Дорогой мистер Кипуч!
Имея возможность ознакомиться с и восхищаясь деятельностью издательства «Част и Кипуч» в виде публикаций «„Норслан“, Железяка и ты», «„Норслан“: гербицид третьего мира, который любит людей» и т. д. некоторое время, мистер Камношифр Бидсман III, президент и генеральный исполнительный директор «Продуктов детского питания Камношифеко», Кливленд, штат Огайо, поручил мне удостоить Вас предложением осуществить для нас издание трех пакетов с информацией о продукте, касающейся новой и полезной для детей услуги, ныне проходящей последние стадии разработки в «Продуктах детского питания Камношифеко». Первоначальный проект упомянутых информационных пакетов, скомпонованный и составленный Дивизионом рекламы и замеров восприятия продуктов «Камношифеко», вложен в отдельный конверт.
Мистер Бидсман поручил мне удостоить Вас предложением существенной и щедрой компенсации, предназначенной фирме «Част и Кипуч», и еще более существенной и щедрой личной выплаты, предназначенной Вам, Ричарду Кипучу, за акцептование и удовлетворительное осуществление целей, обозначенных в рамках предлагаемого договора (см. также вложение).
Условия, включенные в предлагаемую заявку на договор, но не обязательно ею исчерпываемые, нижеследующие: (1.) Привлечение фирмой «Част и Кипуч» некоторого персонала, знакомого с культурой и языком обитателей острова Корфу (см. вложение); (2.) Воздержание от раскрытия информации, касающейся заявки на договор, и подробностей, касающихся любой части предлагаемого договора, миз Линор Бидсман, Восточный Коринф, штат Огайо, с которой Вы, согласно доступным сведениям, успешно поддерживаете некоторую связь личного характера, до времени, когда упомянутое воздержание не будет сочтено нерекомендуемым мистером Камношифром Бидсманом III; (3.) Фирма «Част и Кипуч» гарантирует миз Линор Бидсман разрешенный отпуск сроком два (2) дня, в течение которых миз Линор Бидсман не будет исполнять обязанности оператора связи, для путешествия с целью посещения ее брата, мистера Камношифра Бидсмана IV, по делам семьи Бидсман в Амхёрстском колледже, Амхёрст, штат Массачусетс, учебном заведении, выпускником которого Вы, насколько мне дали понять, также являетесь. Сопровождение с Вашей стороны миз Бидсман в путешествии, график которого составлен и все понесенные издержки будут оплачены в соответствии с законом «Камношифеко, Инк.», приветствуется, однако не должно рассматриваться как условие, включенное в предлагаемую заявку на упомянутый договор. И т. д., и т. д., и т. д., и т. д.
Как нам все это понимать? Мне еще предстоит открыть вложение. Чувствую, как позади меня тень Эривью наползает, перекрывая лампы, на лакричное окно. Полдень. Сегодня мы с Линор не обедаем. Вечером она навещает сестру. Еще один день скучания.
/д/
К телевизионным зрителям обратился Камешек.
– Поскольку каждый член семьи Гишпанов думал о себе только как о члене семьи, это означало, что чем меньше будет семьи, тем меньше они будут людьми, и если семьи не будет, они не будут людьми.
– …В полном смысле.
– Не будут людьми в полном смысле.
К телеэкрану шагнул Элвин.
– И каждый член семьи в естественной и объяснимой попытке сохранить индивидуальную идентичность и волевую действенность…
Лопатула задрыгала коленками, показывая, что ей нужно на горшок. Линор продолжала есть теперь уже не столь замороженный горошек.
– …Искал путь восстановить идентичность и чувство принадлежности, привязываясь к мирским вещам, к внесемейным объектам и занятиям; они искали идентичности и убежища в вещах. – Элвин показал часы со Спиро Агню; Лопатула, присев в книксене, прижала к груди медвежонка Англо Маффина; Камешек потянулся к книжке-вырезалке Ричарда Скарри как бы для поцелуя, а Клариса будто изготовилась к танго с картой «Виза Голд». Расколотые белые безликие маски упали, то есть каждый вернулся к его или ее первой маске. Зрители облегченно вздохнули. Теперь уже совсем крошечные, но тоже точные маски «Клариса», «Элвин», «Камешек» и «Лопатула» были прикреплены к объектам их владельцев.
– Охренеть сколько масок, – пробормотала Линор.
– Проблема, однако, опять же, – продолжил Элвин, – была в том, что, позволив чувству «Я» и собственной-правоте-как-индивидов зависеть от вещей внешнего мира, члены семьи ввергали себя в жизнь, полную риска и тревоги. Вещи не могут быть людьми, даже людьми, которым они принадлежат. – Крошечные маски на объектах сняты и отброшены широкими движениями рук. Элвин сказал: – И что теперь означает утерянная или пропавшая вещь для семьи Гишпанов?
– Что? – крикнули зрители в телевизоре.
Молчание. Элвин взял Кларисину карту «Виза Голд», а она часы, и они обменялись масками. У Элвина сильно вспотел нос, так что надевать маску «Элвин» Кларисе явно было не слишком приятно. Клариса взяла Англо Маффина и передала маску «Элвин» Лопатуле. Вскоре все члены семьи в чужих масках кружили по гостиной, символизируя дезориентацию и отчаяние, хотя эффект «отчаяние» частично портило то, что Лопатуле реально нравилось кружиться и она хихикала.
/е/
Сестра Линор ошеломляюще красива, если вам нравится ошеломляюще красивый тип, с мягкими медовыми волосами, синими глазами и артиллерийскими грудями; но нахальна, серьезна, скучна и чрезвычайно (и отталкивающе не ведает, что она чрезвычайно) зависима от Новейших Новшеств в плане чувства направления и значимости. Ее муж – приличный человек, хотя в том, что он вожделеет Линор, я не сомневаюсь ни секунды. Элвин Гишпан похотлив. Я так понимаю – только через Линор и оттого, конечно, смутно, – что в начале прошлого года Элвин Гишпан четырежды имел половую связь с этим своим персиком, она администратор гостиницы в Джорджии. Клариса Гишпан узнала об этих инцидентах от Сигурда Пенносвиста, исполнительного ассистента Камношифра Бидсмана III и, нельзя исключать, единокровного брата младшего брата Линор, и в любом случае человека, в чьей омерзительной страсти и к Кларисе, и к Линор я нисколько не сомневаюсь. В общем, Клариса узнала, и какое-то время имел место разного рода психологический угар. Он пошел на убыль, Элвин и Клариса в итоге сели и все обговорили, было решено, что без супружеской психотерапии не обойтись, Элвин живо согласился, разумеется, – он любит жену, ему нравится его работа. Супружеская психотерапия деградировала до семейной. Бог знает, как оно все шло. Я знаю, что были стадии, связанные с человеческой скульптурой, когда каждый член семьи изображал других в позах, отражающих воспринимаемые отношения, и т. д. Были сражения на игрушечных дубинках из нёрфа
[86]. Сейчас у Гишпанов период, я полагаю, спектаклей, разыгрываемых перед фальшивыми зрителями; впрочем, сегодня вечером там будет хоть одна живая персона – независимо от того, что эта персона сама о себе думает. Линор и Клариса не близки. Как не близки мы с Монро. Она говорит, что избегает там бывать. Но где она тогда бывает?
Скверный день. Мочеиспускательный сон так меня расстроил, что мне, по-моему, сложно функционировать. Типа как бы. Я скучаю по Линор. Мне физически больно, теперь, когда я далеко от – и меня нет рядом с – Линор Бидсман. То есть, конечно, всегда. Слишком плохой день, чтобы поразмыслить как следует, чего же хочет ее отец. На первый взгляд мне, должен сказать, кажется, что что бы я ни сделал, чтобы установить связи с семьей Линор, углубить и усилить личные узы, которые нас с Линор объединяют, все это лишь приближает день, когда я смогу по-настоящему, истинно и всецело вобрать Линор Бидсман в себя.
