– Чего я никак не ожидала, так это… того, что мы находились в передней части самолета, – вспоминает она. – Мой муж был изумлен быстротой, с которой Королева меняет наряд. В хвосте самолета есть одно место, она заходит туда и – зип-зип-зип – появляется снова в совершенно другом наряде для другого мероприятия. Во время турне в Таиланд в 35-градусную жару Королева появлялась в течение дня по крайней мере в четырех разных нарядах, и все они были подобраны ее дизайнером, Анджелой Келли. Дизайнер Королевы является весьма влиятельной и весомой фигурой при дворе Елизаветы II. С самых ранних лет принцесса Елизавета была предана Бобо Макдональд, дочери шотландского фермера, которая была ее няней, с ней принцесса в детстве жила в одной комнате, а повзрослев, делилась своими секретами на протяжении всей жизни. Когда принцесса отправилась в свадебное путешествие, она взяла с собой Сьюзен, собачку корги, и Бобо.
– Позаботься о принцессе вместо меня, Бобо, – прошептал король Георг VI, последний раз прощаясь с дочерью в 1952 году.
Бобо могла говорить с Королевой о таких вещах, о которых никто другой – за исключением, возможно, принца Филиппа – не осмелился бы заговорить. Новых сотрудников в окружении Королевы предупреждали: «Не расстраивайте мисс Макдональд, а то испортите день Королеве».
На борту королевской яхты, где ее называли «Королева Елизавета Третья», у Бобо была своя каюта, которая запиралась на ключ и никогда не использовалась никем другим, кроме Бобо, даже если ее не было на борту. На протяжении большей части царствования именно Бобо планировала, в каких дневных или бальных платьях и украшениях появится Королева на каждом этапе каждого королевского визита. Самые старшие члены окружения и правительства подчинялись ей, а также обращались к ней за помощью. Один из бывших Личных секретарей с улыбкой вспоминает сложный момент перед грандиозным обедом в Канаде.
– Королева сказала, что не хочет надевать тиару, так как для этого пришлось бы делать другую прическу. К сожалению, канадцы ожидали, что Королева появится перед ними в полном блеске, – рассказывает он. – И тогда кто-то посоветовал: «Переговорите с Бобо!» Так я и сделал и помню, как она сказала: «Ой, моя маленькая девочка совсем разбаловалась!» И она все уладила. И правда, Королева вышла к обеду, выглядя на миллион долларов.
Бобо ни разу не выходила замуж и жила над апартаментами Королевы в Букингемском дворце до своей кончины в 1993 году, в возрасте восьмидесяти девяти лет.
Каким бы знаменитым ни был модельер, если «мисс Макдональд» что-то – или кто-то – не нравилось, наряд был обречен. Во время первого после коронации мирового турне Бобо отвечала за более 100 платьев, включая и Коронационное платье, которое Королева надевала трижды. Его создатель, кутюрье Норман Хартнелл, разработал большую часть нарядов для гардероба в турне, включая и «акациевое» платье Королевы – глубоко символичный наряд с кринолином, украшенный национальными цветами Австралии и увековеченный на портрете Королевы Австралии работы сэра Уильяма Дарджи. Путешествуя с раннего детства, она стремилась использовать моду в качестве инструмента дипломатии, что было совершенно недоступно для королей и принцев. Так, для поездки в Нигерию в 1956 году Хартнелл разработал вечернее платье из атласного дюшеса для выступления Королевы в Палате представителей. Он также использовал жемчуг и бисер, создав то, что в Королевской коллекции назвали «удлиненной вышивкой вокруг выреза в стиле, напоминающем ожерелья африканских племен». В 1961 году во время турне по Индии и Пакистану Хартнелл предложил для ее первого вечера в Нью-Дели вечернее платье, на котором жемчугом был вышит цветок индийского лотоса
[37]. В первый вечер пребывания Королевы в Пакистане наряд был еще эффектнее. Хартнелл придумал платье из атласного дюшеса цвета слоновой кости и зеленого изумруда, идеально сочетающееся с орденом Пакистана, который президент Аюб-хан преподнес ей ранее в тот же день. В довершение всего, на Королеве была Владимирская тиара
[38] с Кембриджскими изумрудами. В тот вечер Бобо превзошла саму себя.
Еще одной классикой от Хартнелла стало бирюзовое платье из шелкового крепа для поездки Королевы в Канаду в 1976 году и Олимпийских игр в Монреале, дополненное переплетающимися кольцами (даже знаменитый увлечением судебными процессами Международный олимпийский комитет не стал преследовать главу канадского государства за нарушение авторских прав во время Игр, проходящих у нее дома).
С годами Хартнелл постепенно уступал место Харди Эмису, еще одному модельеру старой школы, чье имя стало синонимом королевской моды.
– Все очень просто, – много лет спустя отозвался Эмис о Хартнелле. – Он был глупой старой королевой, а я – умной старой королевой.
Эмис, как и его самая важная клиентка, был равнодушен к тому, что было или не было модным в конкретный момент, хорошо понимая, что монарху нельзя ни следовать моде, ни быть вне ее, скорее, Королева должна быть выше моды.
– Позиция Королевы такова, что она всегда должна быть одета уместно, обычно расчет идет на многочисленную толпу людей среднего класса, по отношению к которым она хочет выглядеть дружелюбно, – сказал он в 1997 году, за шесть лет до своей смерти. – В шикарных нарядах всегда есть что-то холодное и жестокое, чего она старается избегать.
Шикарны или нет были наряды от Эмиса, но они обходились недешево.
– Благодарю вас за огромный счет, на оплату которого потребуется некоторое время, – написала ему однажды Королева в ответ, получив от него счет.
Именно благодаря Эмису Королева познакомилась с человеком, который на протяжении десятилетий создавал ее шляпы, с уроженцем Австралии Фредди Фоксом. Перед их первой встречей Эмис дал ему три совета: «Не прикасайтесь к Королеве, не задавайте ей вопросов и не поворачивайтесь к ней спиной». Время шло, и Фокс был удостоен чести создавать аксессуары для трех поколений королевской семьи – королевы-матери, самой Королевы и принцессы Уэльской. Главной его целью при разработке шляп Королевы было сделать поля такой ширины, чтобы солнце не попадало ей в глаза, но при этом лицо оставалось видно публике.
Работа Фокса была по достоинству оценена во время знойного турне по Таиланду в 1996 году, наряду с платьями от Джона Мура, который занял пост директора по дизайну Дома Харди Эмиса после отставки его основателя
[39].
