Он вздохнул.
– Две незамужние девушки, в беде, в страшно тесном рабочем помещении…
– Женщины, – поправила Кэнди Мандибула.
– Я тоже не замужем, – откликнулась Юдифь Прифт. Юдифь Прифт было в районе пятидесяти.
– Клево, – сказал Питер Аббатт.
– Так что, «Бэмби», «Большой Боб» и все остальные могут кому-то звонить? – спросила Линор. – Их телефоны вообще звонят?
– Иногда, а иногда нет, – сказал Питер Аббатт, звякнув поясом. – Проблема в том, что они не знают, куда дозвонятся, и вы не знаете, и это, ясно, обслуживающие работы ниже плинтуса. Ваш номер не находит вас в сети, хотя и должен, но он, как мы говорим, находит все цели, а не одну цель.
– Прелестно.
– Ну хоть теперь вам будут звонить, – сказала Юдифь Прифт. – Вам все равно звонили только по ошибке. Вы, девчата, обанкротитесь. Издательство в Кливленде! Курам на смех.
– Мне нравятся ваши кеды, – сказал Питер Аббатт Линор. – У меня точно такие же.
– А Рик вообще в курсе? – спросила Линор Кэнди.
Кэнди замерла.
– Рик. Линор, позвони ему срочно.
– Зачем?
– Никто никогда не знает зачем. Я так поняла, сначала его хватил полный паралич оттого, что тебя нет. Это было типа в десять ноль одну. После этого он все время названивает, проверяет, пришла ли ты. Притворяется, что тебя спрашивают разные люди, зажимает нос, кладет на трубку носовой платок, говорит с этим душераздирающим британским прононсом, делает вид, что тебе звонят иностранцы, хотя знает же, я пойму, что это не так, потому что, когда звонят по внутренней связи, и он об этом тоже знает, лампочка на консоли мигает быстро-быстро. Бог свидетель, он часто зависает тут внизу. А сегодня не спустился за газетой, даже за ней, просто сидит там у себя, депрессует, беретик небось теребит.
– Что ему еще там делать? – сказала Юдифь Прифт, высвобождая сэндвич из восковой бумаги и кокетливо мигая в сторону Питера Аббатта, который, в свою очередь, пытался заглянуть через стойку в ложбинку Линор.
– Боже, мне с ним реально надо поговорить, – сказала Линор.
– Цветик, я совсем забыла. Кошмар какой-то. Ты явно сама не своя. Ты в порядке, уверена?
– Наверно. Верн придет в шесть. Позвоню Рику, как смогу. Мне еще надо отцу позвонить. И его юристу.
– Что-то умерло в лесу, – сказал Питер Аббатт.
– Цыц, – сказала Кэнди Мандибула. Проходя мимо, сжала предплечье Линор. – Опаздываю. Убегаю. Ты будешь дома вечером, да?
– Я позвоню, как и что, – сказала Линор.
– Вы, девушки, что, в одной квартире живете? – спросил Питер Аббатт.
– Подельницы, – фыркнула Юдифь Прифт.
– Отличная квартирка, чего уж тут.
– Давайте уже все дружно заткнемся, кроме Линор, – сказала Кэнди. И ушла по мраморному полу холла в клокочущую черноту.
– У нее другая работа? – спросил Питер Аббатт.
– Да. – Консоль загудела. – «Част и Кипуч».
– И где?
Линор показала указательный палец, чтобы подождал, пока она разберется с желающим узнать стоимость комплекта радиальных шин.
– В «Альянсе колбасных кишок», в Восточном Коринфе, – сказала она, освободившись.
– Экое бермудное местечко. Что она там делает?
– Тестирует продукты. Дегустационный отдел.
– Отвратительная работа.
– Кто-то же должен.
– Главное, что не я, блин.
– Но я полагаю, вас тоже ждет какая-то работа? Вроде починки наших линий?
– Я пойду. Свяжусь с вами… если смогу. – Питер Аббатт засмеялся и удалился, позвякивая. Вошел в движущийся клочок света в середине холла – и свет исчез, забрав его с собой.
Загудела консоль.
– «Част и Кипуч», – сказала Линор. – «Част и Кипуч».
4. 1972
СТЕНОГРАММА ВСТРЕЧИ ГОСПОДИНА РЭЙМОНДА ЦУЗАТЦА
[30], ГУБЕРНАТОРА ШТАТА ОГАЙО; МИСТЕРА ДЖОЗЕФА ЛАНГБЕРГА, СОВЕТНИКА ГУБЕРНАТОРА; МИСТЕРА НИЛА ОБСТАТА
[31], СОВЕТНИКА ГУБЕРНАТОРА; И МИСТЕРА ЭДА РОЯ ЯНСИ, ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТА КОРПОРАЦИИ «ПРОМЫШЛЕННЫЙ ДИЗАЙН ПУСТЫНЬ», ДАЛЛАС, ТЕХАС, 21 ИЮНЯ 1972 ГОДА.
ГУБЕРНАТОР: Джентльмены, что-то неладно.
МИСТЕР ОБСТАТ: Что вы имеете в виду, шеф?
ГУБЕРНАТОР: Со штатом, Нил. Что-то неладно с нашим штатом.
МИСТЕР ЛАНГБЕРГ: Но, шеф, безработица низкая, инфляция низкая, налоги не росли два года, загазованность упала, если не считать Кливленда, да и черт с ним, с Кливлендом… шучу, Нил, шучу… но, шеф, народ вас любит, по всем опросам вы идете с беспрецедентным отрывом, промышленные инвестиции и развитие штата как никогда высоки…
ГУБЕРНАТОР: Вот тут стоп. Именно так.
МИСТЕР ОБСТАТ: Не разовьете мысль, шеф?
ГУБЕРНАТОР: Все просто слишком, неестественно хорошо. Подозреваю ловушку.
МИСТЕР ЛАНГБЕРГ: Ловушку?
ГУБЕРНАТОР: Парни, штат размякает на глазах. Я чую мягкотелость всюду. Все вокруг превращается в один большой пригород, технопарк, молл. Слишком много развития. Люди стали изнеженными. Они забывают, что этот штат много-много лет вытесывался из дикой природы. Никто ничего не вытесывает.
МИСТЕР ОБСТАТ: В ваших словах есть правда, шеф.
ГУБЕРНАТОР: Нам нужна дикость.
МИСТЕР ЛАНГБЕРГ и МИСТЕР ОБСТАТ: Дикость?
ГУБЕРНАТОР: Джентльмены, нам нужна пустыня.
МИСТЕР ЛАНГБЕРГ и МИСТЕР ОБСТАТ: Пустыня?
ГУБЕРНАТОР: Пустыня, джентльмены. Точка дикого отсчета для добропорядочных огайцев. Территория страха и любви. Разоренный регион. Чтобы помнили, из чего мы вытесаны. Место без моллов. Другой для огайского «я». Кактусы, скорпионы, палящее солнце. Запустение. Место, где хорошо бродится в одиночку. Размышляется. Вдали от всего. Пустыня, джентльмены.
МИСТЕР ОБСТАТ: Шеф, идея – супер.
ГУБЕРНАТОР: Спасибо, Нил. Джентльмены, прошу любить и жаловать: мистер Эд Рой Янси из далласской компании «Промышленный дизайн пустынь». Они сделали Кувейт.
МИСТЕР ЛАНГБЕРГ: Слушайте, в Кувейте наверняка полно пустынь.
МИСТЕР ЯНСИ: А то ж, Джо, и мы уверены, что обеспечим вас, парни, реально первосортной пустыней прямо здесь, в Огайо.
