Интересно же! И вообще, говорят оно – к деньгам? Надо убедиться…
* * *
Когда Леонид увидел шесть телег, медленно ползущих в тыл…
Когда увидел, что их сопровождают «счастливчики»… ладно, не увидел. Услышал. В Хормельской волости свой диалект, некоторые слова они по-другому произносят. А переговаривались между собой беглецы регулярно. Надо же не сбиться с пути, да и вообще…
Страшновато.
Вот как хотите – жутко. Когда ночь, когда за каждым камнем враг, когда война, когда тени кажутся вурдалаками и упырями…
Поневоле переговариваться будешь. Хоть парой слов. Чтобы понять – ты не один. Все в порядке.
Леонид послушал да и кивнул своим. И атаковал.
Когда из-за деревьев вылетели стремительные тени, Роман понял: бояться надо было не вурдалаков и не Охоту. Но поздно.
Скрестились клинки, зазвенела сталь.
Стрелять не стали ни те, ни другие. Внимания привлекать никому не хотелось. Леонид не знал, может, это только авангард?
Роман вообще шума не хотел. Кто б ни прибежал, все одно, Роман проиграет. Так что схватка шла молча. Лязгала сталь, скрипели зубы, выдыхались время от времени ругательства… стонали раненые.
Не повезло Федоту.
В момент нападения он вел лошадь под уздцы. Та дернулась, забилась, заржала, и опытный вояка потерял буквально долю секунды. Смертельную.
Сабля перерубила ему руку в локте. Чуть повыше. Хлынул на траву алый поток, быстро уносящий жизнь. Рядом осел Федот.
Его бы сейчас подхватить, да жгут, да в лазарет… Но никому не было до него дела, а мужчина словно в оцепенение какое впал. Только и мог смотреть в небо, в котором парило белое облако.
Красиво.
Черная ночь, звезды, белое облако… или сова? Которая рванулась в небеса, унося в когтях его душу.
Рядом рубились Роман с Леонидом, хрипя от злости. И – нет. Настоящая схватка совершенно не похожа на кино. Там картинка, там сталкиваются, звеня, сабли и шпаги, там противники носятся по экрану, словно их пониже хвоста ошпарили, а в жизни все это совершенно не зрелищно. У тебя есть минута, много – две. И всего несколько ударов. А звенеть саблями…
Оставьте это для книжек. В бою нет красоты, есть лишь эффективность.
Так что Леонид вполне эффективно замахнулся, скрестил сабли, а второй рукой ударил Романа в печень. Не кулаком, а кинжалом. Минута – и все было кончено.
Спихнуть труп в сторону, и к следующему.
Предатели хоть и опасались, но не ждали, что все получится именно так. Так быстро, так жестко… а Леонид и сам сорвиголова, и народ себе подобрал такой же. Готовый на любую аферу и авантюру.
Головорезов и безумцев.
Получаса не прошло, как «счастливчиков» перерезали. А двоих, оставшихся в живых, допросили.
Получалось интересно.
Леонид подумал, почесал в затылке и решил проверить телеги. А чего?
Может, там ничего особенно ценного нет. А может, и есть.
Если деньги… ну, будет премия. Отложенная. Отложат себе немножко, зароют, и пусть лежит до лучших времен. Если нет – вдруг там что-то полезное? Что Чернову пригодится?
Ну не фураж!
Но ведь и от казны Никона тот не откажется, верно?
Надо проверить и посмотреть.
* * *
Спустя два часа лейтенант находился… в размышлениях.
С одной стороны – дезертиры действительно сперли казну Никона. А именно две телеги с монетами.
Да, именно монетами, потому как купюры сейчас никому не нужны. Серебро, много. Золота мало, меди мало…
С другой… еще три телеги содержали взрывчатку. Большие ящики со взрывчаткой, которую, надо полагать, берегли, охраняли… Ну, потому и сперли. Посмотрели, к чему внимательнее относятся, и прихватили. Некогда разбирать, похоже, было.
Еще две телеги набиты хабаром. Иного слова и не подберешь. Посуда какая-то, серебряная, золотая, всякое барахло того же рода… церковная утварь. Эти твари и храмы разоряли. И грузили лопатами церковное добро. Оклады там лейтенант видел. Икону в помойку, а оклад в сумку.
А ты хоть понимаешь, скотина, что та икона твоих прадедов помнит?
Что в нее кто-то свой труд вложил, что старался людям показать Бога?
Скотина, одно слово.
Но делать-то что?
Лейтенант не знал. Тащить казну в Володимир? Ну, можно… по карманам распихивать как-то и не тянет. Противно. Вот как оклады эти увидел, так и отрезало. Представил, как их со стен сдирали, как грабили, убивали – и плюнуть захотелось. Есть деньги, которые хуже дерьма воняют, это уж точно.
И казны уже не надо никакой, ни монетки. До тошноты, до омерзения, аж внутренности скручивает, какая тут премия?
А со взрывчаткой?
Вот когда повезло, что не стреляли. Один бы удачный выстрел – и ушки лейтенанта в Володимир долетели бы своим ходом. И тапочки от дезертиров. Громыхнуло бы – в Звенигороде задергались.
Хм…
А если…
До серьезного «если» он додумать не успел. Потому как к нему подкатился один из рядовых.
– Тор лейтенант, мы тут подумали…
– Да, Пров?
– А ежели это все Никону вернуть? То бишь Кабану?
Что-то подобное начал обдумывать и лейтенант. Довести мысль до ума не успел.
– Как именно?
– Вот тут Орешник. Его как раз штурмуют. А вот тут Беркут. Там наши на позициях. А мы аккурат вот здесь. И лощинка…
– Ты из местных, что ли?
– Ну так, тор лейтенант.
Леонид задумался.
– А как бы…
С другой стороны, что нужно для хорошего взрыва? Взрывчатка – раз. Поражающие элементы – два. И у него теперь есть и первое и второе. А еще?
Доставить подарочек к месту назначения. Это он тоже может. Вот как бы потом? Чтобы и доставить и удрать…
– Мы тут с ребятами посмотрели, есть хорошая идея.
От хороших идей лейтенант никогда не отказывался. Если человек не тор, это не значит, что он глупый. Он может и поумнее императора быть.
– Выкладывай.
Пров улыбнулся:
– Одной телегой, конечно, погоды не сделаешь… да и кто нам даст туда доехать? Коня пристрелят али возницу. А вот ежели по узкоколейке…
* * *
Вот же ж ёж же ж…
А другого ничего Леонид и сказать не мог.
Понятное дело, взрывчатку надо доставить обратно. И взорвать, в идеале, в тылу у Никона. И пройти они здесь и сейчас могут. По следам дезертиров, в обратную, до узкоколейки. Тем-то она и хороша. Можно не поезд, можно обычную дрезину… ну что такое дрезина? Вот если прикинуть?
