14
Доставив меня домой, Барклоу допоздна засиделся за кухонным столом, баюкая в ладонях бутылку пива и отклоняя все мои вопросы.
– Насчет этого тебе нужно поговорить с отцом.
– Где он сейчас?
– Разбирается со всем этим.
– А когда он приедет домой?
– Как справится, так и приедет.
– Расскажите мне про Тиру.
– Забудь про это, малыш. Я серьезно.
Когда подъездная дорожка наконец озарилась светом фар, он велел мне сидеть и ждать, а потом вышел во двор встречать моего отца. Сидеть я не стал. И уж хрена с два стал ждать. Прокрался ко входной двери и стал наблюдать, как Барклоу о чем-то спорит с отцом, пихнув его в грудь не один, а целых два раза. Я никогда еще не видел, чтобы он хоть с кем-то вел себя столь неуважительно, но отец безропотно принял это, ответив неистовым тихим шепотом, как будто о чем-то умолял. Когда Барклоу с побагровевшим лицом и все еще сердитый двинулся прочь, отец потянулся за ним, словно побитая собака.
– Кен. Дружище…
Остальное я пропустил, но выглядели они уж точно не как закадычные дружки. Еще целых пять минут они опять о чем-то спорили, а когда все закончилось, то закончилось плохо. Барклоу повысил голос, башней нависая над моим отцом.
– Да плевать мне на все это! Ты должен был сказать мне прямо на месте! И не говори мне, что на твоем месте я сделал бы то же самое, потому что это не так – только не в подобном случае.
– Ты говоришь это сейчас, а…
– Вот уж не надо! Нет!
– У тебя нет детей! Ты просто не понимаешь!
Барклоу отвернулся от него и двинулся дальше, так что его ответ я пропустил. Шагнул с крыльца, чтобы лучше слышать, и отец заметил это, даже не глядя в мою сторону. Предостерегающе поднял палец – мол, стой, где стоишь. Сказал еще что-то Барклоу, который ответил:
– Нет, блин. Нет!
– Всего еще один денек, двенадцать часов…
Но Барклоу был уже явно сыт по горло разговорами. Забрался в машину, с силой захлопнул дверцу и так газанул, что оставил черные следы резины на подъездной дорожке. Отец долго смотрел ему вслед, после чего с совершенно изможденным видом повернулся ко мне.
– Ты все слышал?
– Кое-что. Не слишком много.
– Что бы ты ни слышал, забудь это.
– Это было насчет меня? Я слышал, как он сказал «твой сын». И я видел, как вел себя Мартинес.
– Это не насчет тебя. И не переживай насчет Мартинеса.
– Хорошо тебе говорить – «не переживай»!
Он лишь раз кивнул, холодно и уныло.
– Мне нужно поговорить с Джейсоном.
– Так вот из-за чего все это?
– У него может быть информация, которая мне нужна.
– Про Тиру?
– Я не могу про это говорить.
– Мартинес и Смит работают по убийствам.
– Сынок…
– Она мертва?
– Я уже сказал тебе, сынок. Я не могу про это говорить!
Этот взрыв вызвал у меня оторопь. Это выражение его глаз. Эти морщины у него на лице. Было легко забыть, что он зарабатывал себе на жизнь, охотясь за людьми, но теперь я это ясно видел – словно он готов был сожрать меня и выплюнуть, не ощутив никакого вкуса. Я инстинктивно отступил назад, и это был очень нехороший момент между нами – его руки раз поднялись, чтобы тут же опасть, словно сухие листья. У меня больше ничего не нашлось сказать, и у него тоже; когда отец двинулся к своей машине, то едва волок ноги. Я посмотрел, как ее габаритные огни тают вдали, а потом вытащил руку из кармана и глянул на клочок бумаги, который так и таскал с собой после той встречи на карьере.
На нем был нацарапан телефонный номер.
Местный.
Внутри дома стояла жутковатая тишина, так что я в полном одиночестве прошел на кухню и снял телефон с держателя на стене. Шнур был достаточно длинный, чтобы дотянуть его до кладовки, так что я заперся там и набрал номер. Пришлось выслушать девять гудков, прежде чем на другом конце сняли трубку. Я услышал смех, громкую музыку.
Попросил позвать своего брата.
Через некоторое время он подошел к телефону.
* * *
У меня ушло сорок минут, чтобы найти район, который описал мне Джейсон, и вновь это показалось сценой из некого фильма – мрачная ночь в каком-то незнакомом городе куда больше нашего. Я проехал по одной стороне улицы, потом по другой. Когда наконец нашел нужное здание, то узнал его по мотоциклам, размалеванным девицам и шуму.
«Бездна хрома и голых ляжек…»
Все как и сказал Джейсон.
Отыскав место для парковки, я прошел два квартала назад туда, где под углом к бордюру приткнулись выстроенные в ряд мотоциклы. Я был здесь чужаком, и все это прекрасно знали. Байкеры бросали на меня тяжелые взгляды, демонстративно вставали у меня на пути или выдували дым мне прямо в лицо. Возле дверей сгрудилась немалая толпа, и пока я протискивался сквозь нее, девицы словно ненароком приваливались ко мне и заливались смехом.
«Эй, сладенький…»
«Эй, малыш…»
Одна повисла у меня на плече и зажала меня между коленями.
– Простите, – сказал я, и она опять рассмеялась.
В дверях меня остановил какой-то байкер. Густые бакенбарды. Длинные волосы с проседью.
– Вход только для членов клуба и дам, – сказал он.
– Я ищу Джейсона Френча.
Ничто не двинулось у него на лице. Бутылка пива взлетела к губам и опала.
– Он ждет меня, честное слово.
– Ну, раз честное…
Его голос поднялся на последнем слове, губы ехидно скривились. Проблема была в том, что мне надо было попасть внутрь, а ему требовалось, чтобы я попытался это сделать. Это был довольно напряженный момент, пока за спиной у него не возник Джейсон и не хлопнул его по плечу.
– Спокуха, Дариус. Это ко мне. Пошли, братишка.
Я последовал за Джейсоном в просторное темноватое помещение и сквозь еще одну толпу к металлической лестнице, поднимающейся вдоль дальней стены. Наверху Джейсон провел меня в квадратную комнату с кирпичными стенами, совсем скудно обставленную, зато со здоровенным сейфом, который, казалось, находился здесь вечно. Джейсон заметил, как я на него смотрю.
– Несгораемый банковский шкаф Диболда
[23] – сделан еще в тысяча девятьсот пятом, по-моему.
Я провел рукой по гладкой стальной двери, огромным петлям.
