– Я просто…
– Рик, кто это?
– Где?
– Вон там, сидит один, за тем столиком?
– Ты не знаешь, кто это?
– Нет.
– Это Норман Бомбардини. Наш домовладелец и собственник Центра – «Компания Бомбардини», левая глазница, всё такое.
– Большой человек.
– Он такой.
– Гигантский – будет точнее. Почему он рычит и грызет столешницу?
– Боже правый. Насколько я понимаю, а я уяснил это в основном со слов Варшавера в нашем клубе, у Нормана не всё хорошо. Проблемы с женой. Проблемы со здоровьем.
– Судя по виду, ему нужно сбросить вес.
– Думаю, он пытался, периодами, много лет. Интересный человек. Варшавер вечно намекает, что его компания на грани настоящего…
– Бог ты мой.
– Что?
– Гляди, что несет официант.
– Боже правый.
– Нельзя столько съесть.
– Бедный Норман.
– Фу, какая гадость. Мог бы подождать, когда официант поставит тарелку на стол.
– Видимо, он страшно голоден.
– Нельзя быть настолько голодным. Эй, он попытался укусить официанта? Это покушение на укус?
– Освещение, почудилось.
– Он явно нарывается.
– Я его никогда таким не видел.
– Он забрызгал соседние столики. Смотри, женщина приложила салфетку к голове!
– Это точно салфетка? А ей идет.
– Ты ужасен. Гляди, они вынуждены уйти.
– Кажется, они так и так почти доели.
– А я нет. Не буду больше туда смотреть.
– Мудрое решение.
– …
– …
– Но слушать-то мне приходится, да?
– К сожалению, да.
– Боже, ты посмотри, он почти закончил. Сожрал буквально гору еды за каких-то две минуты.
– Ну, кое-что упало на пол, и немало.
– По-моему, меня сейчас стошнит, физически.
– Я серьезно обеспокоен. Так что практически отвлекся от твоего внезапного недоверия. Норман не в себе.
– Как вышло, что я никогда его не видела? Его машина все время там, на своем месте.
– Думаю, все дело в размере входной двери. У Нормана особый вход с восточной стороны. Лифт. Сверхпрочные тросы.
– Ого.
– …
– Ну как, он все съел? Кончено?
– Он явно замедляется. Мне кажется, тут чего-то не хватает. Гляди, он так и зыркает!
– Бог ты мой, Рик, посмотри на пол.
– Десерт. Его-то и не хватает. А вот официант.
– Если он съест все это и не умрет, нарушатся законы природы.
– Линор, слушай, я думаю, надо к нему подойти, вдруг мы сможем помочь.
– Издеваешься? Я думаю, там сидит сумасшедший. Я думаю, дело не в освещении, я думаю, он реально пытался укусить официанта. Видишь, официант типа мечет десерты на стол с безопасного расстояния?
– Норман насытился, это заметно. Десерты пойдут с обычной скоростью, плюс-минус.
– Ты еще не доел собственный стейк, между прочим.
– Стейк подождет. Я насытился, так сказать, опосредованно.
– Что ты делаешь? Ты издеваешься. Нет, ты точно издеваешься.
– Пошли.
– Рик, это большая ошибка. Я не хочу.
– Будь человеком.
– Как мы вообще туда доберемся?
– Извилисто. Следуй за мной. Смотри под…
– Да вижу я.
– Норман?
– Это еще кто?
– Рик Кипуч, Норман.
– Не в добрый час, Кипуч. Скот у корыта, вы же видите.
– Норман, мы просто сидели за другим столиком, вон там, за овощами, видите?
– …
– …И подумали, что лучше подойти и посмотреть, вдруг у вас какие-нибудь мелкие проблемы, ну и представить эту юную даму, она со мной, работает в Центре, вы можете ее и не знать.
– Не думаю, что мы знакомы, нет.
– Норман Бомбардини, позвольте представить миз Линор Бидсман, Линор, мистер Бомбардини.
– Рада познакомиться.
– Бидсман. Вы случайно не родственница Камношифру Бидсману?
– Линор – дочь мистера Бидсмана.
– Дочь. Любопытно. «Детское питание Камношифеко». Неплохая линейка продуктов, да. На мой вкус, конечно, малость жидковата и мокровата…
– Ну, Норман, она же для детей.
– Но на бесптичье, как говорится, и она соловей. Прошу вас, присаживайтесь.
– Присядем?
– Эм-м-м…
– Садимся.
– Только тарелки куда-нибудь отставьте. Вы вряд ли хотите сесть на этот стул, миз Бидсман, я предсказываю.
– Не то чтобы.
– Вот другой.
– …
– Итак, Норман.
– Полагаю, ни вы, ни вы эклеров не хотите.
– Нет, спасибо.
– Нет, Норман, благодарю, правда.
– Ну, это я из вежливости, вы их все равно не получите. Они мои. Я за них заплатил, и они мои.
– Никто не спорит.
– Скажем так, вы изрядно застолбили участок.
– Миз Бидсман, вы же не из девушек с огоньком? Вы не девушка с огоньком, верно? Моя жена с огоньком. Или, скорее, была с огоньком. Или, скорее, была жена. Огонек разжигает во мне неконтролируемую прожорливость, то есть более чем опасен для его обладательницы.
– Линор в общем лишена огонька, честно.
– Спасибо, Рик.
– Итак, Норман. Как ваши дела?
– Дела крупны, гротескны и омерзительны, Кипуч; уж это-то вы явно видите.
– Весьма точный анализ, да.
– Осторожнее, миз Бидсман. По-моему, это мелькнул огонек.
– Норман, я не мог не заметить, что вы съели на обед несколько больше, чем представляется нормой для организма. Для здоровья.
– С этим, Кипуч, сложно не согласиться.
– Я делаю вывод, что имеется некая причина.
– Проницательно, как всегда.
– …
– Хотите услышать всю историю? Буду счастлив рассказать. Думаю, я запас достаточно калорий, чтобы продержаться, пока рассказываю. История короткая. Я чудовищно толст. Я обжора. Жену это отвращало и отталкивало. Она дала мне полгода, чтобы я сбросил сорок килограмм. Я вступил в Весонаблюдатели… видите, вон, напротив, дохленькая витринка? Сегодня состоялось большое полугодовое взвешивание. Грубо говоря. За шесть месяцев я набрал почти тридцать кило. Когда я ступил на весы, запрещенный батончик «Сникерс» выпал из моей штанины к ногам жены. Эти весы напротив – поистине гениальный аппарат. Ты вводишь в них желательный новый вес, и, если ты похудел на столько кило или больше, весы выдают запись свиста, аплодисментов, какого-то бодренького марша. Сверху вылезают флажки, механически дергаются туда-сюда. Неудача, скажем, в моем случае, влечет траурное звукоиспускание разочарованной презрительной трубы. Под напев последней моя жена покинула заведение и меня под руку с лощеным агентом по продаже йогуртов, которого я и теперь планирую растоптать, в финансовом смысле, первым же делом завтра утром. Миз Бидсман, слева от стула на полу вы увидите эклер. Не могли бы вы как-нибудь перебазировать его на тарелку с минимальным ущербом шоколаду и передать мне?
