Когда решила, что сможет, открыла глаза. Деревянный пол. Выкрашенные в белый цвет плинтусы. Рискнув перевести взгляд, увидела деревянный сундук в изножье кровати, комод с кружевной салфеточкой, вазу с пластиковыми маргаритками. Маленькие коврики на полу. Было здесь и трюмо с зеркалом, а на нем – обрамленные в рамки фотографии людей, которых она никогда не видела.
Прикрывшись одеялом, Сара взяла одну из фотографий – черно-белый снимок молодой семьи перед американскими горками и дощатыми строениями с вывесками, рекламирующими пиво, попкорн и океанские купания. Маленький мальчик держал пакетик с орешками. Из всех представленных на снимке улыбался один лишь отец.
Сара поставила фото на место.
В комнате – ни звука.
Занавески здесь были, но не было окон.
Возле двери спальни она прислушалась, но ничего не услышала.
Он наверняка на другой стороне.
Он просто должен там быть.
Быстро двигаясь, Сара заглянула под кровать и за трюмо. Ящики комода были заполнены старомодным нижним бельем; одежда во встроенном шкафу оказалась столь же устаревшей. Оцепенело одевшись, она посмотрелась в зеркало – на осунувшуюся и бледную, как мыло, незнакомую женщину в юбке-карандаше и облегающей блузке.
– Только не я, – вслух произнесла она. – Только не как Тира.
Открыв дверь, Сара шагнула в коридор с розовой ванной комнатой с одной стороны и второй спальней с другой. Коридорчик заканчивался кухней.
По-прежнему ни одного окна.
Уже открыто дав волю слезам, она забрела в соседнюю комнату и наткнулась на старинное бюро со сдвижной крышкой. Комната оказалась совсем крошечной, но на другом конце ее была дверь, а рядом с ней – стойка для зонтиков. Это означало выход, улицу, спасение. Сара бросилась туда, ухватилась за ручку, и дверь подалась, со звоном натянув накинутую цепочку.
– Черт! Черт!
Головка цепочки застряла в направляющей планке, и Сара долго дергала за нее, ссаживая пальцы. Наконец цепочка упала, и она рванула дверь на себя. За ней оказалась вторая, стальная. Ни ручки, ни замка. Не было даже петель.
– Нет! Нет! Нет!
Сара молотила по металлу, пока не заболели руки.
– Нет, пожалуйста…
Она соскользнула на пол.
– Только не как Тира…
28
Охранники пришли около десяти утра – на сей раз Джордан и Кудрявец. Они отвели Джейсона в подвал, и намерения Икса были совершенно прозрачны. Раздетый до боксерских трусов, он стоял босиком на чисто выметенном камне – с холодным, угрожающим и нетерпеливым блеском в глазах.
Когда охранники ушли, Икс обвел этими глазами Джейсона.
– Полагаю, мы по-прежнему понимаем друг друга?
– Ты довольно четко изложил свою точку зрения. Ничего не изменилось.
– Тебе нужно время, чтобы подготовиться?
Но Джейсон был уже убийственно холоден и убийственно сосредоточен. Приняв стойку, он смотрел, как Икс кружит вокруг него – выискивал намеки на обманные ходы, на ложные выпады, прикрытые другими ложными выпадами, на финты внутри финтов. Следил за руками. За ногами. За мимолетными движениями глаз. Иногда финтами были слова, призванными отвлечь внимание или обезоружить. Это была излюбленная стратегия его противника.
Сбить с толку – выбить из равновесия.
Выбить из равновесия – уничтожить человека.
Но Джейсон был к этому готов – его тень по-прежнему кружила вслед за ним по стенам, а босые пятки Икса, хищно приподнявшего руки, все так же шуршали по камню, когда Джейсон открыл счет, наконец пустив сопернику кровь. Это был его собственный финт: шквал ударов руками и ногами, призванный скрыть один-единственный прямой удар в бровь – такой быстрый и резкий, что кожа на лице Икса треснула, словно дынная корка.
Икс никак не выдал ни боли, ни удивления – единственной переменой в нем был короткий прищур, когда кровь затекла в глаз.
– Насколько я понимаю, твой отец приходил тебя навестить. Странно, что он никогда не делал этого раньше.
Джейсон ничего не ответил, молча продолжая кружить.
– Он изменился, ты не думаешь? Или же почувствовал какую-то перемену в тебе, какую-то причину для надежды, которой не существовало, когда ты последний раз был здесь?
– Мы деремся или беседуем?
– В прошлом мы вполне успешно делали и то, и другое.
Этими словами Икс как бы безразлично отмахнулся от него, едва ли не пожав плечами, но то, что последовало, оказалось самой впечатляющей демонстрацией контролируемого насилия, какую Джейсон только когда-либо видел, – настоящим взрывом движения и контакта, который сбил его с темпа и на долю секунды заставил потерять ориентацию в пространстве. Икс дважды пустил ему кровь, а потом с недовольными видом отпрянул.
– Еще раз, – выдохнул он и налетел на Джейсона все с той же неумолимой быстротой.
На сей раз Джейсон сработал лучше, заблокировав серию ударов, прежде чем самому нанести четыре коротких отвлекающих тычка левой и один завершающий удар правой в ребра – достаточно мощный, чтобы большинство людей после этого уже не встали. Но Икс лишь хрюкнул и вновь перешел в наступление, начав с серии сильных ударов в лицо и закончив рубящей боковой подсечкой, от которой нога Джейсона сразу занемела от бедра до самой ступни. Он сделал единственный шаг, и нога подломилась.
– Хватит! – Икc разгневанно отвернулся. – Неужели я ожидал увидеть того же человека, которым ты был два месяца назад? Меня почему-то подвела память?
Джейсон сплюнул кровь, и Икс надменно посмотрел на него поверх носа.
– Жалкое зрелище… Вставай!
Джейсон медленно выпрямился, и Икс моментально налетел на него, еще дважды повалил на пол, а потом сплюнул и даже на миг отвернулся спиной, чтобы подчеркнуть свое презрение. После этого его атаки опять стали все столь же строго рассчитанными, стратегическими, идеально исполненными. Но чем больше ударов попадало в цель, тем более раздраженным он становился, набрасываясь все сильнее и быстрее, пока не загнал Джейсона в угол. Слова скрежетали в его горле с каждым ударом:
– Никогда… не был… так… разочарован!..
Но Джейсон оказался в углу не без причины, поглощая удары, пока Икс не достал его в последний раз, все еще красный от отвращения.
– Вставай же, ради бога!
Он опустил свою защиту, и это было как раз то, что и требовалось Джейсону – четверть секунды, чтобы нанести единственный удар тыльной стороной руки: костяшки пальцев одновременно угодили по болевой точке в центре левой брови Икса и лицевому нерву под скуловой костью. Идеально исполненный, этот удар способен вызвать мучительную боль, ослепить, а то и вызвать потерю сознания. Но Икс в последний момент успел слегка отдернуть голову и устоять на ногах, однако все же был оглушен, и это тоже было то, что требовалось Джейсону, поскольку сразу после этого последовал удар ребром ладони в горло, а затем почти слившиеся воедино короткие прямые и правый боковой – достаточно сильный, чтобы у Икса подкосились колени. Джейсон встретил его на пути вниз мощным апперкотом, подкрепленным вращательным движением бедрами, который запросто убил бы кого-нибудь помельче. Даже Икс казался полумертвым, когда ударился о бетон, – глаза его превратились в узенькие щелочки, а изо рта выплеснулась кровь вперемешку с обломками зубов.
