– Не нужно просить прощения. Я просто сообщил тебе факт.
– Иисусе. А что случилось с его ногой-то? Как вышло, что ее оттяпали?
– Никто ее не оттяпывал. У Ля-Ваша нога отсутствует с рождения.
– Ни хера. Что, типа врожденный порок, да?
– Не совсем.
– А что?
– Боже, мы уже над озером Эри. Это моя самая нелюбимая часть полета, пока что. Уши болят чертовски.
– Хреново. Это озеро Эри, да?
– К сожалению.
– Вода какого-то жуткого цвета.
– Я уверен, что доля воды в озере, какой бы она ни была, очень милого цвета. Эта доля, к сожалению, весьма невелика.
– А почему волн нет? Вода не двигается – это как вообще?
– Ты не хочешь этого знать.
– Ну так что там у парня с ногой? Ноги просто так, сами собой не исчезают.
– Это, конечно, верно.
– …
– Линор все еще спит, да?
– Фнуф.
– Ага.
– Линор ненавидит, когда об этом рассказывают.
– Ну так история с ногой не о ней, да?
– Произошло вот что: когда родились первые три ребенка Бидсманов, здоровье миссис Бидсман, по-видимому, чуть пошатнулось. Ничего физически страшного – легкая анемия, что-то такое. Мистер Камношифр Бидсман III, отец Линор, тем не менее, в процессе настораживающе двусмысленных рассуждений, пришел к выводу, что миссис Бидсман теперь уже совершенно не способна адекватно заботиться о собственных детях, и в какой-то момент нанял гувернантку, мисс Злокач, сногсшибательную красавицу, – сейчас она невероятная бой-баба, голени как маслобойки, но тогда была, надо думать, сногсшибательной красавицей, – каковой наем сам по себе был дерзким промышленным переворотом, потому что мисс Злокач всего за год до того стала «Мисс Гербер» на ежегодном конкурсе красоты «Образцов качества Гербера», а мистер Роберт Гербер, закадычный друг мистера Бидсмана по колледжу – Амхёрст, к слову, выпуск шестьдесят первого года, – и заклятый промышленный враг, за ней увивался, и пошли слухи, что он собрался развестись с зажигательной бразильской женой Пакитой, чтобы посвящать все время ухаживаниям за Нэнси Злокач, но мистер Бидсман, каким-то образом, через неясные по сю пору маневры, умыкнул ее и водворил в свой дом, с заоблачной зарплатой, якобы чтоб она заботилась о Кларисе, Джоне и Линор.
– Как вся эта херня связана с ногами?
– Произошло вот что: наем Нэнси Злокач – с которой, между прочим, мистер Бидсман почти определенно вступил в безудержную половую связь, возможно не утихающую и поныне, – и по крайней мере частичное отстранение от детей, каковое этот наем олицетворял и повлек за собой, побудили миссис Бидсман, всегда по природе склонную к меланхолии, впасть в ужасную тоску. И эта ужасная тоска обернулась дальнейшими нехорошими осложнениями в плане здоровья, по определению психического, но и физического тоже. И вот мистер Бидсман, уже неоспоримо плененный до некоего предела эротическими чарами мисс Злокач и в любом случае по природе стремный насчет своих детей и одержимый будущим семьи и «Камношифеко, Инк.», пусть даже на тот момент он был всего лишь ее вице-президентом, поскольку его отец еще не погиб в инциденте, связанном с «Джелл-О», и в любом случае склонный то и дело прогонять трех своих детей через всевозможные специально разработанные стандартизированные тесты, учебные и психологические, чтобы запустить процесс определения, кому из детей достанется однажды мантия промышленной власти, почему-то убедил себя в том, что само наличие миссис Бидсман наносит вред детям, а следовательно, семье, а следовательно, Компании, и стал предпринимать активные шаги, чтобы отделить детей от матери целиком и полностью, каковые шаги состояли в, а, расширении и слиянии комнат трех детей в необъятное неприступное сочетание детской, игровой, спальни, гостиной эт цетера, с тяжелой железной дверью на засове, своей комнаткой отдыха, кухонным лифтом и так далее – маневр, который, как предполагалось, изолирует детей и мисс Злокач в одном крыле дома Бидсманов в Шейкер-Хайтс, восточном крыле, в пристройке к дому в виде практически донжона, с милой белой решеткой, обвитой малахитовыми виноградными лозами и поднимающейся по внешней стене от земли к крылу, которое я, конечно, видел лично, отсюда и данное описание. Так что детей, под злобным присмотром мисс Злокач, изолировали от остального дома, по которому бродила теперь становившаяся день ото дня неуравновешеннее миссис Бидсман, в ниспадающем белом хлопковом платье, часто в обществе миссис Линор Бидсман, бабушки мистера Бидсмана, которая обычно, как правило, сидела запершись у себя в кабинете, размышляя над бессмысленными фолиантами, воздействию которых подвергалась в бытность свою студенткой, кем она, по сути, и оставалась, студенткой, то есть миссис Линор Бидсман сидела запершись в кабинете, пока не утвердилось разлучение матери с детьми и старая Линор не стала осознавать зловредность связи Камношифра и Злокач, и вот она бродила по дому вместе с миссис Бидсман, Патрисой, тоже в ниспадающем белом платье, пытаясь помочь Патрисе придумать способ пробраться внутрь и увидеться с детьми.
– …
– То есть они так бродили, пока мистер Бидсман не предпринял шаг бэ, состоявший в том, что он потребовал от Патрисы Бидсман стать игроком в контрактный бридж мирового класса – в колледже она играла в бридж более чем блестяще, – с целью удалить ее из дома, с глаз детей, его и мисс Злокач долой. И вот он отдает распоряжение выстроить позади дома специальное маленькое бунгало, где Патриса в основном и живет и тренируется играть в бридж, постоянно, и он заявляет ее на все и всяческие соревнования по бриджу мирового класса, и нанимает для нее тренера и партнера, Бланшара Пенносвиста, игрока в контрактный бридж мирового класса и, что довольно любопытно, отца человека, который сейчас работает ответственным секретарем мистера Бидсмана в «Камношифеко». И Пенносвисту платят заоблачную зарплату, и они с Патрисой на долгие дни уединяются в бриджевом бунгало, якобы работая над бриджевой стратегией и бриджевой теорией, и вскоре Патриса загадочным образом вновь беременеет, и лично мне неясно, беременеет она от Пенносвиста или же мистера Бидсмана, хотя мистер Бидсман ничем не показал, что подозревает, что с половой точки зрения здесь что-то не так, и в любом случае объявил о намерении дать ребенку свое имя – каковой ребенок, несомненно, полагал он, будет мальчиком, – имя Камношифр, и дал мисс Злокач указание установить еще одну детскую кроватку в неприступной крепости восточного крыла.
– Ты эту херню зазубрил, что ли?
– Ты хочешь получить ответ на свой вопрос?
– Ну типа.
– Ну вот я и пытаюсь ответить.
– …
– И к этому времени беременность миссис Бидсман, с учетом сопровождавших эту беременность гормональных и общехимических последствий, вкупе с изначальным несчастьем и беспокойством, вкупе с продолжающейся изоляцией от детей, которые рутинно бегут после школы прямиком в восточное крыло, пока Пенносвист, по высокооплачиваемому приказу мистера Бидсмана, изо всех сил не выпускает Патрису из бриджевого бунгало, вкупе с явственно планируемой добавочной изоляцией младенца, когда он родится, – все это в сочетании делает миссис Бидсман закономерно всё более и более несчастной, исступленной, дезориентированной и психически не шибко устойчивой. И из всего этого проистекают поистине катастрофические последствия для ее контрактного бриджа, игры, которая, как ты, возможно, знаешь или не знаешь, требует ясного сосредоточенного ума, стальных нервов и абсолютного психического здоровья, так что Патриса с Пенносвистом проигрывают в первом же раунде всех соревнований по бриджу мирового класса, в которых участвуют, несмотря даже на то, что Пенносвист признан одним из талантливейших игроков в контрактный бридж всех времен и народов, что дает понять, в каком поистине плачевном состоянии пребывал бридж Патрисы, и вскоре эти двое даже по правилам не могут пройти квалификацию на соревнования мирового класса, так как их то и дело разносят в пух и прах, но Камношифр Бидсман настойчиво подкупает и принуждает различных организаторов соревнований, чтобы Патрису и Пенносвиста продолжали пускать на соревнования, присутствие на которых дико измотанная Патриса находит истязающе неловким, что изматывает ее еще более, и так далее.
