– Без работы не останусь. И мед у нас в городе есть. И… Гошка рассказал.
– А если ты крови боишься?
– Папс!
Савойский рассмеялся-таки и поднял руки.
– Кира, я заранее на все согласен! Учись! Будет у нас первый медик в роду. А Гошку тогда отдадим на экономический.
– Я вырасту и заработаю столько денег, чтобы всегда хватало, – подтвердил мальчик.
Анна улыбалась. Здесь и сейчас она была счастлива.
– Вот и решили, – подвел итог Борис. – Анюта, когда заявление подавать идем?
– А хотя бы и завтра! – решила Анна.
Лучше иметь и потерять, чем никогда не испытать. Это уж точно. Даже если тосковать будешь, даже если болеть будет, но в твоей жизни это – БЫЛО! Понимаете, было!
Настоящее.
Искреннее и искристое!
Даже если она уйдет… когда она уйдет, Борису будет с чем сравнивать. И никогда он уже не попадется на пустой крючок.
И дети будут счастливы. А это вообще замечательно.
Кира потыкала в кнопки.
– Вот! Завтра, прием заявлений с девяти до двенадцати. Адрес ЗАГСа все знают?
– Знают, – кивнул Борис. – Анюта?
– Едем! – решила Анна. – И заявляемся.
Так говорить неправильно? И пусть! Зато очень тепло и уютно.
В ледяной вечности во дворцах Хеллы ее будут согревать эти воспоминания. Они – будут!
– Мау, – зевнул кот, показывая клыки.
Странные все-таки эти люди. Вот зачем тратить время на всякие глупости? Он-то давно понял, что они все – семья. А они чего-то говорят, говорят…
Пойти, что ли, поймать им крысу?
Пусть порадуются.
Глава 10
Владеющих ранцем, свисающим с плеч…
Русина, Звенигород
– Мои люди! Мои войска! Мои…
Не то чтобы жом Пламенный сочувствовал Никону. Но, наверное, это обидно. Когда тебя разбивают вдребезги, когда бежишь что есть сил, когда бросаешь своих людей и прибываешь в Звенигород по железной дороге…
Ладно, Никон бросил не всех, часть. Но все же…
– Ты успокойся, Счастливый. Если ты орать будешь, ничего не изменится.
Никон выматерился.
– Что б ты понимал!
– Мы проиграли битву. Я понимаю. Но война еще не проиграна, о нет!
– Мы не сможем удержать Валежного.
– Как знать, как знать…
– Никак, – отрезал Никон.
– У меня в руках столица.
– Это не помешает ему тебя повесить.
– Не рано ли ты сдался, атаман?
Никон махнул рукой:
– Пламенный, давай начистоту! Мне сейчас только с тобой по пути. Но это до твоей победы, потом ты меня сам сожрешь. А Валежный нас обоих схарчит, не подавится. И эта его… гадина!
Пламенный прищурился:
– Ты мне лучше расскажи, что там за история? С мужем императрицы?
– История…! – выругался Никон. – Ты сам с ним поговори!
– С кем?
– С Алексеевым!
Пламенный кивнул:
– Поговорю, если доверишь. А там и дальше посмотрим. Для умных людей дело всегда найдется, даже не сомневайся.
Никон горестно вздохнул:
Дело – найдется. И место найдется, и вообще…
Прощай, независимый Хормель. Если бы он говорил с Пламенным с позиции победителя, там шансы были. А здесь и сейчас…
Нет их.
Вообще нет.
Тоскливо.
* * *
Честно говоря, больше всего Тигру хотелось пристрелить Дмитрия. И порадоваться.
Хоть душу отведет!
Нет, ну какая сволочь!
Какая!
Зараза!
Его пустила?!
Приходишь ты в свои покои, а этот гад сидит за твоим столом, курит твою папиросу, пьет твой дубовик… хорошо хоть твою бабу не…
Утешало, что Яна сама кому угодно и что угодно оторвет. В том числе и этому типу. Но… но как же бесит!
– У меня тут что – проходной двор?
– А были сомнения?
Тигр скрипнул зубами:
– Убью, зараза!
– Как вы с невестой похожи, – невинно заметил Митя, вежливо убирая ноги со стола. – Она меня тоже постоянно убить обещает.
– С невестой?
Нет, ну так над Тигром еще никто не издевался.
– Письмецо пожалуйте прочитать. – Митя протянул Тигру два конверта. – Надеюсь, оцените по достоинству.
Тигр кивнул.
Два письма.
Одно запечатано печатью, известной каждому в Русине. Белый воск, падающий сокол.
Второе – та же печать плюс личный перстень Валежного. Тигр подумал и начал с первого. Яна оказалась краткой.
«Мой милый друг!
Понимаю, что так не делается, но рискну.
Я хочу сделать вам предложение руки и сердца. Моих. А заодно и моего приданого. Мои люди в курсе дела и не возражают.
Свадьбу предлагаю сыграть в Звенигороде, когда я туда приеду.
Человек, который доставит вам это письмо, достоин моего уважения. Но доверять до конца ему не советую. Его склонность к шуткам может сыграть дурную шутку с ним самим.
В качестве свадебного подарка хочу получить от вас ваше кольцо – то, которое я уже примеряла. Вы же получите мой перстень. Условия вам изложит мой друг.
С любовью.
Яна».
Тигр плюнул на этикеты и сам уселся на стол. Потер лоб.
М-да…
Все у них не как у людей. Но…
– Она – всерьез?
– Ей понравились ваши последние покупки, – коротко ответил Митя. – Она оценила.
– И это… все?
– Не все. Она просила передать на словах, что любит, но это не главная причина ее решения. Она одна не поднимет ношу, которую ей передал отец. Возможно, с вами…
– Да и я сомневаюсь.
– Вот-вот. Все сомневаются, но выхода нет. Придется как-то действовать, – поддел Митя. Удостоился негодующего взгляда и махнул рукой. – Больше она ничего не сказала. Обещала все остальное при встрече.
Тигр тяжко вздохнул и распечатал второе письмо.
Валежный был краток.
«Жом Тигр!
Не стану лгать, мне не нравится решение ее императорского величества. Но я принимаю его как единственно возможное в данной ситуации. Не хочу лить русинскую кровь.
