Судьи удалились, но присутствующие в зале молча сидели, ожидая приговора. Венгерские обвинители что-то тихо обсуждали, но лица их определённо были лишены оптимизма. Джованна сидела в кресле, скрестив руки на коленях и закрыв глаза.
* * *
Прошло довольно много времени, но люди не расходились из-за боязни пропустить кульминацию слушания.
Наконец вошёл герольд и, подняв свой покрытый золотом жезл, провозгласил:
– Их милости, члены Коллегии судей Ассамблеи Его Святейшества папы Климента VI!
Судьи вернулись в зал, который уже гудел в ожидании. Когда заседатели уселись на свои места, председатель поднял руку и призвал всех к тишине.
– Я, Антонио да Фоглиано и Коллегия судей, а также Коллегия кардиналов и Его Святейшество папа Климент VI, изучив показания и выслушав все стороны, с соблюдением всех требуемых законом процедур выносим своё решение: обвиняемая Джованна Неаполитанская, герцогиня Калабрии, невиновна в убийстве принца Андрея, – на этих словах в зале вновь поднялся одобрительный гул, послышались вздохи облегчения. Венгерская сторона молчала, не удивляясь приговору.
Сделав внушительную паузу, судья продолжил:
– Также с неё сняты все подозрения из-за отсутствия материалов, подтверждающих обратное. Ассамблея приказывает обвинению не возобновлять судебных дел против Джованны Неаполитанской, дочери покойного Карла, герцога Калабрии, а в случае открытия нового дела по поводу насильственной смерти Андрея оно должно быть немедленно закрыто без уведомления сторон. Отныне ни один мирянин не имеет права публично обвинять Джованну в совершении рассматриваемого сегодня преступления, в противном случае это будет расценено как клевета с целью подрыва её репутации, а клеветник может предстать перед судом. Если сторона обвинения не согласна с этим решением, пусть незамедлительно апеллирует. Если же вам есть что сказать, говорите во всеуслышание. Согласны ли вы с нашим решением? – спросил судья, повернувшись в сторону мадьяров.
– Да, мы согласны с решением и не видим смысла подавать апелляцию, – недовольно произнёс один из обвинителей.
Заключение суда вместе со всеми документами было передано Коллегии кардиналов, которая и задокументировала официальное снятие обвинений с королевы Неаполя, подчеркнув, что она не только не виновна, но даже навсегда исключается из числа подозреваемых. Это известие распространили среди всех правителей Европы.
* * *
Существующий этикет не позволил довольному папе провести во дворце свою любимую Джованну дальше, чем на две палаты. Тот же этикет не позволил ему посетить резиденцию Джованны больше одного раза, но двери его дворца были всегда широко открыты для новых друзей. В один из дней он вновь принял Джованну и Людовика Тарентского и вручил Людовику Священную золотую розу, которая преподносится лишь особо выдающимся принцам, отличающимся благочестием и достойным служением церкви. В тот же день Джованна и Людовик собрали знать у стен Авиньона, а Людовик публично получил титул графа Прованса.
Доброта Джованны, а также преданность и щедрость были одними из самых характерных её черт. Часто у людей формировалось предвзятое отношение к этой женщине, но после встречи с ней их мнение менялось – они становились её искренними почитателями. Например, в Провансе её называли «хорошей королевой Джейн» и всячески идеализировали, а при каждой встрече прованская аристократия уговаривала её бросить буйных и непостоянных неаполитанцев и провести свою жизнь в обители муз меж Дюрансом и Роной.
Глава XVIII
Джованна вновь была в тягости. К тому же ей сообщили о смерти Кароберта, который из-за возраста не выдержал тяжести дороги в Вишеград. Несчастный ребёнок, лишённый материнских поцелуев, умер почти сразу после приезда в Венгрию, унеся свою безгрешную младенческую душу в небесную колыбель. Это стало ещё одним ударом судьбы для молодой королевы. Трудно представить, как женщина перенесла эту потерю, но это навсегда сделало её безутешной. В тот момент ей казалось, что несчастье – самая близкая спутница её жизни.
Королева находилась в Авиньоне до конца июня – прежде всего из-за нежелания рисковать в переездах своей второй беременностью и ожидаемыми родами. Кроме того, она вела интенсивные переговоры с союзниками: правительница убеждала людей довериться ей, как законной королеве Неаполя, говорила, что будет благодарна всем, и обещала достойное и щедрое вознаграждение.
В конце первого летнего месяца от Людовика Тарентского она родила дочь Катерину и сразу же начала подготовку к победоносному возвращению в Неаполь. Её выжидающая тактика, тщательная подготовка, а также спокойное и методичное урегулирование проблем принесли положительные результаты и стали очередным свидетельством её исключительной мудрости.
* * *
Всевышний безмолвствовал и спокойно взирал на бродящую по миру «чёрную смерть». Он знал, что всё на свете имеет конец и всё возвращается к своему началу.
Город Каффа
[27], где располагалась одна из генуэзских факторий, был осаждён войсками монгольского хана Джанибека. Но армию захватчика одолевали блохи, переносящие чуму от чёрных крыс. Хану оставалось только отступить. Перед отступлением Джанибек приказал из катапульт забросать Каффу полусгнившими трупами. По словам Габриэля де Мусси, генуэзского нотариуса, который в то время находился в городе, трупов было так много, что их просто сваливали в море. Монголы отступили, генуэзцы же спешно отплыли из Каффы, распространяя «чёрную смерть» по всем портам Средиземноморья. По словам де Мусси, родственники и друзья моряков бежали их встречать, не зная того, что долгожданное свидание несёт страшное горе.
Чума быстро расползлась по миру, унося миллионы жизней, а утро множества людей начиналось с панического ощупывания паха и подмышек.
Когда внезапная смертельная болезнь охватывает многие народы, очевидно, что причину надобно искать в расположении небесных светил или происках иудеев, ибо все другие объяснения тут оказываются несостоятельными.
«Чёрная смерть» в Неаполе не была столь же фатальной, как во Флоренции или Авиньоне, но тем не менее стала причиной тысяч смертей. Вести из Венгрии тоже были неутешительными: чума карающим огненным ангелом достигла королевства Лайоша.
Лайош Великий испугался попасть в западню: с одной стороны – от бушующей эпидемии, с другой – из-за опасения прямого столкновения с крепнущей Джованной. Он был прекрасно осведомлён о том, что та не сидит сложа руки, а потому вместе с сильно поредевшим от чумы войском поспешно оставил Неаполь, предварительно ограбив его.
Король Роберт славился своей библиотекой, которую современники считали одной из лучших в мире. В ней также находились философские размышления самого Роберта, его поэтические работы. Вначале Лайош хотел сжечь драгоценное собрание, но потом передумал, вспомнив, что монарх всё же был его родственником. Таким образом, он захватил с собой большинство книг и рукописей, которые впоследствии оказались раскиданными по всей Европе.
