Рассматривая средневековые изображения, мы должны всегда помнить о том, что в один сюжет или образ может быть заложено несколько посланий одновременно. И смысл, который разные зрители «вчитывают» в то или иное изображение, не обязательно совпадает с тем, которого ждал заказчик или планировал донести мастер. Обычно он следовал в русле данных ему указаний, но многое в выборе и трактовке сюжетов оставалось на его усмотрение.
В Средние века были созданы бессчетные образы страдающего Христа. Они славили Богочеловека, который принял муки и смерть во имя спасения рода людского; служили опорой для молитвенной медитации, призванной помочь на пути к спасению; обвиняли иудеев в богоубийстве и призывали кару на головы их потомков; изобличали греховную природу человека, который вновь и вновь распинает Христа своими грехами. Для создателей многих сцен, которые сегодня считываются как юдофобские, «еврейский вопрос», видимо, был не главным, а через образы иудеев они обличали скупцов, симониаков – покупателей церковных должностей, еретиков или всех иноверцев
[987].
В Германии XVI в. появилось немало текстов и изображений, которые критиковали ландскнехтов – наемных солдат, составлявших ударную силу императорской армии. Их представляли как грубых мужланов, распутников, пьяниц и святотатцев, для которых нет ничего святого. Потому мучителей Христа или «безумного» разбойника, который был распят рядом с ним и на кресте продолжал богохульствовать, нередко изображали в одеждах, какие носили ландскнехты. Они были известны склонностью к экстравагантным нарядам, поскольку император Максимилиан I (1508–1519) в благодарность за службу освободил их от действия «законов о роскоши», регламентировавших внешний облик других подданных
[988]. Представляя разодетых злодеев из евангельской истории, художники и граверы порицали необузданную солдатню и призывали к скромности.
V.1. Михаэль Вольгемут. Мученичество Симона Трентского.
Гравюра из «Книги хроник» Гартмана Шеделя. Нюрнберг. 1493 г.
Протестантские полемисты порой превращали образы Страстей в инструмент обличения папства. На одной лютеранской гравюре, созданной около 1550 г., по левую руку от Христа вместо «безумного» разбойника, обреченного после смерти на вечные муки, распят папа римский в тройной тиаре. В середине XVII в. чешский график Вацлав Холлар, который многие годы прожил в Англии, создал серию из 22 офортов. На них смиренного Спасителя обвиняют, бичуют и судят не римляне или иудеи, а католические иерархи, которые, по убеждению последователей Реформации, давно предали Христа и стали служить Антихристу. В сцене «Се человек» на балконе претории с одной стороны от Иисуса со связанными руками стоит Пилат в турецкой чалме, а с другой – иудейский первосвященник в епископской митре (V.2). А вместо еврейской толпы распятия требуют папа римский в высокой тройной тиаре, кардинал, епископ, каноник, монах… Вот кто истинные фарисеи. Четверостишие под этой сценой обвиняет католический клир в лицемерии:
«His cross a cardinal and bishop bear,
and why they crucify him everywhere» –
«Епископ с кардиналом крест его таскают,
почто ж они везде Христа-то распинают».
Такие изображения можно назвать религиозной сатирой в библейской «оболочке». Она шла по пути, проложенному мастерами предшествующих столетий. Ведь они нередко представляли римлян или иудеев, измывавшихся над Иисусом, как современных «сарацин» и турок, либо, наоборот, как своих – немецких, фламандских или французских – воинов, клириков и вельмож. Такие приемы помогали зрителю соотнести евангельские события с собственным опытом, служили катализатором самоидентификации со страдающим Богочеловеком и часто придавали священным изображениям дополнительное полемическое измерение, обращали их против иноверцев, грешников и чужаков. Однако в некоторых евангельских сценах, которые изображали протестантские мастера XVI–XVII вв., градус политизации достиг уровня, едва ли возможного в Средневековье. На старом фундаменте постепенно сложился новый язык – политической карикатуры и плаката.
V.2. Вацлав Холлар. Се человек. 1644–1652 гг.
New York. The Metropolitan Museum of Art. № 17.50.18–230
библиография
Аммиан Марцеллин 2005 – Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер. с лат. Ю. А. Кулаковского и А. И. Сонни. – М.: Ладомир, 2005.
Антонов 2014 – Антонов Д. И. У святых очи вертел? Фигуры без глаз на русских миниатюрах // Сила взгляда: Глаза в мифологии и иконографии / Сост., отв. ред., вступ. статья Д. И. Антонов. – М.: РГГУ, 2014. С. 14–42.
Антонов 2016 – Антонов Д. И. Змей-искуситель с женским лицом: генезис и вариации образа в русской иконографии // Славянский альманах. 2016. Вып. 1–2. С. 194–210.
Антонов, Майзульс 2010 – Антонов Д. И., Майзульс М. Р. Демоны, монстры и грешники: негативные персонажи в пространстве древнерусской иконографии // Одиссей. Человек в истории. 2010 / 2011. – М.: Наука, 2010. С. 144–198.
Антонов, Майзульс 2011 – Антонов Д. И., Майзульс М. Р. Демоны и грешники в древнерусской иконографии: семиотика образа. – М.: Индрик, 2011.
Антонов, Майзульс 2013 – Антонов Д. И., Майзульс М. Р. Цена крови, или Проклятые деньги Иуды Искариота // Антропологический форум. 2013. № 18. С. 191–213.
Антонов, Майзульс 2020 – Антонов Д. И., Майзульс М. Р. Анатомия ада. Путеводитель по древнерусской визуальной демонологии / 4-е изд., испр. и доп. – М.: НЕОЛИТ, 2020.
Арнаутова 1995 – Арнаутова Ю. Е. Чудесные исцеления святыми и «народная религиозность» в Средние века // Одиссей. Человек в истории. 1995. – М.: Наука, 1995. C. 151–169.
