Я отказался, и Кэнди вытащила из заднего кармана шортов смятую пачку.
– У него в комнате была фотография с вами. С вами обоими – наверное, мне надо добавить. На ней он обнимает вас за плечи – но не так, будто у вас с ним какие-то нежности. Вы оба в грязи, смеетесь.
– Мотокросс, – объяснил я ей. – Помню.
Кэнди сильно затянулась, и улыбка умерла у нее на лице. Помотала головой, и было так много всего в этом простом движении. Мне показалось, что сейчас она опять расплачется.
– Так из-за чего вы с Дэнни поссорились?
Она отбросила сигарету, раздавила ее зеленым резиновым шлепанцем, и я заметил, что лак с ногтей у нее на ногах основательно облез. Кэнди не подняла взгляда.
– Я всегда знала, что у него есть другие девушки, – произнесла она. – Но когда он был со мной, то был со мной целиком и полностью. Понимаете? Эти другие девушки не имели для него абсолютно никакого значения. Я знала, что я единственная. Он сам мне так говорил. Никто из этих остальных надолго не задерживался. Просто такой уж был Дэнни. И непохоже, чтобы я могла их в чем-то винить.
Кэнди ностальгически рассмеялась.
– Что-то в нем такое было. Что-то, что заставляло меня мириться с этим. Со всем этим.
– Со всем чем?
– С девушками. Выпивкой. Драками. – Она опять сломалась. – Он стоил этого. Я любила его.
Ее голос окончательно упал, и я немного подтолкнул ее.
– Он ударил вас? – спросил я.
– Нет, – слабым голосом. – Он меня не бил. Это я просто так сказала. Просто жутко разозлилась.
– А что случилось?
– Я хотела заставить его страдать, но только не говорите копам, ладно? Они тогда спросили меня, и я сказала им, что это все он. А потом побоялась изменить свои показания. – Кэнди сделала паузу. – Я просто хотела показать ему.
– Вы были сердиты на него.
Когда она подняла взгляд, я увидел за сверкающими голубыми глазами черную бездну.
– Он пытался порвать со мной. Сказал, что все кончено. То, что случилось с моим лицом… это моя собственная вина. Не его.
– Как так?
– Он не ударил меня, как я сказала копам. Он пытался уйти, а я потянула его за руку. Он выдернул ее, а я споткнулась о табуретку. И выпала в окно.
– Теперь это неважно, – сказал я. – Его уже нет. Заявление в полицию ничего не значит.
Но Кэнди уже плакала медленными, тягучими слезами, ее голова свободно болталась на шее.
– Я напустила на него копов! Вынудила спрятаться! Может, это его и убило…
– Он не занимался чем-то противозаконным?
Она неистово помотала головой – либо давая отрицательный ответ, либо отказываясь отвечать вообще. Я задал этот вопрос еще раз. Нет ответа.
– Азартные игры?
Кивок, глаза закрыты.
– Это как раз они избили его четыре месяца назад? Люди, которые принимали у него ставки?
– Так вы знаете?
– Кто занимался его ставками, Кэнди?
Она поперхнулась.
– Его так жутко отделали…
– Кто? – не отставал я.
– Я не знаю. Дэнни сказал, что они его искали. Приезжали в мотель. Приезжали на ферму. До этого он вдруг ненадолго пропал. Я думала, он скрывается от них. Вам лучше спросить у Джейми. Он ведь ваш брат, так?
– А почему мне лучше спросить у Джейми?
– Они с Дэнни очень часто тусовались вместе. Ходили на матчи, в игровые клубы. На собачьи бои где-то в глуши. На петушиные бои. Повсюду, где было на что поставить. Раз вернулись домой с новой машиной – выиграли ее у какого-то парня из округа Дэвидсон. – Кэнди слабо улыбнулась. – На самом деле это была полная рухлядь. Через два дня они обменяли эту тачку на пиво и мопед. Они были друзьями, но Дэнни как-то раз сказал, что он не может доверять Джейми так, как доверял вам. Говорил, что в Джейми есть какая-то гнильца… – Пожала плечами. – Он и вправду по вам скучал.
Она все еще тихонько плакала, а мне требовалось обдумать ее слова. Кэнди Кейн была уже вторым человеком, который считал, что Джейми и Дэнни предавались азартным играм на пару. Джордж Толлмэн сказал практически то же самое. Я прикинул, какие из этого можно сделать выводы. Дал ей секунду. Предстоял тяжелый вопрос:
– Почему он порвал с вами, Кэнди?
Она наклонила голову так далеко вбок, так что я не видел ничего, кроме бейсболки и сухих волос, обесцвеченных до такой степени, что походили своим цветом на мыльную воду в лохани. А когда наконец заговорила, я понял, что слова причиняют ей боль:
– Он влюбился. Хотел начать новую жизнь.
– Влюбился в кого? – спросил я.
– Не знаю.
– Никаких предположений?
Кэнди подняла взгляд, и шрам резко дернулся, когда она безжалостно и четко произнесла:
– В какую-то шлюху.
* * *
Едва только Кэнди Кейн побрела домой, я сразу позвонил Робин. Когда она ответила, я услышал шум уличного движения.
– Как все продвигается? – спросил я.
– Медленно. Хорошая новость в том, что служба шерифа действительно ищет Зебьюлона Фэйта. Я переговорила кое с кем из тех же самых людей, накрыла практически ту же самую территорию. А плохая в том, что я получила кое-какие ответы. Где бы Фэйт ни залег на дно, это место никак не связано с его паспортными данными и никак не отслеживается.
– В каком это смысле?
– Я обзвонила все коммунальные службы у нас и в соседних округах. Насколько могу судить, у него нет других земельных владений – по крайней мере, с телефоном и подключением к электричеству. Но есть у меня и еще кое-что в загашнике. Буду держать тебя в курсе.
– Я только что общался с Кэндис Кейн.
– Грэнтэм с ней тоже вчера встречался.
– Что она ему рассказала?
– Я же отстранена от дела, забыл? Я – последний человек, с которым Грэнтэм будет делиться такими вещами. Все, что я знаю, это что он ее нашел.
– Она сказала Грэнтэму, что Дэнни ее ударил и что она его за это ненавидит. Это не соответствует действительности. Она любила его, а он решил дать ей от ворот поворот, причем совсем незадолго до своей смерти. Чем не мотив?
– Ты думаешь, она на такое способна?
– На убийство-то? – Я перевел взгляд на Кэндис, поднимающуюся по лестнице. Ее длинные ноги под розовыми махровыми шортиками размеренно двигались. Обширные телеса тряслись при каждом шаге. – Вообще-то не думаю. Но у нее четверо братьев. Им мог не понравиться шрам у нее на физиономии.
– Мотив вполне жизненный, но опять-таки… ствол-то был Долфа. Ладно, я пробью их по базе – поглядим, есть ли у кого-нибудь приводы. Кто знает? Вдруг повезет.
