая/красная желчь; черная желчь (или меланхолия – от греч. μέλας «черный» или «тёмный» и χολή «желчь»)
[705].
II.3.19. Меланхолик.
Джон де Фокстон. Книга космографии. Йорк. 1408 г.
Cambridge. Trinity College. Ms. R.15.21. Fol. 14v
Соответственно, в Средние века было распространено убеждение, что для иудеев – из-за преобладания у них черной желчи (сочетание холода и сухости) – характерен меланхолический темперамент, а значит, и все ассоциировавшиеся с ним физические черты, психологические особенности и болезни. В частности, преобладание черной желчи, как полагали, вело к более темному цвету кожи
[706]. Потому в «Книге космографии», составленной в 1408 г. йоркским клириком Джоном де Фокстоном, меланхолический темперамент олицетворен в облике нагого мужчины с коричневой кожей, который одной рукой закалывает себя ножом, а другой держит черного ворона (II.3.19)
[707].
В одной краткой поэме, которая описывала свойства темпераментов, меланхолика характеризовали как человека «завистливого и печального, алчного и прижимистого, не без обмана, робкого и цвета грязи (lutei)». Другие тексты – например, энциклопедия «О свойствах вещей» Варфоломея Английского (до 1202–1272) – объясняли, что меланхоликам свойственно от страха бледнеть, а их щеки довольно lividae. Прилагательное lividus было родственно латинским словам pullus («темный», «серо-черный») и pallidus («бледный»). С его помощью могли обозначать широкий спектр цветов: от свинцово-черного до бледного-серого. В целом lividus был цветом болезненной бледности, холода, нездоровья и смерти
[708]. В другом месте Варфоломей рассказывал, что при меланхолическом темпераменте кожа приобретает черный или сероватый оттенок (nigredinem vel livorem). Это указывает на преобладание холода, который гасит природное тепло и начинает убивать организм, либо на избыток меланхолической крови, которая повреждает кожу
[709].
