– Ты расквасил ему нос.
– Туда ему и дорога.
– А еще сломал два винира.
– Кстати, хорошо, что напомнили. – Порывшись в нагрудном кармане, Френч вытащил осколки фальшивых зубов и бросил их на стол. Капитан слегка позеленел. Френч задрал ноги на стол рядом с ними. Голубые джинсы. Классные лоферы.
– Так он будет подавать заявление?
– Пока что не подал… гм… удалось уговорить его спустить дело на тормозах.
– Вы ведь на самом деле не считаете, что Гибсон имеет к этому какое-то отношение?
– Два дня назад – нет. Ни в коем случае. Но сейчас… – Капитан развел руками так, что Френчу это решительно не понравилось. – Его брата застукали с целым фургоном нелегального огнестрела. Сам Гибби вечно где-то пропадает, связался с еще одним бандитским мотоклубом…
– Просто с «Ангелами», и всего лишь раз.
– Наивный ребенок, пытающийся помочь своему старшему брату… Да, ты мне говорил. Но теперь все далеко не так просто. – Капитан отодвинул свой стакан в сторону, лицо его стало серьезным. – В тот вечер, когда мы арестовали Джейсона за стволы, то прихватили и одного из «Язычников», которым он их продавал. Некоего Дариуса Симмса, типа как их главного авторитета. Слыхал про него?
– Он утверждает, что Джейсон прострелил ему ступню и ногу. Я читал рапорт.
– Не целиком.
Тон капитана не был добрым знаком.
– Вы от меня что-то утаиваете?
– Прости, Билл. Я был вынужден. Когда Джейсон стрелял в Дариуса Симмса, при этом присутствовал Гибби. Он был в той комнате, как соучастник.
– Соучастник в чем?
– В нападении на двух и более лиц? В покушении на убийство? Окружной прокурор держит это дело под контролем и свои карты не раскрывает. Все, что нам точно известно, это что Гибби помогал Джейсону выносить стволы и наличные и грузить их в фургон. И не спорь со мной, Билл. На стволах – его отпечатки пальцев.
– Я в это не верю.
– Все еще хуже. Его видели в кондоминиуме Сары. Сегодня. Этим утром. Мартинес нашел свидетеля.
– Какого?
– Мог бы и сообразить, что не стоит спрашивать, Билл.
– Насколько железное опознание?
– Железобетонное. Мне очень жаль, Билл…
– Кто этот свидетель?
– Да ладно тебе, Билл… Я не должен сейчас даже просто находиться здесь. Сам знаешь.
Капитан потянулся за стаканом, дождавшись, когда Френч помотает головой и уставится в пространство. Что он там видел?
«Свою жену, когда она это услышит?»
«Катастрофу, которую все это вызовет?»
– Можете мне еще что-нибудь сказать?
– Только лишь что с твоим сыном были еще двое, когда он входил в кондоминиум Сары: молодой человек – это, как мы считаем, его друг Ченс – и какая-то девушка, которую мы пока не опознали. Также не исключено, что там появлялся и Кен Барклоу. Я с этим пока тяну резину, но Мартинес весь так и кипит. Хотя я думаю, что с Кеном все будет нормально. Свидетелю едва двенадцать, и все белые мужчины старше пятидесяти для него примерно на одно лицо. Хотя все остальное… В общем, колеса уже закрутились.
– М-да, и отнюдь не колеса фортуны.
– Ты знаешь, где сейчас Гибби? Тебе не обязательно отвечать. Я здесь просто как твой друг. Все-таки я был тут в день его крестин.
– Он наверху. Спит, я надеюсь.
– Думаю, ты захочешь с ним поговорить. Подготовь его к тому, что надвигается.
– Прямо сейчас и поговорю. Так будет лучше для нас обоих, по-моему.
– Если Мартинес спросит…
– Вас никогда тут не было.
– Ну… – На лице капитана Мартина появилось необычное для него беспомощное выражение.
– Да-да. – Френч похлопал его по плечу и проводил ко входной двери. – Считайте, что договорились.
33
Сара лежала без сна, но боялась открыть глаза. Если б она это сделала, все стало бы реальным: это место, беспомощность… Но прошло уже несколько часов. Костяшки пальцев – в кровавых корках, ногти обломаны.
Как давно она вставала с этой ужасной продавленной кровати с металлическим изголовьем? Лишь голод и жажда подсказывали – довольно давно.
«Где он?»
Это было хуже всего.
«Что это за место? Чего ему надо?»
Ему.
Этому ублюдку.
Все, что у нее было, – это лишь гнев и страх: туда – сюда, как на качелях. Слезы падали и высыхали, но наконец и с этим было покончено. Сара уже приняла решение. Еще немного набралась храбрости, и с ее губ слетели первые слова, едва слышно.
«Я не буду слабой».
«Я не умру, как Тира».
* * *
Рис прятался за стеной, когда она произнесла эти первые слова. И ракурс был просто-таки идеальным! Свет на ее лице. Небольшая тень там, где одна нога прижалась к другой. Это случится совсем скоро, подумал он.
Она перестанет притворяться.
Наконец откроет глаза.
Когда этот момент наступил, Рис ощутил уханье в груди, и когда Сара поднялась с кровати и двинулась к двери, он тенью следовал за ней за стенами. Она не паниковала, как до этого, – без всяких слез и заламывания рук переплывала из комнаты в комнату, прикасаясь к стенам или выдвигая ящики. В кухне налила себе стакан воды и залпом осушила его. В ванной поплескала водой на лицо, и он тоже при этом присутствовал – притаился за зеркалом, почти прижавшись к нему с другой стороны и наблюдая, как она пристально всматривается в свое отражение. В итоге она смирится – как и все они, – но готова ли будет сама пойти ему навстречу? Его желание было таким простым: познать то, что давно познали другие мужчины, утонуть в призывных объятиях, закрыть глаза и прогнать печали. Рис уже видел, как это будет с Сарой: это полное желания «да» в ее горле, изогнувшееся в любовной истоме тело, открывающее бархатную ложбинку между раздвинутых ног…
«Она безупречна».
«Она будет не такой, как все остальные».
Он прикрыл глаза, чтобы лучше себе это представить.
* * *
В темноте за стенами дома Риса в кузове фургона без окон сидели трое мужчин. За старшего был некий Закари Бёрд. У него были шрамы, клиенты, деньги… Двое других были наемными подручными, мастерами обращаться с ножом и стволом и готовыми убить любого за подходящую цену. Уилкинсон и Пью запросили по пять тысяч на каждого, и Бёрд был только рад раскошелиться. Его собственный контракт с Иксом стоил полмиллиона долларов, плюс пятьдесят тысяч премии, если он заставит Риса молить о пощаде и запишет это на пленку. Естественно, не исключалось, что Рис и сам типа как далеко не прост. Он работал на Икса, так что, пожалуй, так оно и было. Но тем не менее…
