– Насколько я помню, это Стив, – сказал он. – Верно?
Слотники оторвали взгляд от снимка.
– Да.
– Дело в том, что я нашел это фото в одной из комнат мистера Костигана, – сказал Концеппер. Сложил руки на коленях. – Ясно, что снимок сделан оттуда же, с высоты, через клены, растущие у забора. – Он жестом указал на боковое окно над головой Эвелин, в котором вдоль забора выстроились клены, их новые листья казались в утреннем свете зеленее некуда. – Очень мощный объектив, как видите. Видите, как четко вышел Стив? У Костигана был великолепный фотоаппарат.
– Понятно, – сказал Слотник медленно. Он даже не попытался вернуть фотографию Концепперу. – Но я не уверен, что понимаю. Мы не знали, что Костиган был фотографом, но что с того? Снимок хороший, сам видишь.
– Да. Хороший, – сказал Концеппер. Он поддернул штанину. – Как и буквально сотни других снимков Стива, которые я нашел в этой самой комнате в доме этого человека.
Слотники посмотрели на Концеппера.
– Причем сами снимки найти было вовсе не сложно, – продолжил Концеппер, – если учесть, что эта самая комната ими просто обклеена.
Слотник снова отставил кружку.
– И я имею в виду, от пола до потолка, Дон. – Концеппер глянул на Слотника. Тот глянул на Эвелин.
– Еще в этой комнате… – Концеппер прочистил горло. – Комната на втором этаже, с окном, из которого, если глядеть прямо, видно через забор окно вашего дома, окно, из которого свисает флажок «Вперед, „Филлис“!»
[136], окно, я должен заключить, если вы меня не поправите, комнаты Стива… – Он глянул на Слотника, тот молчал. Концеппер втянул воздух носом. – Еще в этой комнате… – он побарабанил пальцами по коленям, – бог знает сколько рисунков, углем и карандашом, и акварели, ма́стерские, человека, который похож… нет, который точно и есть Стив. Кое-какие такие же ма́стерские скульптуры, из разных материалов, тут я не эксперт, но, опять же, изображающие Стива, насколько я понял. Еще видеомагнитофон с экраном, довольно изобретательно настроенный воспроизводить замкнутую петлю некой пленки, с записью футбольных матчей в вашем дворе, во дворе Костигана, Стива, граблями убирающего листья, Стива, стригущего траву газонокосилкой, Стива и Скотта, делающих снеговика и нос ему из штуковины, которая показалась мне замороженным носком. Звучит знакомо? – Концеппер посмотрел на Слотников. – Еще некоторые… вещи, в такой очень тяжелой и дорогой деревянной шкатулке, которая, по-моему, похожа на шкатулку для драгоценностей и, так или иначе, числится в перечне личного имущества Костигана как предмет антиквариата.
– Что за вещи?
– Вы сказали, что Костиган приходил к вам в дом, когда вы уезжали.
– Не так часто, – сказала Эвелин. – Обычно миссис Блевок…
Слотник ее перебил:
– Что за вещи, Монро?
Концеппер потускнел.
– Штук пять бейсбольных карточек. Несколько локонов, светлые волосы, приклеенные к куску картона. Палочка от фруктового льда, апельсинового. Пара… салфеток. – Он глянул на Эвелин. – Еще футболка, белая, «Фрут оф зэ Лум»
[137]. Тщательно выглаженная, сложенная, но нестираная. Грязная футболка. И снабженная ярлыком, с датой, какое-то августа прошлого года.
Эвелин повернулась к Слотнику.
– Когда мы были на Кейп-Коде.
– Вы можете вспомнить, может, Стив терял какую-то одежду? – спросил Концеппер.
– Ну, он вечно теряет вещи – они оба такие. Сам знаешь, дети. – Эвелин почти улыбнулась.
– Нет. – Концеппер нагнулся вперед. – Я как раз не знаю.
– Что ты хочешь сказать, терял ли Стив какую-то одежду? – спросил Слотник.
– Ну, Дон, дело в том, что эта футболка – не единственная… вещь с эмблемой «Фрут оф зэ Лум» в ящике Костигана.
– Черт, а это-то что значит?
– В сущности, это значит трусы двадцать восьмого размера, Дон. – Концеппер глянул на Эвелин, глаза которой уже не фокусировались. Ногтем расправил крошечную морщинистую вмятинку на стрелке на слаксах и пересложил руки на коленях. Посмотрел на Слотника.
Тот секунду смотрел перед собой в воздух, пытаясь пригладить хохолок, который упрямо восставал снова и снова.
– Я вызываю полицию, – сказал он спокойно.
Концеппер изобразил кривую улыбку.
– Ну хорошо, Дон, и что сделает полиция?
Слотник глянул на Концеппера.
– Может, сперва нам надо, если хотите мое мнение, – сказал Концеппер, – сделать вот что: вы двое вспомните, были ли хоть какие-то случаи, когда могло произойти что-нибудь. – Он глянул на Слотников. – Что-нибудь даже чуточку нехорошее.
Слотник глянул на кофейный столик.
– Стив бывает здесь один? Когда вас нет рядом?
– Они оба, нет, только с няней, – сказал Слотник твердо. – А когда они вне дома, они или с нами, или в школе, или с друзьями, или мы точно знаем, куда они пошли.
– Именно так я и думал. – Концеппер быстро нагнулся, защелкивая портфель. – Теперь, если вы сможете припомнить, может, Костиган делал или говорил что-то странное, что относилось бы к Стиву, когда вы были рядом? Говорил ли он ему что-нибудь? Делал ли что-нибудь из ряда вон? Дотрагивался ли до Стива, наконец?
– Никогда, – сказал Слотник.
– Нет, дотрагивался, один раз, – сказала Эвелин тихо, глядя на газон. – Только один раз.
Слотник неудобно развернулся, чтобы посмотреть на жену под рукой. Концеппер тускло глядел на обоих.
– Это было мельком, мне и в голову не пришло тебе рассказывать, дорогой, – сказала Эвелин. – Мне и в голову не пришло об этом думать. Абсолютный пустяк.
– Думаю, это мне решать, – сказал Слотник.
Эвелин теребила воротник, стараясь прикрыть горло. Глядя на газон, втянула воздух носом.
– Ну, мы со Стивом и Скоттом вышли из машины. Это было очень давно, Скотт был крошка, Стиву было, я думаю, десять. Думаю, я возила Стива куда-то, зачем-то. Машина стояла на дорожке, а мистер Костиган был на своем газоне с другой стороны дорожки. Он, я помню, выпалывал одуванчики. Рядом была маленькая тележка, полная одуванчиков. В общем, он стоял там. – Эвелин глубоко вздохнула, ее халат вновь раскрылся. – И мы остановились, и я поздоровалась, и мы перекинулись парой фраз. Он говорил, как тяжело избавляться от одуванчиков целиком, с корнями и прочим, какие они упрямые. Что-то еще, не помню. И потом он… – Глаза Эвелин сузились; она скосилась на воспоминание. – Просто, пока мы говорили, он без всякой причины вытянул палец, очень медленно, и дотронулся до Стива. Только одним пальцем. Он тронул перёд его рубашки. В районе груди. Очень осторожно.
