Данте Алигьери. Божественная комедия. Тоскана. Ок. 1444–1450 гг.
London. British Library. Ms. Yates Thompson 36. Fol. 5
На многих изображениях сами грешники держат в руках таблички или флажки с указанием тех грехов, которые обрекли их на муки (I.4.1). Около 1410 г. Джованни да Модена на стене одной из капелл в болонском соборе Сан-Петронио написал громадную преисподнюю, заполненную десятками нагих узников. Посреди гористого пейзажа восседает сам Сатана – звероподобный гигант, который пожирает грешников и исторгает (рожает) их из второй пасти, помещенной у него в паху. Прямо под ним, между хищными лапами, демоны истязают толпу гордецов – некоторые из них одеты в золотые или бумажные короны. Чтобы у (грамотного) зрителя не осталось сомнений насчет того, кто перед ним, рядом установлен маленький белый флажок, на котором выведено слово superbia – «гордыня»
[389]. Аналогично на фреске Страшного суда (1492 г.) в уже знакомой нам церкви Нотр-Дам-де-Фонтен под городком Ла-Бриг грешники шествуют в пасть преисподней, держа стяги с указанием собственных преступлений: «грабители», «ростовщики», «сводники и прелюбодеи». При этом подписи (tituli), разъяснявшие общее содержание этой и соседних фресок, были выполнены на ученой латыни, а грехи, от которых предостерегали паству, именовались по-итальянски
[390].
Нередко такие же «этикетки» писали на белых – как подразумевалось, пергаменных или бумажных – колпаках, которые водружали на головы грешникам. К примеру, на фреске Страшного суда (1393–1413 гг.) в коллегиальной церкви Сан-Джиминьяно рогатый бес стегает розгами мужчину и женщину. У мужчины на голове надет белый раструб, на котором крупными буквами написано ruffiano – «сводник». Поодаль другой демон замахивается молотом на человека в колпаке со словом erode (т. е. Ирод), а змеиный хвост беса впивается в еще одного грешника, у которого на «митре» значится, что это farao – «фараон» (I.4.2). А на фреске (XV в.) в церкви Сан-Бернардино в Триоре на головы магов, которых истязают в огромном котле, надеты колпаки, на каждом из которых изображен бес
[391]. На Страшном суде, написанном в конце XV в. в часовне св. Себастьяна в Челла-ди-Макра (Пьемонт), в преисподней, помимо папы, короля и епископа, есть двое грешников, одетых в цилиндрические шапки. На них нарисовано по демону, а подписи уточняют, в чем они виноваты: isti sunt superbi («сии гордецы») и «hic sunt Juphi… et heretici» («это иудеи… и еретики») (I.4.3)
[392].
I.4.2. Ирод и Фараон в преисподней.
Фреска в коллегиальной церкви Сан-Джиминьяно (Тоскана, Италия). 1393–1413 гг.
I.4.3. Слева: Наказание магов. Фреска в церкви Сан-Бернардино. Триора (Лигурия, Италия), XV в.
Справа
: Наказание иудеев и еретиков. Фреска в часовне св. Себастьяна в Челла-ди-Макра (Пьемонт, Италия). Конец XV в.
I.4.4. Никколо ди Джакомо. Миниатюра из рукописи «Декрета» Грациана. Болонья. Конец XIV в.
Berlin. Kupferstichkabinett der Staatlichen Museen zu Berlin – Preußischer Kulturbesitz. Kupferstichkabinett. № Min 4215
В конце XIV в. плодовитый болонский мастер Николо ди Джакомо создал миниатюру, на которой церковное правосудие было зримо соотнесено с Небесным (I.4.4)
[393]. Она украшает одну из многочисленных рукописей «Декрета» – важного свода канонического права, который в XII в. составил Грациан, монах-камальдул из Болоньи. Изображение по горизонтали разделено на два регистра. Сверху перед нами предстает Страшный суд. На престоле восседает Христос, который поднял руки, демонстрир уя свои раны. По его правую руку (т. е. для нас слева) сидят святые: Дева Мария, Иоанн Евангелист, апостол Петр, которого можно узнать по ключам, апостол Иаков с паломническим посохом и, видимо, апостол Павел (с мечом) и Варфоломей (с ножом).
По левую руку Судии (т. е. для нас справа) изображено восстание из мертвых. Еще дальше – пещера преисподней, в которой демоны в адском пламени истязают грешников. Ближе к краю миниатюры расположился повелитель инфернального царства – мохнатый и рогатый Сатана, который попирает и притягивает к себе нечестивцев. Подобно Христу, он смотрит вперед – на зрителя.
В нижнем регистре почти под Христом восседает папа римский. Его престол более роскошный, чем у Небесного Судии. Руки понтифика тоже подняты. Он вершит суд над неким епископом (еретиком?) и двумя мирянами – мужчиной и женщиной, стоящими перед ним на коленях. Вокруг папского трона, словно святые в верхнем регистре, выстроились кардиналы и вооруженные рыцари – опора духовной и мирской власти Церкви. Правее мы видим костер, на котором сжигают епископа. А дальше изображена сцена, которая, возможно, по времени предшествовала его казни: прелата в митре и двух мирян уводят в темницу.
Эта миниатюра построена так, чтобы суд римского папы был соотнесен с Небесным судом Христа. Престол понтифика изображен почти (с небольшим сдвигом влево) под престолом Судии, а костер с темницей – под пещерой с пламенем, которая символизирует преисподнюю. Суд римского понтифика, викария Христа, предстает как земное отражение или образ Вечного суда, который вершится на Небесах. Ведь Христос даровал апостолу Петру и, как считалось, его преемникам – папам – власть ключей, на которой зиждется институт Церкви: «Ты – Петр [от греч. πέτρος – «камень»], и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:18-19). По той же логике в городах Священной Римской империи и в других регионах Европы в судебных залах за спиной магистратов нередко помещали изображение Страшного суда – вечного эталона и верховной инстанции, которой они через порог смерти передают преступника
[394].
