– Я не видел его после того, как он ударил ту девушку.
Я задал еще несколько вопросов, но они ни к чему не привели. Поразмыслил, стоит ли сказать ему, что Дэнни Фэйт мертв, но в итоге решил, что не стоит. Скоро это и так будет в газетах.
– Послушайте, Эммануэль… Если полиция найдет мистера Фэйта, то возвращение сюда ему скорее всего не светит. – Я сделал паузу, чтобы убедиться, что он следит за моей мыслью. – Так что, наверное, вам уже стоит подыскивать новую работу.
– Но Дэнни…
– Дэнни не вернется сюда. Мотель наверняка закроют.
Он явно встревожился:
– Это правда – то, что вы сейчас сказали?
– Да.
Латиноамериканец кивнул и так надолго уставился на прилавок стойки, что я уже начал думать, что он так и не поднимет взгляд.
– Полиция искала везде, – произнес наконец Мэнни. – Но есть еще бокс на складе самообслуживания
[27]. Возле автострады – который с синими дверями. Была тут одна горничная, Мария. Ее тут уже нету. Он заставлял ее подписывать бумаги. Бокс на нее записан. Номер тридцать шесть.
Я как следует усвоил сказанное.
– А вы в курсе, что в этом боксе?
Старику явно было стыдно.
– Наркота.
– И много?
– Много, я думаю.
– А вы с этой Марией вместе?
– Si. Время от времени.
– Почему она ушла? – спросил я.
Лицо Эммануэля скривилось от отвращения:
– Это все мистер Фэйт. Как-то раз она подписывала для него документы, и он ей пригрозил.
– Пригрозил сообщить в иммиграционную службу?
– Что если она скажет кому-нибудь про тот бокс, он сразу позвонит. Она тут нелегально. Испугалась, естественно. Сейчас она в Джорджии.
Я поднял со стойки открытку.
– Хочу оставить ее себе.
Мэнни лишь пожал плечами.
* * *
С парковки я позвонил Робин. У меня еще оставались некоторые сомнения относительно ее лояльности, но она располагала информацией, которая мне требовалась, и я подумал, что могу предложить кое-что взамен.
– Ты все еще у Долфа?
– Грэнтэм довольно быстро меня оттуда наладил. Здорово разозлился.
– Ты знаешь склад самообслуживания возле автострады? Который у южного съезда номер семьдесят шесть, прямо на ответвлении?
– Знаю.
– Жди меня там.
– Через тридцать минут буду.
Поехав обратно в город, я остановился у копировальной мастерской в двух кварталах от площади. Скопировал открытку – лицевую сторону и обратную, – а потом попросил у служащей за стойкой пакет. Вначале она дала мне бумажный, но я сказал, что мне нужно что-нибудь прозрачное. В ящике стола служащая нашла пластиковый канцелярский конверт с «молнией». Копию я сунул в задний карман, а открытку убрал в конверт и запечатал. Яркий песок казался сквозь пластик совсем белым, и мое внимание опять привлек слоган:
«ИНОГДА ЭТО КАК РАЗ ТО, ЧТО НАДО».
Потом я поехал на склад самообслуживания и припарковался на грязной обочине дороги, примыкающей к автостраде. Вылез из машины и уселся на капот. Надо мной по трассе федерального значения пролетали легковые автомобили, погромыхивали и взревывали гудками здоровенные фуры. Я оглядел склад, угнездившийся практически под самой автострадой – длинные ряды приземистых строений, отблескивающих на солнце. По вытянутым фасадам пунктиром протянулись одинаковые металлические двери, выкрашенные в синий цвет. Вдоль металлической сетчатой ограды высоко вымахала трава. Сверху проглядывала колючая проволока.
Дожидаясь Робин, я смотрел, как день медленно соскальзывает к вечеру. Ей понадобился целый час. Когда она выбралась из машины, ветер подхватил ее волосы, обернул вокруг лица, и ей пришлось отбросить их в сторону пальцем. Этот мимолетный жест с неожиданной силой поразил меня в самое сердце, вдруг налившееся тяжестью. Напомнил мне про один ветреный день, который мы с ней провели на берегу реки семь лет назад. Она стояла на коленях на одеяле, мы только что занимались любовью, и внезапный порыв ветра, налетевший от воды, бросил ей волосы в глаза, прилепил к лицу. Я отвел их назад и притянул ее к себе вниз. Ее губы были мягкими, улыбка беззаботной.
Но это было целую вечность назад.
– Прости, – сказала Робин. – Коповские дела.
– Например? – Я соскользнул с капота.
– Городской отдел полиции и контора шерифа используют одну и ту же криминалистическую лабораторию. Там поработали с пулей, которой был убит Дэнни Фэйт. Выстрелом в грудь, кстати. Сейчас как раз ждут образец для сравнения.
Ее глаза даже не шелохнулись.
– Это не займет много времени, – добавила она.
– В смысле?
– Они нашли «тридцать восьмой» Долфа Шеперда.
Хотя я знал, что его обязательно найдут, в животе у меня словно открылась бездонная яма. Я стал ждать, когда Робин скажет еще что-нибудь. Над высокой травой порхал желтый мотылек.
– Твой приятель-баллистик поможет тебе? – наконец спросил я.
– Он мой должник.
– А ты дашь мне знать, что он скажет?
– Это зависит от того, что именно он мне скажет.
– Могу сдать тебе Зебьюлона Фэйта, – произнес я, и это ее остановило. – Могу поднести тебе его на тарелочке.
– Если я поделюсь своей информацией?
– Я хочу знать то, что знает Грэнтэм.
– Я не даю обещаний вслепую, Адам.
– Мне нужно это знать. Не думаю, что у меня много времени. На стволе мои отпечатки.
– Стволе, который может быть, а может и не быть орудием убийства.
– Грэнтэм в курсе, что я общался с Дэнни прямо перед тем, как его убили. Этого вполне достаточно для ордера на арест. Он засадит меня и начнет прессовать. В точности как в прошлый раз.
– Ты был в Нью-Йорке, когда убили Дэнни. У тебя есть алиби, есть свидетели, которые могут указать твое местонахождение на момент его смерти.
Я покачал головой.
– Как, черт побери, прикажешь это понимать?
– Нету никакого алиби, – сказал я. – И свидетелей нет.
– Как такое вообще возможно?
– Все-таки пять лет, Робин… Вот что тебе для начала нужно уяснить. Я похоронил эти места так глубоко, что больше просто не мог их видеть. Вот этим-то и занимался все эти дни: я забывал. Достиг небывалых высот в способности забывать, превратил это в своего рода искусство. Все изменилось, когда позвонил Дэнни. Он словно вселил мне какого-то демона в голову. И этот демон просто не мог заткнуться. Хотел, чтобы я отправился домой. Твердил мне, что сейчас самое время. Едва я пытался о чем-то подумать, как слышал этот голос. А когда закрывал глаза, то сразу видел эти края. Это сводило меня с ума, Робин. День за днем. Я думал о тебе, о своем отце… Думал про Грейс и про суд. Про того мертвого парнишку и про то, как этот городок просто разжевал меня и выплюнул.
